Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

— Это женский сортир, — предостерегающе бросила она через плечо, обращаясь к невидимому мне спутнику, — или вы желаете зайти следом и подержать меня за руки?! Не желаете? Это уже радует!

Лика шагнула в туалет и ловко прихлопнула дверь, явно надеясь щелкнуть приставалу по носу. Она вихрем пронеслась по помещению и рванув кран пустила холодную воду. Меня раздраженная женщина, похоже, не заметила. Я застыла с неприлично открытым ртом, разобрав, что Лика не просто ворчит, доктор материлась!

— С-с-с! — зашипела я, тряся кистью и отшвыривая в ближайшую раковину прогоревший окурок, ожегший пальцы.

Лика подскочила и развернулась на звук.

— Тьфу, ты! Анька, зараза! Напугала, разве так можно? — тряхнув головой, вопросила она. — Что ты здесь делаешь?

— Подсматриваю и подслушиваю, — честно призналась я, спуская ноги с бортика.

— Сигарета есть?

— Есть, — я вытянула из кармана пачку и, открыв, протянула эксперту.

— Ага, — Лика чуть подрагивающими пальцами выудила сигарету и, закинув в рот, принялась хлопать себя по карманам в поисках зажигалки. Я протянула ей свою и Лика, благодарно кивнув, прикурила. Закурив за компанию, решилась расспросить о столь несвойственном для девушки поведении.

— Кто ж вас, доктор, так достал?

— Ай, — фыркнула она, нервно затягиваясь, — сил нет никаких с этим начальством!

— Вы хотите поговорить об этом? — подражая коллегам Лики, я изобразила на лице предельное участие и внимание, поинтересовалась я.

— Анька, не юродствуй! — скривилась она, рукой отгоняя дым.

— Да не, я вполне серьезно, — я затушила сигарету и щелчком отправила окурок в урну, — пошли в комнату отдыха, там сейчас все равно никого не будет. Я собираюсь пить кофе и бездельничать, еще минут двадцать, составишь мне компанию, а заодно расскажешь о своих бедах.

— Пошли, — вздохнув, согласилась она, споласкивая руки, — но это будет не совсем правильно и этично, ведь это вы все должны ходить ко мне со своими проблемами, а не я к вам.

— Лика, ты знаешь, что это диагноз? — поинтересовалась я, направляясь к выходу. — Как это у вас там — сверхценная идея вместе с синдромом незаменимости, помешанные на эгоизме и, вследствие всего шизофрения?

— Ты говоришь глупости, — нахмурилась Лика, — такого диагноза никогда не существовало!

— А теперь будет, — пожала я плечами, — кому-то же надо сторожить сторожей.

— Я, стало быть, сторож, а ты, значит, будешь меня сторожить? — мрачно хохотнула Лика. — Что ж, я согласна, все равно работать не хочется, признаться, просто не знаю с какой стороны за что браться.

В комнате отдыха, как я и пророчила, было пусто, народ предпочитал сползаться сюда ближе к обеду. Засыпав в кофеварку кофе, налила воды из канистры. Мы помолчали, глядя, как вода в кофеварке начинает закипать, подниматься по стеклянному желобу и, проходя через фильтр, темным гейзером выплескивается в резервуар. Кофеварка щелкнула, выключаясь, я разлила кофе по чашкам, и уселась на диван, вытянув ноги. Лика плюхнулась рядом, взяла чашку, отхлебнула кофе и поморщилась — слишком горячий.

— Так что там за проблема неразрешимая?

— Вызвал меня с утра начальник и заявил, что сегодня я вылетаю на какой-то семинар, где завтра во второй половине дня буду делать доклад по психическим расстройствам различных социальных групп. Короче, истинный идиотизм, этот доклад сто лет никому не нужен, но начальство приказало, — Лика тоскливо вздохнула.

— Постой, как это сегодня вылетаешь?! — нахмурилась я, даже чашку в сторону отставила. — Это же не консультация какая на стороне! Это симпозиум, к нему готовиться надо!

— Надо, — тяжко вздохнув, подтвердила Лика, — вот кто-нибудь начальству бы еще это объяснил!

— Почему тебя заранее не предупредили? Это же не одного дня дело!

— Письмо затерялось на просторах сети, — кривляясь, загнусавила Лика, передразнивая начальника госпиталя, — оно должно было придти две недели назад, но не пришло! Представляешь, о том, что будет симпозиум, наши узнали, только когда секретарь позвонила чтоб подтвердить участие!

— Бред, — протянула я.

— Бред говоришь? Нет, суровая реальность! Нет, чтоб отказаться! Куда там?! Мы подтвердили! Мы ж впереди галактики всей! А мне что теперь делать?!

— Прежде всего, успокоиться, — посоветовала я, почесывая бровь, — нервами ты тут ничего не сделаешь. У тебя хоть какие-то наработки есть?

— Есть у меня наработки, — досадливо отмахнулась Лика, — я ехать не хочу! Понимаешь? Этот доклад даром никому не нужен, только время потеряю!

Я кивнула. Да, я ее понимала. Воспоминание о последнем семинаре с моим докладом в программе, случившимся в позапрошлом году до сих пор вызывало тихое бешенство из-за бездарно потраченного времени.

— Но и это еще не все, — продолжила негодовать подруга, — сегодня из полицейского отдела позвонили и потребовали срочно провести освидетельствование! Нет, это просто немыслимо! Они хоть понимают, что это может занять уйму времени!?

— Ничего они не понимают и, хуже того, понимать не хотят. Им нужно это освидетельствование и все.

— Это точно, — вздохнула она, разглядывая кофейную гущу на дне чашки.

— А что за освидетельствование? — безразлично поинтересовалась я, искренне сочувствуя подруге.

— Да, рядовой случай, — махнула рукой Лика. — Некая фигурантка корчит из себя шизофреничку. Отвечать уж больно не хочется, а мне возись. Полдня уйдет на эти глупости. Анька, слушай, а может, ты того…

— Чего — того?

— Сходи за меня, а? Ань, ты же все знаешь! У тебя же чуйка, не у каждого психиатра со стажем такая есть! Ты ж уже ходила за меня пару раз, и твоим выводам я вполне могу доверять.

— Лика, тебе никто не говорил, что льстить нехорошо? Да не смотри ты на меня так! Конечно, схожу, — отмахнулась я от ее умоляющего взгляда.

— Анька, спасибо! Ты только отчет составь, а я подмахну, — Лика посмотрела на меня расширившимися глазами, не смея поверить своему счастью. — Там действительно ничего сложного! Зайди только ко мне за кое-какими тестами, чтоб солидно все выглядело, хотя, дело ясное — симуляция. Значит так, встреча назначена на два часа, фигурантку зовут Сабрина Куприна, обвиняется в убийстве двадцатилетней давности. Вырезала всю семью… Ань, что случилось?

— Ничего, — мотнула я головой, стараясь, чтобы голос звучал нормально, несмотря на тугой ком тошноты, подкативший к горлу. Дело выходит за рамки профессионального, и я не имею права…

— Ты плохо себя чувствуешь? — заволновалась Лика. — Если тебе нехорошо, я не буду в обиде, если ты откажешься…

— Все нормально, съела, наверное, что-то, накатывает сегодня, — выдавила я улыбку, — за освидетельствование не волнуйся, схожу сразу после операции.