Татьяна Нартова - Ожидание

Образ девочки, качающейся на качелях, не выходит у меня из головы. Ее светлые, заплетенные в две аккуратные косички волосы. Чистое, в мелкий горошек платье. И глаза…

Такие глаза бывают лишь у детей. И у тех, кто не думает ни о чем, кроме текущего момента. Ни о прошлом, ни о будущем. Вся проблема в том, что такое случается крайне редко. Не так… почти никогда.

Все мы состоим из времени. Оно формирует нас от рождения до смерти. В юности его огромные запасы заставляют нас бежать, двигаться, действовать. При этом мы почти никогда не замечаем, как истекают часы, месяцы, а затем и года. Будто эти самые запасы безграничны.

Когда же мы подходим к последней черте, и времени остается всего ничего, оно делает нас неподвижными.

Стены надвигаются на нас, зажимая в узком коридоре жизни. Впереди дверь, а позади – темнота с неясными образами. Даже самые яркие из них, вспыхивающие разными огнями, как лампочки – и те не четки. Кажется, что мы способны рассмотреть каждую деталь. Но на самом деле это только иллюзия.

Ибо ничего нет более субъективного во Вселенной, чем человеческие воспоминания.

Наш разум живет сразу в двух измерениях. «До» и «после» Опыт, накопившийся «до», равно как предположения о «после» – вот наши истинные мать и отец. Поэтому лишь случайное, вызванное импульсом является по-настоящему нашим.

Мы разорваны временем. Какова бы ни была наша биография: короткая или длинная, заполненная приключениями или скучная, как инструкция к миксеру, она не более чем череда тире и точек. Ожидания и действия… анализа и нового ожидания. Действия и анализа. И так до тех пор, пока действие не становится бесполезным, а темы для анализа не кончаются.

Тогда ничего не остается, кроме ожидания, когда же откроется дверь…

Мне было страшно. Нет, кроме шуток. Вчера была дочитана очередная книга, и теперь я начала беспокоиться. Перевернула последнюю страницу и в который раз обратилась к своему шкафу. Огромный двустворчатый зверь молчал, неодобрительно сверкая своими отполированными ручками. Время было довольно раннее, смотреть по телевизору было как всегда нечего (двадцать каналов, а впечатление такое, что один), и я полезла в его пыльное нутро. Но поиски мои не увенчались успехом. Все лежавшие и стоявшие в шкафу тома можно было разделить на две категории: «не единожды прочитано» и «прочитано один раз, но перечитывать не тянет». Так что пришлось мне собрать остатки мужества и финансов и отправиться в поход за новой порцией духовной пищи.

Теперь я стояла перед стеллажом в магазине, теряясь среди книг, как в толпе совершенно незнакомых людей.

Знаете, бывает так иногда: приятель зовет к себе на день рождения, а сам смывается на кухню, оставляя тебя в гостиной с остальными приглашенными.

Имена названы, но запомнить их невозможно. Кто-то косится на тебя с любопытством, кто-то пытается сунуть в руки бокал, большинству же просто плевать. А тут вдруг припекает посетить санузел, и ты даже не знаешь, у кого спросить, где тот находится.

Примерно то же я испытывала, рыская глазами по разноцветным корешкам. Книги в ответ пялились на меня несуществующими, но оттого не менее выразительными глазами. Ну что, дорогуша, насколько хорошо ты воспитана? Как развит твой художественный вкус? Ты вообще разбираешься в литературе или кроме «Колобка» ничего не прочитала?

– Черт… прекратите меня смущать! – не выдержала я, протягивая руку к первой попавшейся книге. Самое тяжелое – начать разговор, а дальше или сложится, или нет. – Это совершенно не вежливо!

– Простите, я не хотел, – раздалось за моим плечом.

– Оу. – Ситуация глупее не придумаешь. Кровь бросилась к щекам, так что я не сразу ответила. – Вы здесь не при чем… Я… так много авторов, и ни одной знакомой фамилии.

– Не знаете, что выбрать? Или хотите какую-то конкретную вещь?

– Да. В смысле, второе. Вчера закончила в десятый раз перечитывать любимую книгу и поняла, что у меня просто нет выхода. Либо искать что-то подобное… либо я обречена на одиннадцатое по счету повторение.

– Знакомо. Конечно, я не литературный критик и все такое. – Пришлось развернуться, наконец, к собеседнику лицом. Оно перестало гореть. Есть за мной грешок: люблю производить на людей хорошее впечатление, а красная физиономия никак тому не способствует. – Но могу дать вам совет: откройте книгу и прочитайте первый абзац. А потом перелистните в конец и прочитайте его. Первый признак того, что книгу стоит взять – если вам станет интересно, о чем написано между ними.

– Обычно я ненавижу спойлеры. Они убивают интригу. Хуже того: а вдруг герои умрут? Или их ждет полное разочарование в собственном существовании? Нет… я не хочу все триста страниц мучиться от жалости.

– Значит, вы не читали «Ромео и Джульетту»? Раз вы не любите истории с плохим концом, значит, и Шекспира могли обойти стороной. – Я удивленно воззрилась на собеседника. Симпатичный. Высокий. Выше меня на полторы головы. Волосы забраны в короткий хвост, темные глаза смотрят спокойно, чуть иронично. Именно эта ирония меня и взбесила:

– Издеваетесь?

– Нет, что вы? – пожал плечами мужчина.

– Я читала «Ромео и Джульетту». И смотрела… Тут уж деваться некуда. Всем известно, чем все закончилось. Даже тем, кто ни строчки из пьесы не знает. Но суть-то не в этом. А в том… – Голову пронзила запоздалая мысль. Нет, этот громила точно надо мной измывается. – Хорошо, я поняла. Дело не в концовке, а во всей остальной книге.

Мужчина едва заметно усмехнулся. Ничего не значащая победа над слабой женщиной, а сколько самолюбования! Такой тип людей, сующих носы не в свое дело лишь затем, чтобы доказать свое превосходство, был мне крайне неприятен. Хотелось как можно быстрее избавиться от назойливого собеседника, пока он не продолжил:

– Я тоже не люблю трагические произведения. Когда был маленьким, я боролся с этим очень своеобразным способом. Варварским. Вырывал последнюю страницу и делал вид, что ее просто не существует. А потом вырос и понял, книжные истории – всего лишь вымысел, так что не стоит принимать все написанное так близко к сердцу.

Мужчина замолчал, прикусив нижнюю губу. Не знаю, в каком направлении текли его мысли, но они явно не касались литературы. Мне стало не по себе. Надо было как-то разрядить обстановку, и я не нашла ничего лучше, чем спросить:

– Вы рассказали только о первом признаке. А каковы остальные?

– О чем вы?

«Ох, ты, как его».

– Вы сказали, если после прочтения начала и конца становится интересно, что же в середине – это первый признак того, что книгу надо купить.