Ула Сенкович - И придет новый день

Я полюбовалась на спящего Лимберта еще минуту и как можно осторожнее выбралась из-под плаща. Теперь нужно подобрать потерянную на траве рубашку и достать из тайника одежду. Наверное, я научилась ходить по лесу как рысь. Но мне потребовалось не больше минуты, чтобы совершенно беззвучно исчезнуть с поляны. Чувство внутреннего беспокойства не исчезало, хотя все было совершенно мирно и сонно. Оставалось только выбросить тревожные мысли из головы, как путаный бред малопонятного сна.

Я ни минуты не сожалела о своем ночном безумстве. Ни грамма раскаяния или сомнения, может быть только чувство некоторого смущения от мысли, как я посмотрю парню в глаза при свете дня. И совершенно полное ощущение счастья, перешедшее из сна в явь, не давало мне разумно подумать о том, что было ночью. Я не верила, что такое вообще могло со мной произойти. И пока я теряла себя в воспоминаниях, мое тело само нашло дорогу к лагерю. Оставалось только юркнуть под одеяло и уснуть. Я была уже в двух шагах от моей постели, когда из повозки Лирены на землю беззвучно соскользнул Ол. Мы уставились молча друг на друга, это длилось ровно мгновение, и разошлись, как ни в чем не бывало.

"Знать не хочу, что он там делал…" Я была слишком счастлива, чтобы думать о чем-то. Еще мгновение и я заснула.

Мое пробуждение было похоже на сон больше, чем любые сны. Увиденное настолько поразило, что я смотрела на происходящее и не шевелилась. Из сна меня выдернули звуки, отрывистые крики и звон стали. Потом на меня наступили и сдернули одеяло. Раздался глухой звук удара, и тело крупного мужчины в черном, дернувшись, начало оседать как мешок с картошкой на землю. Я взвизгнула, попыталась увернуться, но неизвестный был так тяжел и огромен, что свалившись придавил мне ноги. Из последних сил столкнув неподвижную тушу, я откатилась в сторону кустов. Краем глаза заметила быстро удаляющегося Богарта. Это он треснул нападавшего по голове рукояткой от меча, который подобрал тут же на траве. Я не верила своим глазам. Рассвет только начинался, розовеющая под первыми лучами солнца дымка тумана стелилась по земле, и в этом белом компоте виднелись неясные контуры тел лежащих на земле людей в странных нелепых позах. Я не успела испугаться. Да и поверить в то, что видела, я не могла.

"Что здесь происходит вообще?" А потом я увидела Нола, в окровавленной порванной рубашке с двумя мечами в руках против шести или семи вооруженных громил в черном. Все происходило нереально быстро. Нападающие действовали если и не очень слажено, но численное преимущество было явно на их стороне. В глаза бросалась, правда, некоторая растерянность с их стороны и бестолковость нападения. Была одна странность — они избегали взгляда Нола. Ведь трудно нападать на человека и не смотреть ему в глаза. К тому же храмовник двигался невероятно быстро, намного быстрее незнакомцев, и численность нападающих стремительно сокращалась.

Невидимый Богарт вносил свою посильную помощь, щедро раздавая удары по головам. Я уже собиралась облегченно перевести дух, как громила, свалившийся на меня, очухался и, подобрав клинок, рванул в сторону стоявшего к нему спиной Нола. "Вот ведь жаба какая!" Я успела только крикнуть "берегись" и швырнуть нападающему в спину камень, как этот ополумневший монстр с занесенным над головой мечом развернулся и пошел на меня. Я завизжала, зацепилась ногой за чье-то тело и, падая на землю, закрыла голову руками. Как-будто это могло спасти от удара! Краем глаза увидела, как желтый шар, отлетевший от руки Ола, ударился в спину бандита. Я шмякнулась о землю, больно стукнулась головой о что-то металлическое и зажмурилась от ужаса. "Сейчас это земноводное меня прикончит!" Вместо смертельного удара мне на руки плашмя упал тяжеленный меч, заставив взвыть от боли, а на живот плюхнулась здоровенная такая зелено-фиолетовая пупырщатая тварь. Я парализовано уставилась в ее пустые выпуклые глаза. Щеки чудовища начали раздуваться в два полупрозрачных огромных шара, и бородавчатый монстр издал классическое: "Ква-а!"

Я завизжала. А эта гадость в меня плюнула. Меня подбросило над землей наверное на метр, и мы разлетелись с земноводной уродиной в разные стороны, как два бильярдных шара от удара. Я потрясенно огляделась и увидела довольную рожу Богарда. Это было последнее, что могла вынести моя шокированная психика. И я заорала, не думая о последствиях:

— Ол, зараза, как ты мог!

А потом увидела удивленное и серьезное одновременно лицо Лимберта Нола. Он посмотрел на траву, резко присел, сделал подсечку ногой, и невидимый Богард свалился, как подкошенный. Еще мгновение, и проводник сидел на нем сверху, прижав к земле. Быстро обыскал, отбросил в сторону оружие и посмотрел требовательно на меня:

— Что?

Понятно было, что он все равно отыщет артефакт, ничего не оставалось, как помочь:

— Пояс.

Нол быстро расстегнул ремешек и уставился на вполне видимого теперь взлохмаченного Богарта.

— Я вижу, мы с тобой знакомы.

Ол, недовольно пыхтя, стряхнул с себя проводника и поднялся с земли, одергивая одежду:

— Встречались.

Теперь Лимберт смотрел на меня. И этот взгляд, скажу я вам, мне не понравился. Совсем не понравился. Парень смотрел на меня, как на человека, которого видят первый раз. Малоприятного человека. Холодными и отчужденными глазами. Я пожала плечами. Мне не за что извиняться. Спрятать товарища — это не преступление. Но это были не все неприятности утра. Лирена выпрыгнула из повозки и с перекошенным лицом подходила к нам. Она была в ярости. Ол посмотрел ей в глаза растерянно, я бы даже сказала, умоляюще и попытался что-то сказать, но Лирена со всего размаха влепила ему пощечину и, разрыдавшись, ушла. Ол что-то промычал невнятное, повернулся ко мне с совершенно невидящими глазами, и тут до меня дошло, что, похоже, у Лирены был повод убить его за вчерашний ночной визит. Я не верила своим глазам:

— Как ты мог! Совсем ума лишился?

Ол посмотрел на меня более-менее осмысленно и ответил с кривой усмешкой:

— Ну не больше чем ты. Она хоть не давала обетов.

Я нанесла удар раньше, чем поняла, как он меня разозлил. Ол и не думал уворачиваться. Видимо, ему было так больно, что еще одна пощечина ничего не меняла. А может считал, что заслужил наказание. Мне стало до слез жаль парня:

— Прости.

Богарт хмуро смотрел на меня:

— За любовь не наказывают.

В действительность нас вернул голос проводника:

— Леди Алия, если вы выяснили уже отношения с вашим… приятелем, я попросил бы мне помочь.

Нол стоял от нас шагах в десяти бледный и уставший:

— Нужно собрать всех. Потом связать, если потребуется.

— Связать? Они же мертвы.

— Не думаю. Я не убивал никого. Только если кто-то перерезал себе горло сам.