Олеся Андреева - Дочь Солнца

Я так резко вернулась к дверям в зале рядом с сестрой, что покачнулась, не успев ни за что зацепиться. Ни она, ни Серафима, ни Ная не заметили, что произошло со мной. Феод подошел к нам, но так же не сказал ни слова. Ждал моей реакции. А я знала, как отношусь к тому, что услышала. Я никак не отношусь! Более того, я очень даже против! А он что думал, что я буду рада?

Стало теплее. Дубовые двери распахнулись. Девочка жила благодаря Олегу, который еле стоял на ногах. Казалось, они просто поменялись местами или яд перескочил из одного тела в другое. О Боги, он действительно, не найдя другого средства, взял яд на себя.

Серафима подбежала к уставшему целителю. Вовремя, иначе он бы упал. Ведьма ворчала от злого испуга: "Дурак! Совсем, блин, крыша поехала. Не мог справиться по-другому? Что трудно было позвать, самонадеянный гордый болван!" Рыжая аккуратно, даже заботливо усадила мага, коему уже чуть полегчало, судя по его слабой улыбке.

Лана тихонько сидела на диване, ничего не помня из событий этого утра и, соответственно, ничего не понимая. Девочка испуганно смотрела по сторонам. Принцесса-эльф подсела к ребенку. Дети видели, конечно, эльфов, но вот чтобы так просто сидеть с принцессой. Кто был девчонкой, тот поймет.

— Хочешь леденец, Лана?

Девочка кивнула. Ная сжала пальцы в кулак, хитро улыбнулась, чайные глаза загорелись, что-то пошептала, и с ладони ее спрыгнул маленький кролик, чуть увеличился в размерах и забрался девочке на коленки.

— Ну вот, опять не то заклинание! А, вспомнила!

Лана, счастливица успела получить в подарок жизнь от музыканта-землянина и кучу всякой всячины от Наи, пока та наконец-то не достала ей леденец из кармана.

В этой суете, мы с Феодом отошли в сторону. Рыжий маг был опять в привычном килте, с лохматыми волосами и не раскуренной трубкой в зубах. — Это будет только твое решение, Лисса.

— Ну, да, спасибо! Ты говоришь это таким тоном, что я понимаю, что выбора-то у меня нет!

Силла

Я вышла к окну на ратуше, провожая взглядом сестру и ее Хранителя и держа клочок бумаги в руке.

"Как бы не сложилось, я рада, что успела встретить тебя, сестра!

Лисса".

Немногословно. Хотя, чего можно было ожидать, если все мы для нее пока что просто посторонние люди, претендующие на место в жизни. А в добавок к месту еще и отправили ее к черту на куличках. Да, я категорически против ее похода в Пустыне. Но Витор продумал ситуацию и обошел меня на два хода. Если с Лиссой что-то случиться, я умру, но любимый дядюшка пожалеет, что когда-то не убрал меня вместе с родителями. Я не злопамятная. Я просто практичная.

Легок на помине. Как говориться "Оно и всплывет!".

— Не провалиться ли тебе к черту, дядюшка! — это было радушное предложение, и я с радостью указала бы Витору направление.

Голографические руки опустились на подоконник рядом со мной. Маг выглядел молодым и сильным, но уж я-то знаю, что это уже давно не так. Витор слишком много энергии потратил в никуда, предаваясь магии жертвоприношений. Смерть высасывала из него силы, а он в свою очередь питался эмоциями людей: радостью, любовью, переживаниями.

— Нет, дорогая! Как я могу оставить моих единственных родных…

— Живыми? — перебила я.

— Ой, ну, не надо так утрировать! — Маг зажмурился, глядя на горизонт, захихикал — Хотя ты права!

— Какого черта приперся?

— Ты никогда не отличалась особой воспитанностью, дорогая племянница.

— Зато ты отличаешься особой лицемерностью!

Я вообще-то не собиралась реагировать на его выпады. Но беспокойство за сестру бурлило внутри, так что выплеснуть его надо было и срочно. Старик хочет получить заряд эмоций? Силы жизненные понадобились? Пиявка, ищет к кому присосаться. Я ему ща устрою взрыв молодости в чреслах!

Я четко помнила тот момент, с которого начала ненавидеть родного брата отца. Мне было тогда семь.

День Рождения обещал быть веселым, но было до ужаса грустно проснуться. Родителей и на этот день не будет. И их уже никогда не будет рядом. Феод, будучи первым, кто поздравил меня, отступился от своих правил. Верховный Маг наложил легкие чары временного забвения. Грустные воспоминания выветрились из моей головы, и день пролетел быстро и ярко, полный веселья и подарков.

Витор появился, когда меня уже уложили спать. Нам позволяли видеться. Но я не понимала, почему при этих встречах всегда присутствовал кто-то третий. Ведь я так любила дядюшку, а он меня, свою единственную племянницу. А Феода вездесущего и проницательного мучили сомнения по поводу нечистой совести брата пропавшего императора, но за не имением банального — доказательств, ничего сделать не мог. Витор по прежнему был вхож ко двору, имел не малый статус, состояние и власть. После того, как трон передали мне, Витор боролся за опеку над наследницей. Один раз он меня даже выкрал под предлогом прогулки. Я этого тогда не поняла, зелень, что тут еще скажешь. Взятки в виде сладостей и диковинных игрушек подкупают, лучше не придумаешь. Из замка мы так и не выбрались, за мной была такая слежка, что сам дьявол бы меня не скиднапил.

В тот вечер дядя пришел ко мне без ведома Верховного мага Родной Земли. Я, доверчивая, обняла его, рассказывая восхищенно о подарках и большом сладком торте. Витор присел рядом на корточки и улыбочка такая приторно добрая на лице:

— Дорогая, — шепотом сказал он, протягивая большую красивую коробку, перевязанную красной лентой, — Я ненадолго. Но я принес тебе подарок. Надеюсь, он тебе понравиться.

— А что это? — таким же заговорческим шепотом спросила я.

— Откроешь и узнаешь!

Маг поцеловал мою макушку, на которой копна спутавшихся кудрявых волос и растворился. Предвкушая удовольствие, я уселась на кровать. Красный бант разлетелся маленькими бабочками, что меня очень позабавило. Витор всегда оформлял подарки оригинально, ему бы придворным флористом работать, а он в революционеры подался. Что же там приготовил любимый дядя?

В коробке лежал прозрачный шар. Он был похож на хрустальный, в котором видят образы гадалки. Отбросила коробку на пол и взяла шар обеими руками. Улыбаясь, ждала сюрприза. Сюрприз себя долго ждать не заставил. Шар засиял красным, поднялся над ладонями и вспыхнул. Ясно и четко увидела родителей. Помнила я их только с картин, но узнала. Мужчина, обнимая женщину, лежал на снегу. Их синие от холода лица уже казались неживыми, открытые глаза превратились в хрусталики льда. Я ничего не понимая, соскочила с кровати, пытаясь прикоснуться к видению, заносимому мелким снегом. На лице женщины застыли слезы. Горло перехватили рыдания, и я упала на колени, тихо плача. Пытаясь не зареветь в голос, закрыла глаза руками, чтобы не видеть, как тела наметает снегом и над ними нарастает сугроб.