Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога

Даже отсюда видно, как мелкие глазки на крабьем панцире-лице налились злобой и жаждой. Через секунду они кинуться, и тогда их не остановить…

Я лихорадочно перебирал в уме все возможные варианты. Ворлохи двигаются почти со скоростью звука, и даже сила хексена в бою с ними мне не поможет. Лицом к лицу с ворлохами я встречался дважды: первый раз их замедлил на кладбище Тзар, второй раз я с помощью амулета-звезды замедлил ворлоха, напавшего на отряд Бьямки в топях.

Амулет, я криворукий, после этого утопил в болоте, и выходило, что шансов выжить практически нет. Сутулые ворлохи сделали пару неловких шагов к людям.

Наверно, им еще не приходилось сталкиваться с такой реакцией на их приближение.

Четыре куска мяса застыли, словно статуи.

Первобытный страх придал ускорение мыслям, что если…

— Вы втроем справитесь с одним из этих ворлохов?! — удивляясь самому себе, зарычал я в перепуганное лицо Арамона.

— Нет, господин, — вместо него ответил «тихун», — не справимся.

— Вам придется, иначе, мы все тут умрем, — бросил я, стремясь привести их в чувство.

Две твари, услышав резкие голоса, словно сбросили невидимый груз, одновременно понеслись к нам. В ту же секунду меж моих расставленных ладоней образовался воздушный вихрь. Он сжимался до размеров шара с такой скоростью, будто имел собственный разум и пытался помочь новорожденному магу. Мгновение, и сжатый шар воздуха устремился к размытому из-за скорости силуэту. Еще никогда я не использовал боевую магию. Мне внушали, что нету таланта, это мне не доступно… а вдруг Тзар ошибался?

Атака ворлохов была пробно-обманчива, иначе бы, я точно не успел. Один из них, соприкоснувшись со стремительным воздушным шариком, словно с разбегу врезался в стену. Замер оглушено, потом рванулся, но уже двигался, словно в паутине. Часть его груди разорвало до костей, и через образовавшуюся дыру можно разглядеть слабо колышущиеся внутренности.

С каждой секундой теряя силы, он отчаянно заковылял в моем направлении.

Взмахнув мечом, я с легкостью разрубил даже не попытавшуюся защититься тварь.

Второй монстр, движущийся в режиме реактивной турбины, со смертью товарища остановился в нерешительности.

Воины, немного приободренные успехом имперца, с вытянутыми вперед копьями бросились на растерянную тварь. Однако ворлох уже пришел в себя и бросился прямо на копья. Но это только показалось, сверхскоростная тварь легко ушла от остро заточенного серебра и, оказавшись вплотную у Арамона, слаженными ударами распорола ему грудь и лицо. Я беспомощно наблюдал, как под когтями ворлоха кольца вороненой кольчуги рвутся, словно медные.

Не обращая внимания на расправу с товарищем, воины извернулись и с невозможного для этого положения провернули копья вокруг себя, одновременно ударили потерявшего от жажды крови осторожность ворлоха.

Сверхскорости ворлоха хватило лишь на то, чтобы успеть повернуться к врагам, но избежать удара ему не удалось. Серебряные наконечники глубоко вошли в его грудь и живот.

Он зашипел от боли и злобы, но через секунду дернулся назад, срываясь с импровизированных вертел и оставляя на концах копий куски черного мяса. Это ему мало помогло, поскольку сделав по инерции несколько шагов в сторону, неловко завалился на землю.

Обрадованные люди заспешили добить поверженную тварь, но ворлох неожиданно для всех вскочил и, не теряя времени, оставляя за собой темный след, бросился к растерявшимся людям. Через мгновенье темная полоса в воздухе соприкоснулась с воинами, и тех разметало в стороны, словно взрывом гранаты.

За всем этим действом я наблюдал беспомощно. Понимал, что бегать и размахивать мечом в бою с ворлохом все равно бесполезно. А о втором магическом вихре не приходится даже мечтать: только его подготовка займет не меньше часа.

Мчащийся зигзагом над красной травой ворлох почему-то остановился, уставившись на меня злыми рыбьими глазками. Вероятно, пытался осмыслить, каким образом неподвижно стоящий человек убил его собрата. Отринув страх, я выбросил вперед меч и тут же увидел летящую в мою сторону темную стену.

Скорее интуитивно, чем, что-то видя, я дернул головой вбок. Когтистая черная лапа, разорвав воздух у самых глаз, с непостижимой уму скоростью ушла в сторону.

Острая боль в боку заставила руку с мечом разжаться, а тело дернуться назад. Мне оставалось жить меньше мгновенья, сейчас чудовище еще раз сделает неуловимое движение, и я, безоружный, рухну лицом в грязь.

Мгновенье прошло, взбудораженные мысли сделались медлительными и спокойными, однако чудовище не атаковало. Я оторвал взгляд от трех резаных ран на краю живота и едва поверил глазам: на земле сидит скрючившийся ворлох. Упираясь четырехпалыми лапами в рукоять меча, вонзенного ему в живот, неуверенно пытался его вытащить. Его невероятная скорость сыграла с ним злую шутку: напоровшись на меч, почти без моей помощи клинок проткнул его насквозь. Невероятно… Сукин ты сын, Вардес! Везунчик.

Еще не до конца веря в удачу, я огляделся вокруг. Кажется, пообедать мной, никто не спешит. Опасаясь, что тварь еще жива, аккуратно перехватил рукоять и дернул, что было сил. Меч, оказавшись на свободе возликовал, разрезая воздух на части. Темная жидкость полетела во все стороны. Я вновь взглянул на ворлоха, перевел взгляд на разодранных воинов. …Повезло мне, а ведь мог так же с распоротым животом лежать рядом с ними.

Разум цивилизованного человека со скрипом несмазанных петель стал возвращаться из первобытных глубин. Я вспомнил лица еще минуту назад живых воинов, вспомнил вчерашнюю тварь. В глаза вновь бросились окровавленные трупы, я упал на колени и вырвал желчью. Спазмы до боли сжимали ребра, не прекращаясь даже после того, как в желудке и, наверно, в кишках не осталось ничего, кроме воздуха.

Утрясь рукавом, я, отойдя от мертвецов, завалился в траву. Закрыв лицо руками, преодолевал колотившую меня дрожь, пока сон не взял меня под свою власть.

Луна не позволил воинам разжигать на ночь костер. Конечно, он рисковал – ночью отряд станет беззащитен, но решил положиться на судьбу. Успех миссии стоил их жизней. Ни один из его ветеранов и даже из элитных визарей не осмелился поставить под сомнение его решение.

Но ночью никто из них не спал. С оружием наготове они сидели спина к спине, в любую секунду ожидая нападения из темноты.

Повсюду во тьме слышались шорохи, безумные перебежки чьих— то тяжеленных ног…Он боялся, что из-за черных силуэтов деревьев вырвется стрела с ржавым наконечником и поразит его в горло. Но ночь уступила место рассвету, а на отряд так никто и не напал. Лишь после того как выпала росса, он понял причину зловещей активности нежити. Недалеко от холма, на котором они ночевали, лежал мертвый морх.