Ула Сенкович - И придет новый день

— Пойдешь со мной.

Пришлось отправится за ним следом. Меня подвели к группе всадников, среди которых был проводник, и орк протянул одному из них мою незаконченную работу. Тот не проявил к шитью никакого интереса, а кивнул на коротышку, который стоял уже за моей спиной. Коротышка взял вышивку, повертел в руках, рассмотрел ее внимательно и покачал головой. Ткань полетела на землю, и выдержка оставила меня. Это было слишком. Я сказала этим негодяям все, что о них думаю, а так же обо всех их родственниках, детях и родителях. Я знала не так уж много ругательств, но все они, как ни странно, были на оркском, и если честно, точный перевод мне известен не был. В ответ на мою тираду раздался дружный рогат, но я уже все равно исчерпала запас слов, да и поостыла.

— Ты говоришь на нашем языке? — орк выделялся не только ростом, но и осанкой. Открытая мускулистая грудь, короткий меховой жилет, огромные кулаки. Лица в наступивших сумерках было особо не рассмотреть. Обычно орки низкорослы и коренасты, малопривлекательные громилы с резкими чертами лица, но этот был так же высок, как и Нол, и даже своеобразно красив.

— Подойди.

Я получила пинок в спину и припомнила еще пару ругательств.

— Ты не боишься.

— Мне нечего бояться.

— Меня все боятся.

Я пожала плечами. Орк посмеивался криво, но глаз видно не было, узкие щели, так что поди пойми, насколько ему весело.

— Твое имя.

Разумнее было подчиниться, но я разозлилась и просто не могла говорить.

— Я знаю ее, — к моему удивлению один из орков выехал вперед. — Это дочь наемника Пурса. Ее зовут — Алия.

Главарь помолчал, ухмыльнулся и дал команду на отъезд. Уже разворачивая коня, бросил коротко Нолу:

— Можешь забирать свою дикую кошку. Могла бы пригодится в хозяйстве, но оставляю ее тебе. Собери деньги, как договорились, и караван может ехать.

Я ничего не понимала. Это все? Орк, который знал мое имя, придержал коня, склонился и протянул ткань с вышивкой, всю уже испачканную в пыли. Теперь я его узнала. Мы действительно были знакомы.

— Спасибо, Тргат. Рада, что ты пока жив.

Орк гоготнул и пришпорил коня. Года два назад его отряд проходил мимо нашего постоялого двора и оставил у нас до своего возвращение раненного Тргата. Собственно, это он и научил меня ругаться. Очень не любил раны перевязывать. Уверял, что знает один источник, в котором на глазах кожа срастается, и если бы его отпустили, то уже давно был бы здоров. Проторчал бедняга у нас месяца три, пока за ним приехали.

Караванщики успокаивали людей и торопили с отъездом. Лимберт Нол подъехал ко мне, протянул руку, чтобы помочь сесть на коня, но я покачала головой. С меня поездок верхом на сегодня было достаточно. Тогда он спешился и пошел рядом. Я хотела вернуть ему плащ, но Нол удержал мою руку.

— Потом отдадите. Уже холодно.

— Что они искали?

— Женщину.

— Почему не взяли никого? Тут не было красивых? Ну и требования у этих монстров!

— Они искали особую женщину, — Лимберт Нол внимательно на меня смотрел.

Я вспомнила ночной подслушанный разговор. Эта охота на ведьм вызывала некоторое беспокойство:

— Зачем им моя работа понадобилась?

— Наверное, нашли ее слишком хорошей для простого человека.

— В ней нет магии.

— Значит что-то показалось орку странным. Следов магии не увидели, поэтому отпустили.

— И кого они ищут?

— Не знаю. Женщину, которая владеет магией или знает что-то, что им важно, или то и другое одновременно.

— Но люди не могут пользоваться магией.

— Бывают исключения.

— Вы встречали таких?

— Приходилось.

Проводник явно не был расположен рассказывать. Караван уже начал двигаться и нужно было поспешить, иначе наша повозка помешает движению. Но я зря беспокоилась, на козлах сидела Лирена, мне оставалось только воспользоваться помощью Нола, чтобы занять свое место рядом с ней. Я отдала ему плащ (с сожалением, уж очень в нем тепло и уютно!) и накинула на плечи свою куртку, припасенную на случай холода. Проводник решил сам управлять повозкой, поэтому попросил у Лирены поводья. Девушка охотно уступила ему свое место и отправилась спать дальше. Теперь Нол сидел рядом со мной в глубокой задумчивости. Лирена терла глаза и зевала у меня за спиной, сонным голосом пытаясь узнать, что случилось, пока она спала. Наконец ее расспросы привлекли внимание проводника.

— Вы ничего не видели?

— Да нет же, говорю вам, я спала.

— И никто вас не будил? — Лимберт говорил с Лиреной, но смотрел на меня. Очень даже так пытливо и внимательно. — Орк не смотрел внутрь? Повозку не обыскивали?

— Почему, обыскивали.

Такой же взгляд, требующий ответа.

— Она ему не понравилась. Сказал: "Старуха".

— Что?!!! — это завопила Лирена.

— Прости, дорогая, но ты была слегка помята со сна, уже темнело, я сказала, что ты — моя бабушка, и орк не стал тебя рассматривать. Ты действительно неважно выглядела, прости…

Я не смогда сдержать ухмылку при воспоминании о Лирене в глубокой старости. Девушка успокоилась и решила досмотреть сны. Но Нол продолжал меня изучать внимательно и пытливо. Я выдержала его взгляд, проводник сдался первым. Молча ехали еще какое-то время, спать мне не хотелось, звездное небо ярким куполом висело у нас над головами, было как всегда холодно, но ветер стих. Только скрип повозок и чуть слышные всхрапы животных нарушали ночную тишину. Луна еще не появилась на небе, поэтому было довольно темно. Повозку качнуло, я непроизвольно ухватилась за плечо Нола. Проводник встретился со мной взглядом и неожиданно спросил:

— Мы используете магию?

— В каком смысле?

— Орк увидел в повозке старую женщину, ведь так?

Я молчала.

— Здесь след примененной магии, хоть и слабый. Орк заметил этот след, но не понял, что его вызвало и взял вашу работу. На большом расстоянии след не читается, и на слова орка не обратили внимание. К тому же наемникам не сказали, кого ищут. Наведенный образ рассеивается довольно быстро, но здесь это сработало, как я вижу. Вы умеете создавать иллюзию?

В голосе Нола не было никаких особых эмоций, просто немного отстранен. И хоть сдержанность его обычное состояние, я уловила какой-то неприятный холодок.

— Я не умею создавать иллюзии, даже не понимаю о чем вы говорите. Я не пользуюсь магией. И если мое поведение кажется вам странным, то виной всему моя контузия. Меня треснули по голове мечом во время боя, можете сами убедиться.

И прежде чем Нол успел среагировать на мои слова, высвободила волосы, наклонила голову и, взяв его руку, продемонстрировала довольно длинный шрам, спрятанный под волосами. Не знаю, поверил он мне или нет, в темноте его лицо было почти не различимо. Зато было заметно, что мое поведение окончательно уверило парня, что с моей головой не все в порядке. Нол был шокирован и, кажется, изрядно смущен. Он как-то невнятно извинился, и я почти физически ощутила его скованность. Мне стало тоже не по себе, поэтому, чтобы избавится от чувства неловкости, я совершенно не подумав спросила: