Татьяна Каменская - Ожидание

— А ведь это могла быть моя дочь! — вдруг услышала она Володин голос, и сердце её за-хлестнула обида. Она могла бы опять заметаться в рыданиях, в истерике, наговорить кучу нелепых и обид-ных слов, но поймет ли он её, Нику. Ведь прошло столько лет! Почти пять долгих лет!

— Как ты нашел меня?

— Это не составило большого труда, о тебе я многое знаю!

— Значит, ты знаешь то, что я вышла опять замуж! — выдавила Ника из себя.

— Да! — опустил он голову.

— Так зачем же ты приехал?

Она ждала ответа, напряженно всматриваясь в его изменившееся лицо. Не эти ли посе-ребренные виски вводили её в заблуждение, или глубокие морщины, прорезавшие высо-кий лоб, над которым, знакомым с далекого детства ежиком, топорщились короткие свет-лые волосы. Но эти плечи широки и крепки, как и прежде, а в гордом профиле мужчины чувствуется красота, сила и обостренное чувство собственного достоинства. Может поэто-му он так долго, так мучительно долго не может дать ей ответ…

— Я не мог уехать, не узнав…не нужен ли я тебе? — наконец произнёс Володя, и почему-то усмехнулся. Но Ника вдруг раскрыла широко глаза, и, обратив к нему своё побледнев-шее лицо, медленно произнесла:

— Ты был нужен мне всегда, всю жизнь, все эти годы и месяцы. Но я теряла тебя, а ты меня находил. Я уходила, а ты опять возвращал меня к себе. Зачем? Чтобы я, как в детстве, чувствовала твою власть и твою сильную руку? Но ведь детство прошло, Володя! Я выросла! Пойми это! Мне нужен был ты, а не ощущение тебя, и твоей власти надо мной…

— Но я не мог, не мог бросить службу, работу. Ведь моя работа- это мой долг…

— Долг? Перед кем? Передо мной? Ах да, перед Родиной! Значит долг- это убивать где-то людей! Убивать, чтобы мне, или моей Родине было от этого хорошо! Убивать таких же женщин, как и я. Таких же слабых и беззащитных. Убивать чьих-то детей, не думая о том, что на его месте мог оказаться и твой ребёнок…

— Ника, прекрати! — раздался глухой сдавленный голос. — Ты не права!

— Нет? Но ты же любил убивать ради какой-то идеи, таких же немощных старух как твоя мать, или таких же сильных и здоровых мужчин как ты сам, не думая, что следую-щей жертвой можешь оказаться ты…

— Я ей и оказался! — Володя судорожно прижал к себе Геру, но девочка, до этого удив-ленно смотревшая на взрослых, вдруг вырвалась из его рук и помчалась вслед за проле-тавшей мимо бабочкой.

— Нет! Ты не жертва! — Ника мучительно подыскивала подходящее слово, но тут она вспомнила медицинское училище и философичку, старую деву Лидию Ивановну, с её знаменитыми уроками на тему " явление, причина и следствие". И Ника, вдруг выпали-ла зло и беспощадно:

— Ты…ты просто следствие, вытекающее из причины, а жертва это я! И поверь, Во-лодя, разыскав меня, ты не сделал мне лучше…

Мужчина, сжав её лицо в своих ладонях, вглядываясь в её черные заплаканные глаза, заговорил быстро, торопливо, словно боясь, что его перебьют:

— Поехали со мной, Ника! Поехали! Я приехал за тобой! Все эти годы, и даже нахо-дясь в плену, я знал, что ты ждёшь меня. Ведь это правда, скажи милая! — шептал он, отча- янно вглядываясь в лицо женщины. Но она лишь горестно улыбнулась:

— Значит, ты плохо знаешь меня Володя. Видишь, я не дождалась тебя и вышла за-муж… — голос Ники дрожал и срывался.

Руки мужчины разжались, и он отпустил её.

— Значит я обычная женщина! — вымолвила Ника.

— И давно ты замужем? — тихо спросил мужчина после некоторого молчания.

