Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога

— Где они? Куда побежали?!

— Они побежали в ту пещеру, которая рядом. Но орки туда не пошли, там страшно-страшно. Хоть Большие Ярыги бесстрашные воины, но там даже у нас холодеет сердце. А твои человеки точно умерли от страха.

— А та…тот, кого вы утащили, он жив?

— Да, он жив… пока жив. Когда в небе станет полная луна, племя Большие Ярыги будет праздновать.

— И что, что с ним будет? — встрепенулся я.

— На празднике будет вкусный обед.

Я стоял, не зная, что сказать, потом вспомнил:

— Орки с посохами, кто они?

— О! — уважительно протянул он. — Это шаманы племени Большие Ярыги. Они хорошо шаманят.

— И много их в вашем племени?

— Старший шаман, три шамана и один младший шаман.

— А в чем между ними разница?

— В шаманстве… — сказал он, как показалось удивленно. И видя, что я не понимаю, скривил мерзко-зеленое лицо, добавил:

— Старший шаман — очень сильный шаман, шаман шаманит слабее, а младший шаман только учится.

— Я спрашиваю, чем они отличаются в одежде и других знаках?

— Ну, у старшего шамана на посохе шар из бронзы, у шамана — из железа, а у младшего — из дерева.

Я припомнил, что у того орка, который натравил на меня астральную сущность, был деревянный набалдашник посоха. В этом отношении мне повезло, ведь я едва сохранил целостность головы, когда меня стукнул тот…

— А много в твоем племени воинов?

— Он глянул мне под ноги на трупы собратьев.

— Воинов… воинов осталось… — он стал загибать пальцы, при этом кривя отвратительными губами. Загнув девять пальцев, он тупо уставился на них, потом сказал:

— Столько, сколько пальцев на двух руках, кроме одного.

— А ты воин?

— Нет, я разведчик.

— А кто сильнее, воины или разведчики? — на всякий случай спросил я. По мускулистости и росту видно, что между воинами и разведчиками целая пропасть.

Орк промолчал, лишь глаза злобно сверкнули.

— Ладно, на этот раз я тебя отпускаю. Оружие оставь, иди.

Выше на целую голову орк, крадучись вдоль стены, принялся меня обходить.

Естественный рефлекс отойти в сторону я подавил в зародыше, не спуская с орка глаз, стоял в центре прохода прямо над поверженными врагами. Отойти в сторону значило показать слабость. Пускай у меня в обойме нет патрон, но нужно блефовать до конца.

— Стой! — вдруг сказал я. Орк дернулся, вознамерившись то ли бросится бежать, то ли напасть, но все же послушно замер.

— Что такое Ярыги?

Он молча указал вглубь пещеры, там среди недоеденных останков Директора лежал длинный причудливо изогнутый нож. Тот самый, который я приказал орку оставить здесь.

Когда я повернулся, орка уже не было видно.

— Разведчик хренов, — пробормотал я.

Впервые с начала разговора смог вздохнуть свободно. На валяющийся в конце пещеры небольшой рюкзак никто не позарился. Раскрыв его и покопавшись, я положил в карман только три магазина. По здравому размышлению рюкзак брать не стал.

Хранившиеся в нем вещи нужны лишь для неуместных сейчас излишеств, а его таскание могло только навредить…

Выйдя из пещеры, я направился в обход. Как только перелез через невысокий выступ, мне открылась другая пещера, но похожая на нее как близнец. Я уже был здесь полчаса назад, когда заглянул сюда по ошибке, и если верить рассказу орка, где-то в ее глубине должны скрываться оставшиеся в живых товарищи.

Вглубь пещеры я шел медленными шагами, обеими руками крепко сжимая рукоять пистолета. Раз уж громадные орки не решаются преследовать здесь живой обед, то опасаться тут есть чего. Несмотря на мои старания ступать мягко и бесшумно, мои шаги сильно шуршали на камне основания пещеры. Проклятое эхо усиливало и отражало звуки по каменным сводам. Если сначала я планировал подойти к неведомой опасности незамеченным, то теперь плюнул на все и увеличил скорость.

Пещера все углублялась, вела куда-то вниз, с каждым шагом становилось ясно, что она увеличивается в размерах. Любой человек, оказавшись в подобной ситуации, был бы беспомощен. Даже я со своим ночным зрением мог видеть не более, чем в тридцати метрах вперед. Хотя это тоже загадка, раньше подобного не случалось. С помощью заклинания в безлунную ночь я мог отчетливо разглядеть засевшего в трехстах метрах врага. А здесь, словно висит какой-то туман, мешающий не глазам, а…

Я остановился в озадаченности: пещера разделилась надвое. Справа узкая расщелина, но все же видно что за ней глубокий тоннель. Не дай бог, лабиринт.

Полагаясь больше на интуицию, прошел мимо расщелины. И уже через десяток метров увидел сжавшихся в кучу трех человек. Они беспомощно пялились во тьму, сидели у стены, подгибали под себя ноги и втягивали шеи. Один из них держал в руках пистолет, рядом с ним валяется кучка гильз. Он явно просадил все патроны, стреляя на звук. Только вот, в кого?

Пока они не наделали глупостей, я тихонько прошептал:

— Это я Вардес. Не стреляйте.

Они вздрогнули, глупо завертели головами, потом Дима задал идиотский вопрос:

— Это и вправду ты?

— Да, это я. В кого вы стреляли?

— Там… там что-то есть…

— Где? — не понял я.

— Там — в темноте, — зашептал Дима, указывая куда-то вглубь коридора. Вряд ли они могли видеть вытянутую ладонь возле своего лица, но он указал правильное направление пещеры…

— Да нет там ничего, успоко… — я замер на полуслове, мое лицо вытянулось как у коня.

Гулкое эхо донесло до нас из коридора звук громыхающих шагов. Я увидел гримасы страха на лицах товарищей, успокоившиеся с моим приходом люди вновь впали в состояние безумного ужаса. Шаги раздавались все отчетливее и ближе, пока из темноты, как из тумана, медленно не проявились очертания высокой фигуры.

Закованный в железные доспехи двух с половинометровый рыцарь. Он выглядел вдвое шире и впятеро тяжелее меня.

— Нет, не рыцарь, — с ужасом осознал я, — в шлеме-горшке две точки — глаза полыхали алым. Вероятно, люди видели только эти огоньки глаз, правда, и этого хватит, чтобы страх свел их с ума.

Бывший программист тихонечко заскулил и на четвереньках пополз в противоположную от монстра сторону. Полз он недолго, ударившись о выступ стены, упал, свернувшись калачиком и закрывая руками голову, словно страшась получить удар. Дима побледнел, но, сжав челюсти, смотрел в сторону монстра с вызовом.

Второй охранник лежал с закрытыми глазами, не шевелясь, видимо, он был без сознания.

Стрелять я не стал, остро чувствовал, что передо мной нежить. Нежить, по мощности и силе превосходившая все, что когда-либо встречал. Пульки от моего пистолета для него не опаснее комаров. Я просто стоял, обреченно ожидая неизбежного конца. Наверно, мог бы убежать, но слабые ноги словно вмерзли в холодный пол. Ни одна мышца в теле не желала подчиняться. Вот и все, Вардес…