Татьяна Устименко - Принц для Сумасшедшей принцессы

– Она жжется, а-а-а! – И полукровка завизжал столь истошно, что душа, словно ошпаренная, шарахнулась прочь от него, взяв курс на Марвина.

– Вот и лови ее сам, ты же маг! – приказал Огвур, дуя на обожженные пальцы милого дружка. – Не станешь впредь друзей палить…

Марвин растерялся. На него стремительно неслась самая настоящая раскаленная звезда, а он стоял, застыв столбом, потерянно расширив глаза и растопырив руки. И тут мага осенило…

Он выхватил из кармана свой жутко засморканный носовой платок, накинул его на душу колдуна, невозмутимо завязал ее в узелок и сунул этот едва заметно трепыхающийся сверток в карман штанов.

– Потрясающе! – восхитился барон. – Ну и крутой же ты маг, Марвин! Звезду – да в носовой платок, как же это возможно?

– Ерунда! – скромно улыбнулся некромант. – Я вбухал в свой гайморитный нос целую прорву всяких экспериментальных заклинаний, а потом банально высморкал их в сей чудесный кусок ткани. С тех пор моя сопливая тряпка так пропиталась магией, что приобрела прочность непробиваемого щита!

– А здорово я его напугал? – горделиво выпятил грудь Ланс.

– Да уж, напугал, – иронично хмыкнул де Грей. – Да ты самое настоящее зло, опаснее колдуна – визжишь так, что оглохнуть можно!

– Ну уж нет, хватит принижать мою смелость! – Полукровка наставительно потряс наманикюренным пальцем у барона перед носом. – Вот скажи на милость, что в сказках всегда и всех побеждает? Добро! То-то же. Значит, я и есть самое настоящее добро в чистейшем, бесценнейшем виде!

– Ничего себе заявка! – растерянно бормотал сильф, искавший, но так и не нашедший достойного ответа, способного хоть немного приструнить зарвавшегося полуэльфа. Подумать только, его – повелителя, героя и воина – спокойно уел какой-то расфуфыренный, накрашенный красавец. Да что же это такое неправильное на белом свете творится-то, а? Но, впрочем, полуэльфа нужно понять и простить: ведь умение прощать – удел сильных, ибо слабые не прощают никогда…

– А кто такие эти кикты? – с любопытством спросил Ланс после того, как поднятая в зале пыль немного улеглась, а вызванное сражением напряжение спало.

– Так мы называем самое дикое и злобное племя из всех тролльих родов! – охотно пустился в объяснения Альдрик. – Кикты – «кровожадные»! Живут они в большом стойбище за холмами и воюют со всеми подряд, но больше всего – с нами, олорулонами.

– И почему вас мир не берет? – поинтересовался Генрих, собирая вываленные из сундуков тряпки и устраивая импровизированную лежанку. – Не поделили небось чего?

– Женщин! – глубокомысленно заявил мальчишка, выразительно распрямляя худенькие плечи и стараясь произвести впечатление взрослого, солидного мужчины. – От них все беды!

– Ого, устами младенца глаголет истина! – уважительно хмыкнул Марвин. – Вот вам и еще один фанатичный последователь теорий Эткина. Ведь это именно наш дракон любит повторять к месту и не к месту, что страшнее бабы зверя нет.

– Страшнее киктской бабы! – тут же с видом знатока уточнил Альдрик. – У них там каждая вторая – ужасно уродливая, а каждая первая – еще ужаснее…

– Не понял, – хлопнул ресницами полуэльф, – это как?

– Да чего тут непонятного-то? – глубокомысленно вздохнул отрок. – У нас даже поговорка про киктских баб имеется: что может быть страшнее волосатых женских ног? Только волосатая женская грудь!

– Волосатые женщины? – презрительно скривился некромант. – Фу-у-у, ну и гадости же ты рассказываешь, малыш!

– А с полгода назад в нашем племени произошло несчастье, – продолжал многословно вещать Альдрик, упиваясь уделяемым ему вниманием. – На стойбище налетели горгульи и утащили два десятка самых сильных мужчин, включая моего родного брата – военного вождя олорулонов Арланмира. И вот после потери лучших бойцов племени мы уже не смогли отбить очередного набега киктов. Остальное вы знаете…

– И они напали на вас ради захвата женщин? – уточнил Генрих.

Мальчик кивнул:

– Да. Наши девушки хороши собой, стройны и белокуры. Похожи на него. – Он указал на Ланса. – Этого прекрасного господина вполне можно принять за женщину…

– А он и так, – сильф иронично ухмыльнулся, многозначительно махнув рукой, – что-то неопределенное, промежуточное между партизаном и куртизанкой…

– Кикты – сильные воины? – торопливо перебил барона Марвин, не дозволяя тому излишне углубляться в пикантные подробности.

– Сильные! – с явной долей плохо скрываемой зависти подтвердил мальчишка. – Они черпают силу от своего бога Брана и к тому же обладают каким-то таинственным артефактом, называемым Иглой…

– О-о-о! – ликующе завопил некромант, от радости пускаясь в пляс. – Мы нашли Алатору!

– Пока еще не нашли, – отрезвляюще урезонил его барон. – Но теперь мы хотя бы знаем, у кого она хранится. Значит, в первую очередь нам нужно поскорее придумать, как попасть в лагерь киктов и выманить дагу у их вождя…

– Ну это как раз проще всего! – важно изрек Альдрик, снисходительно поглядывая на сильфа.

Генрих воззрился на отрока так, будто тот показал ему какой-то хитрый фокус:

– Проще? Для тебя это просто?

– Для вас всех, – ушло подмигнув, уточнил юный тролль. – У вас же есть господин Ланс…

– И что? – недогадливо насупился Огвур. – Кстати, не у нас, а у меня!

– О боги, ну почему взрослые так глупы? – тихонько пробурчал мальчишка. – Переоденьте вашего друга девушкой и отведите его к вождю киктов. Он зовется Баргушем и является сыном мертвого колдуна Сиваша. Вождь отличается невероятной любвеобильностью и тут же прельстится красотой мнимой девицы. Он захочет взять ее в жены, а свадебный обряд проводится с помощью Иглы. Вам останется лишь выкрасть волшебный артефакт…

– Гениально! – восхищенно воскликнул барон. – Ай да мальчишка!

– Ну уж нет, – торопливо возразил полуэльф. – Не хочу я выходить замуж за какого-то немытого и вонючего тролля! Я вам не гулящая девка…

Но Генрих не собирался отступать от столь заманчивого плана. Он вытащил из ближайшего сундука роскошный женский наряд и чуть ли не насильно натянул его на Ланса, предварительно запихав в лиф парчового платья несколько тряпок. Подчернил угольком огромные зеленые глаза полукровки и украсил его длинные волосы изящной золотой диадемой.

– Где твоя помада? Накрась губы пожирнее! – приказал барон.

Ланс нехотя подчинился.

– Бесподобно! – экзальтированно хлопая в ладоши, заявил сильф. – Вот и помада розовая, в сиреневеньком футлярчике, пригодилась. Был у нас Лансанариэль, а стала – Лансанариэлла!

Полуэльф кисло улыбнулся.

– Утром отправимся к киктам! – продолжал командовать барон. – Изображая невинную эльфийскую девушку, ты быстренько очаруешь этого, как его… Баргуша, поцелуешь разок – и дело сделано, дага наша!