Татьяна Нартова - Ожидание

– Жирафом, – съязвил я. Как вы успели заметить, в свои одиннадцать я это делал как восемнадцатилетний. Так же часто и без особого повода. Правда, Сеня в долгу не оставался:

– Сам ты жираф. А если так и не научился нормально играть, не мешай нам с Полиной. Продолжай.

– Когда королю некуда деваться, ему объявляют «шаг и мат». Я только никак понять не могу, причем здесь «мат»? В смысле, ругательства здесь не при чем, так ведь?

– Не «шаг», а «шах», – нравоучительно поднял палец вверх друг.

– Что значит: «Шах умер», – ввернул я. И неожиданно понял: все это время Полина испытующе смотрела не на доску и не на своего учителя, а на меня. И ничего из того, о чем мы здесь говорим, не является для нее новостью.

– Хорошо. Так, теперь я покажу тебе, как ходят фигуры. И только попробуй сказать что-нибудь про букву «Г».

– Я и не собиралась, – слегка надулась подруга.

Когда все основные правила были усвоены, ребята приступили собственно к игре. Первую партию Полина продула всего за пятнадцать минут, подставив под удар последнего офицера. Сеня снисходительно похлопал ее по плечу, но уже через полчаса утешать пришлось его самого.

– Не стоит. Новичкам всегда везет. – Друг явно не был уверен в своих словах, но продолжал привычно хорохориться. – Помнишь, когда мы с тобой в «дурака» резались в первый раз? Я у Пашки подряд три раза выиграл.

Я не стал уточнять, что до того мне самому доводилось играть всего однажды. Так что мы были почти в равных условиях.

– Ладно, давай решающую партию. На этот раз я тебе ни за что не уступлю.

Хм, друг почти сдержал слово. То есть выиграть-то он смог, но с таким скрипом и потерями, что у меня не осталось сомнений: дело тут не в везении.

– Знаете, что мне пришло в голову? – Полине, как проигравшей, пришлось собирать фигурки обратно. – Мы ведь можем друг друга многому научить.

– Нам что, школы недостаточно? Я пожертвовал комфортом городской квартиры исключительно ради трех вещей: солнца, речки и вольного ветра.

– Я же не о математике толкую, – возразила подруга. – И не об уроках труда. По такой погоде ты вряд ли в речку полезешь, а уж о солнце я вообще молчу. Веками люди передавали друг другу свой опыт и знания, заодно сами в них совершенствуясь. Ты вот шахматами занимаешься, Паша…

– Он у нас флейтист.

«Нет, этот парень определенно напрашивается на неприятности».

– Начинающий, – признался я. – В марте пошел. В моем случае выбор был добровольным и осознанным. Хотя духовые инструменты, говорят, полезны для легких.

– Ха-ха, – не оценил моей шутки Сеня.

– Но руку даю на отсечение, вы оба никогда не пробовали вязать на спицах.

– А зачем нам? Этим девчонки должны заниматься. Вроде как.

– Ага, а еще стирать, готовить и прочее. Женщина создана смотреть за очагом, пока мужчина охотится, – поддакнул я.

– Точно. Да только лучшими поварами и дизайнерами в мире считаются мужчины.

Сложно было спорить при таких-то железных доводах, но я смог вывернуться:

– Исключения лишь подтверждают правила. К тому же не надо сравнивать высокое искусство с тривиальным созданием шарфиков и носочков.

– А я не против, – неожиданно подал голос Сеня. – Только вот вряд ли мы найдем здесь спицы и нитки.

От такого заявления я впал в ступор. Ничего себе, оказывается, это я тут главный консерватор и шовинист!

Оба слова, как и мое любимое «тривиально» были специально вычитаны в толковом словаре для дальнейшего использования в дискуссиях с оппонентами. Проще говоря, чтобы подавить своими знаниями Кольку Петрова, главного хулигана четвертых-шестых классов.

Правда, первый опыт такого вот подавления закончился банальным фингалом под глазом…

Шерсть, равно как и спицы самых разных диаметров нашлись в доме самой Полины. Когда она пришла ко мне, дождь едва накрапывал, так что девочка обошлась без зонта. Зато теперь на улице бушевал настоящий тропический ливень, и мне пришлось сопровождать ее до крыльца.

– Мне показалось, или ты уже играла когда-то в шахматы? – задал я давно мучавший меня вопрос.

Подруга угукнула:

– Три года в шахматном клубе «Белый ферзь». Потом мы переехали, и я забросила занятия.

– Но зачем ты притворялась?

– Мне было скучно, а на простую просьбу поиграть Арсений бы не согласился. Он… весьма своеобразный человек. Ты не подумай, я ничего плохого не имею в виду. К тому же есть одна вещь, которой я правда хочу научиться. Танцы. Я увидела реакцию твоего приятеля и поняла, что действовать напрямую не получится. А вот если предложить ему сначала его любимое дело, может, в следующий раз он покажет мне пару движений.

– О, женское коварство!

– Коварство здесь не при чем. Обычная психология: дай человеку почувствовать себя хозяином положения, и можно из него хоть веревки вить. Но я реально считаю, что мы можем многому друг друга научить. Это лучше, чем целый день просиживать в комнате и выколачивать пыль из подушек.

– Полин…твой отец…

– Умер. Авария. Он тогда работал таксистом, дорога была скользкая… После чего мы и переехали сюда, а в этом году вот дачу купили. Да ты не переживай за меня. Каждый человек в своей жизни должен испытать большое горе и огромное счастье. Первое закаляет его, а второе… а второе, ну, оно просто обязательно.

Меня не смутила некоторая заминка. В ту пору я мало соображал в заминках, зато уже начал разбираться в приличиях. И они твердили, что пора сворачивать разговор. Тем более что мы уже подошли к дому Полины, и мысли сами собой перескочили на вязание.

Полина оказалась отличным преподавателем. Сначала я фыркал, когда она ставила нам пальцы и следила за каждой упущенной петлей, но потом привык, и как только подруга присаживалась рядом, автоматически расслаблял руки.

– Ты похож на паука, – Сеня пыхтел в попытке вывязать лицевую. Изнаночные почему-то выходили у него намного лучше. – Мелкий черный паучок посреди желтой паутины.

– А ты, видимо, муха. Навозная. – Шерсть соскользнула со спицы, и я чертыхнулся. – Слушай, как вы это делаете?

– Странно, – вместо ответа почесала нос Полина. – Ты ведь музыкант, а пальцы у тебя, как у столяра. Не гнутся ни фига. Погоди, ты должен придерживать петлю почти до самого конца, и лишь в самом конце давай ей соскользнуть.

Полина заглянула за мое плечо, и я почувствовал запах ее шампуня и еще чего-то приятного. Не то кондиционер для белья, не то сама Полина пахла цветами. Наверное, тогда я впервые задумался, зачем ребята постарше так упорно добиваются внимания других девчонок.

– Дай я покажу, – несколько несложных на первый взгляд движений, и очередной ряд закончен. – Понял, что я делаю? Не расстраивайся, если не сразу получится. Мышцы сами запомнят последовательность действий, и вязать станет так же легко, как ходить или писать.