— Ровно год!

Володя сидел молча, наклонив голову, словно размышляя о чем-то. Затем, взяв руку Ники, прижал ладонью к губам, и поцеловал. Ника вспыхнула, и сердце её затрепетало. Володя, глянув на неё исподлобья, произнес:

— Ты должна знать…Это было год назад, почти в это же время. Мой самолёт был сбит в бою, и я попал в плен. В такой маленький концлагерь, расположенный в глухих горах. Они требовали отречения…от себя…от Родины…После страшных пыток жизнь настолько осточертела мне своей безысходностью, что я решил сдаться, покончить с ней навсегда, ос-тавив это страшное дело на завтра. Но пришла ночь, душная афганская ночь, и, мне при-снился сон. Это было тем более странно, что сны мне совсем не снятся. Никогда!

— И что же тебе приснилось? Надеюсь не я? — бросила Ника, и замолчала, увидев груст-ные глаза Володи.

— Да! Это была ты! Ты шла по Яру, вдоль Ручья, в белом платье, красивая словно не- веста. Ты бросала в воду цветы. Одни плыли, другие тонули, а некоторые прибивались к берегу. А я стоял на берегу, смотрел на тебя, и любовался…тобой. Я знал, что ты была мо-ей невестой! Моей! Но вдруг, что-то произошло, и я увидел, как там, вдали, несётся поток грязной пенной воды. Началось половодье, а ты словно ничего не замечая, всё шла, и шла… Я кричал тебе! Я рвался к тебе! Но какая то сила держала меня и не давала прыг-нуть с моста и спасти тебя! Я звал тебя, а ты шла вдоль Ручья, и не слышала моих криков

— И что же, в конце концов? Надеюсь, всё произошло как в детстве? Смелый рыцарь спас несчастную глупышку! — с вызовом спросила Ника, но в голосе её слышались слезы.

— Нет! К сожалению, поток грязной воды унёс тебя, и что удивительно, вода в Ручье тут — же стала опять чистой и тихой… как раньше. Спустившись вниз, я нашёл на берегу два цветка. Все в тине, в грязи, но два крепко спаянных друг с другом розовых цветка чертополоха…

— Чертополоха? — растерянно переспросила Ника, и вдруг в памяти всплыла ночь люб-ви между ней и Анатолием. Там, в Яру, почти в это же время. Неужели Володя чувствовал…

Он заговорил торопливо, словно боясь, что она опять прервёт его:

— Я бежал из плена! Бежал, потому что знал, ты живёшь на этом свете, что ты ждёшь меня!

Володя судорожно вздохнул и замолчал. Он сидел рядом, опустив низко аккуратно стриженую голову. Он сидел и ждал. Он ждал её решения. Ника это знала. Что ей было делать? Но вдруг в её животе что-то стукнуло, словно прося обратить на него внимание, затем шевельнулось и опять стукнуло в бок. И Ника словно очнулась ото сна. Боже, как же она забыла о нём? Это же ребёнок, её будущий ребёнок, её и Анатолия давал о себе знать, и словно просил о чем-то!

Ника подняла голову и улыбнулась сквозь слёзы.

— Ты всегда спасал меня Володя! Всегда! Но пойми, судьба почему-то разводит нас, едва только мы находим друг друга. Так и сейчас!

— Но что держит тебя сейчас? — наклонившись, Володя опять взял руку Ники в свою.

Она вздохнула:

— Володя! Неужели ты не видишь, что я беременна!

Мужчина с удивлением опустил глаза.

— Большой срок? — наконец спросил он, и Ника пожала плечами:

— Скоро в декрет! Через месяц!

Он молчал, склонив голову и перебирая её пальцы. А Ника смотрела на его плечи, на аккуратный ежик волос, на седину, проглядывающую в его светлых волосах, на черную не-лепую бороду, обрамлявшую это столь дорогое и милое лицо, делая его непохожим на прежнего Володю. Она смотрела на его руки, в которых чувствовалась прежняя сила и зов, и на который тянулось её сердце…