Джеймс Клеменс - Дар сгоревшего бога

Мирра нетерпеливо отмахнулась.

Орквелл занес руку над костром у двери, резко опустил ее. Тот погас. Но прочие три запылали ярче. И теперь Лаурелла увидела свою тень, протянувшуюся к двери, и тени остальных.

Как только те коснулись порога, внутрь комнаты хлынула, шурша невидимыми плащами, тьма.

Заложников подтолкнули вперед, и, едва они, следуя за Орквеллом, оказались в коридоре, свет разом пропал, словно дверь в комнату захлопнулась.

Лаурелла от неожиданности ахнула. Пошарила кругом, коснулась чего-то теплого. Китт поймал ее руку, крепко сжал.

Тут подоспела Делия, за руки ухватились все трое. И так двинулись вперед, окруженные шевелящейся тьмой.

Через несколько поворотов Лаурелла вспомнила, как описывал Орквелл совершенную темноту. Ей казалось, что она ослепла. Глаза болели от напряжения в тщетных поисках хоть какого-то света.

Тут Орквелл что-то прошептал. Что — она не расслышала. Но слова его достигли слуха поострее.

Китт нашел губами ее ухо. Тихо выдохнул:

— Будь наготове.

Лаурелла кивнула и сжала руку Делии, предупреждая девушку.

Орквелл снова заговорил — на этот раз громко, чтобы слышали все.

— Я, кажется, так и не ответил на ваш вопрос, госпожа Лаурелла. Удовлетворю, пожалуй, ваше любопытство, пока мы не расстались. Вы спрашивали, что я вижу, когда открывается мой внутренний глаз?..

Лаурелла сглотнула. Кое-как выдавила:

— Да, что вы видите?

— Огонь…

И вдруг распахнулась дверь с правой стороны — ее толкнул Орквелл. Блеснул свет, который до этого не просачивался ни через одну щелочку, так плотно она была закрыта. Прятавшийся за ней человек не хотел, чтобы его нашли хаулы. Но сидеть в полной темноте среди их воинства не отваживался.

Он вскрикнул. И Лаурелла увидела его — забившегося в угол, с горящим факелом в руке, которым он начал тыкать, как мечом, в сторону двери.

— Стен… — сказала она.

То был капитан ольденбрукской стражи.

Глаза его при виде их расширились, а потом он заметил и струящуюся тьму вокруг. И в ужасе упал на колени.

— Нет!

Свет факела заставил тени в коридоре отступить, и появилась Мирра, которую не укрывали более плащи хаулов.

Орквелл протянул вперед сложенные ковшиком руки. И в них резво, словно олень, прыгнуло пламя с конца горящей головни. В тот же миг мастер развернулся и бросил его в лицо старухе.

Седые волосы ее вспыхнули, как сухая трава. Ведьма с воплем отшатнулась и пропала во тьме.

Орквелл же подтолкнул своих спутников в другую сторону.

Они бросились бежать. Хаулы, чья госпожа обезумела от боли, замешкались, что позволило беспрепятственно достичь поворота, за которым впереди блеснул далекий свет. То была обитаемая часть башни.

Беглецы помчались еще быстрее, боясь погони. Но демоны, опомнившись, нашли на кого излить свой гнев за страдания госпожи.

Сзади донесся вопль Стена. Мало похожий на человеческий.

Лаурелле хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этого крика, который приводил ее в ужас не меньше хаулов.

Наконец они добрались до освещенного места. В коридоре стоял тяжелый дух крови и желчи. В комнатах слева и справа слышались голоса и стоны. Наскоро обустроенный лазарет… На лестничной площадке толпились рыцари, которые с удивлением взирали на странную, запыхавшуюся компанию, но, увидев мантию мастера, расступились и дали им пройти.

Взойдя на лестницу, Орквелл звучно хлопнул в ладоши.

Из сложенных рук его вырвалась струйка дыма. Лаурелла бросила на мастера вопросительный взгляд.

— Гашу костры, — объяснил тот. — Как и поклялся — добравшись до главной лестницы.

Делия заметила:

— Вы поклялись также не обращать своего огня против Мирры.

— Я и не обращал. Это был не мой огонь… не мной разведенный. Он уже горел, и я лишь позаимствовал его. Без всякого колдовства.

Делия покачала головой.

— Ведьма была права. Слово раб-аки столь же ненадежно, как прямая ложь.

— Когда мы выходили в коридор, вы уже знали об огне Стена? — спросила Лаурелла.

Старик коснулся знака на лбу.

— Слушая, что шепчут мои костры, я внутренним зрением увидел огонь на самой границе ведьминой тьмы. И сговор с ней понадобился мне как мост — чтобы до него добраться.

Делия шагнула на ступеньку выше.

— Пока Мирра не исцелилась и вновь не собралась с силами, нужно передать весть старосте и смотрительнице Вейл.

Орквелл не сдвинулся с места.

— Я рассказывать о ней не вправе. Ибо в этом тоже поклялся. Но знаю зато, где могу оказаться полезным.

Он начал спускаться.

— Куда вы? — спросила Лаурелла.

Орквелл указал вниз.

— Поскольку Мирра и ее воинство уже вышли из подземелий, ее глубинное логово наверняка не охраняется. И если мои подозрения верны, там кое-что есть. И с этим раб-аки может совершить такое, что больше никому не под силу.

— Вы собираетесь в подземелья? — спросил Китт. — В ее тайные владения?

— Если найду вход.

Следопыт догнал мастера.

— Я там побывал. Когда искали волчат. Могу отвести вас, — сказал он.

Лаурелла посмотрела на Делию, потом на Китта. И, не оченьто понимая, что делают ее собственные ноги, медленно шагнула вниз, вслед за мальчиком и стариком.

Им ее помощь нужнее, чем Делии. Хотя бы для того, чтобы нести лишний факел. После всего пережитого не хотелось и думать о сидении взаперти. В ожидании конца. Хватит, насиделась уже.

— Передайте весть, — сказала она Делии. — Своему отцу и Катрин. Пусть знают, куда мы отправились.

Та заколебалась было, но увидела решимость в глазах Лауреллы. Кивнула.

Девочка повернулась к юному следопыту. — Нет! — твердо заявил тот.

Лаурелла подняла глаза к потолку, молча прошествовала мимо Китта.

Мальчишки… когда они что понимали?

У подножия скалы Тилар выпустил из рук плетеную лестницу.

Ему не приходилось еще бывать в окраинных землях, но слышал он о них многое. О походах против здешних королей и бродячих богов часто повествовали старые, бывалые рыцари. И, помня эти страшные рассказы, Тилар почти ожидал, что провалится сейчас по колено в какую-нибудь мерзость, одежда на нем загорится, кожа облезет… Но под ногами перекатывалась всего лишь рыхлая каменистая осыпь.

Он отошел в сторону, давая место остальным. Дорога отсюда вниз тоже была крута, почти как скала за спиной. И упиралась в темную громаду леса, готового укрыть под своим пологом путников.

Над головой уже сверкали звезды. Как и предсказывал Харп, солнце успело закатиться, на западном горизонте розовела лишь узкая полоска зари. Взошла малая луна, полная, повисла над зловещими землями низко, словно опасаясь, что ее заметят, и дожидаясь для храбрости восхода второй, большей луны. Тусклый свет ее слабо серебрил лесные кроны.