Татьяна Каменская - Эртэ

— Не надо! — открыл глаза доктор быстро и резко, чем даже испугал Алёну, девицу толстенькую и рыжеволосую, в белом медицинском халате, что склонилась над ним…

— Ну, наконец-то, доктор! Мы вас уже замучились будить. Вы словно пять суток не спали… — хихикает довольная девица, а ей весело вторит Енот-химера.

— Ну вы и дрыхнуть мастер…

Странно! А где-же Бар-р…

Вжик! Енот-химера подскакивает к стене и одним щелчком отправляет полстены в сторону. Ба-а! Вот уж поистине чудеса! Потайная стена заставлена бутылками всевозможной величины. Жидкость в этих бутылках горит и переливается яркими цветами, а часть другой стены занял огромный аквариум с диковинными рыбками.

— Бар к вашим услугам! Вина заморские, лёгкие и крепкие, кислые и сладкие, сухие и мо…

— Мо-р-ре! Ур-ра! Это же море! А там рыбки. Огого-го, самые настоящие! Как я люблю маленьких рыбок и таких огромных рыб…

Это Далв. Его неожиданно громкий вопль с перепугу загнал Енота на барную стойку, и теперь он, смущенно улыбаясь, пытается с неё сползти. Ну, если бы это были мягкие кошачьи лапки, разговора и не было бы, а то ведь худые и тонкие ноги тушканчика кажется ненадёжной опорой. Лучшего экземпляра чем хилой тушканчик, как — будто не нашлось в коллекции химер!

— Какой забавный у вас мальчик! Ох, и шалун! — пытается хихикать Енот, вместе с тем отчего-то подозрительно долго вглядываясь в лицо Далва, скосив свои зеленые глаза. — А кто твоя… ма-а-у-у… — утробный вой, говорит о том, что Енот всё-же свалился с барной стойки прямо на рыжую девицу, что совсем некстати оказалась рядом. Пока девица и Енот барахтаются у стойки, следует попытаться сбежать…

— Ну, всё! — соскакивает с постели доктор и боксует мальчугана. — Держись малыш! Держись крепко, иначе нокаутирую! Ещё раз, ещё…

Мальчуган с удовольствием отвечает на удары доктора. Видно, что мальчишка ещё ничего не понял в хитросплетениях поведения доктора.

— Держись малыш, держись ближе ко мне, и будь осторожен! — шепчет доктор Далву на ухо, продвигаясь к двери, вместе с тем делая вид, что продолжает наносить ему удары.

— Попрошу вас остановиться. Через пять минут состоится консилиум второго этапа. — бесстрастным голосом сообщает Алёна. — Вас, доктор, будут ждать в главном зале, а мальчик пусть останется здесь, с нами.

Бесстрастность Алёны, это только видимость. В её глазах таится нечто, что заставляет доктора прижать ребёнка к себе, и объявить голосом, не терпящим возражений:

— Мальчик пойдёт со мной! И ты, Алёна, не переубедишь меня.

— Но ребёнок, — нежелательное явление! — Енот — химера жеманно разводит руками. — Он такой беспокойный. Он будет бегать и кричать… Мне его жаль, потому-что он ещё так мал…

— Тогда тем более он пойдёт со мной! — настаивает доктор, упрямо сдвинув брови. — Иначе, не пойду я!

— Но детей не пускают в демонстрационный зал. — отпирается Енот. — Ни за какие деньги… и даже коврижки я вам не помогу…

— Тогда мы остаемся здесь… — доктор усаживается на койку, и тянет присесть рядом с собой Далва.

— Хорошо! — усмехается Алёна, которой видно уже надоело препирание с доктором. — Мы что-то придумаем… А это ещё что такое? А ну, брысь из бара! Пройдоха! Нализался, и уже готов под шумок! Вот и надейся на него…за минуту…

— А что, нельзя? — пытается возмутиться Енот, покачиваясь в разные стороны на тонких ногах тушканчика. — Ты глубоко ошибаешься, глубоко-ув-ув-важ-жаемая коллега! По утрам, ни-ни, не пьём-с! Ни капли…Только вечером! Но я не алкоголик! Я любитель! Люблю посидеть за кружкой пива в хорошей компании. А? Славненько я сказал…

Неловко ступая на тонких ногах, Енот движется к Алёне, но споткнувшись, падает плашмя на пол, и в это время бар моментально закрывается и исчезает, словно его и не было в помине. Как и тех рыбок, что стоят перед глазами Далва. Он громко вздыхает, ему вторит Енот-химера, но его страдания тут-же заканчиваются при виде поднесенного ему под нос сжатого кулака Алёны. Енот благоразумно пытается встать с пола и, расправив плечи, неловко ступая на ноги, спешит за рыжей девицей, которая направляется к дверям. Доктор, подхватив Далва, тоже спешит вслед за ними. Он торопится, но Далв тянет его обратно. Мальчик смотрит на глухую стену за спиной. Стена глухая, мертвая. Хотя мальчик знает, что это не так. Там, за стеной плавает в тесном аквариуме золотая рыбка. Одна, среди хищных рыб. Если её не спасти, хищники её съедят.

— Мы спасём её? — спрашивает мальчик, и доктор кивает головой.

— Спасём, обязательно…Придёт время…

— А когда? — не унимается мальчик. — Она одна…совсем одна…

— Скоро, очень скоро. — торопливо отвечает доктор, стараясь не потерять из вида Алёну, которая торопливо шагает по длинным коридорам дворца, и длинноногого Енота, спешащего за ней следом с недовольным, кислым лицом, очень уставшего существа.

Далв что-то тихо бормочет себе под нос, толи стихи, толи он отрешённо разговаривает сам с собой. Но подъем вверх, в хрустальном лифте, словно пробуждает в нём какие-то воспоминания. Он внимательно смотрит на прозрачные стены кабины.

— Он сделан из слёз Кави! — сообщает вдруг как-бы промежду прочим мальчик, ни к кому не обращаясь. Подняв голову, уставившись на мигающие огоньки отсчитывающие этажи он вновь тихо бормочет:

— Девять, десять, двенадцать… двадцать…

Алёна, глянув на мальчика, презрительно фыркает, но тут лифт останавливается, и она первая выходит из него вихляющей походкой манекенщицы. Затем следом спешит пройти Енот, но споткнувшись, толкает Далва, и раздраженно ворчит:

— Что скажет Маг! Детей мы не заказывали, и не предусматривали. Они вредные и бестолковые существа…

— А Кави? Из её слёз построен этот лифт… — выкрикивает неожиданно громко Далв. — Вы пользуетесь её беззащитностью. — Она тоже ребёнок…

— Иди-иди, защитничек! Штанишки подтяни! — хихикает Енот-химера, но глянув на удаляющуюся Алёну, злобно бормочет:- Много ты знаешь, глупый детёныш человека. Но скоро ты и эти познания забудешь, как и твоя подружка… как и твой доктор. Наступают последние ваши денёчки, как сказал Маг. Последняя попытка возрождения, затем последнее танго любви… Как я от вас устал… Ох-х-хо-хо… — болезненный вздох Енота вполне оправдан, это доктор Апрель схватил его за запястье и сжал лапу, когда тот приготовился вновь толкнуть Далва. Так что Еноту ничего не оставалось делать, как жалобно заскулить:

— Отпустите, я слабый и больной. Я ведь химера, искусственная живность, созданный совсем случайно по случаю…но целенаправленно…Что делаю, не понимаю…

— Разгадка кода, ну же…разгадка… — требует доктор. — Ты знаешь его…

Он сжимает Еноту запястья его лап так крепко, словно знает, что у химеры на запястье основано кольцо жизни, и что именно там расположено слабое место этого фантастического существа. Алёна не поможет Еноту, она слишком поторопилась уйти.