Илона Романова - Иллюзия обмана

— Где ты их прячешь? — посмеиваясь, спросил Рёдоф у подруги.

— Когда как… в общем, хороший мой, где придётся, — лукаво пожала плечами та. — Трудно ли мне до наших подвалов дотянуться?

Рёдоф неопределённо хмыкнул.

Отэп присел рядом с Хаймером. Подал ему стакан, взял себе другой и потихоньку сказал:

— Почти год назад стояла похожая ночь… Когда я вернулся…

Первооткрыватель, давно научившийся понимать друзей с полуслова, кивнул.

— Славное у Рёдофа вино… — продолжил Советник. — Стало быть… за возвращение отобранного!

Первооткрыватель одними губами произнёс:

— Возвращённого не отнять!

Слышал ли их кто-нибудь — неизвестно, но все присутствующие сдвинули стаканы.

II

Казалось, бывший дом Лекаря со всеми своими нынешними обитателями на время перенёсся в довоенную Амграману. Люди и кот наслаждались неожиданным покоем. До утра оставалось ещё несколько часов. Все отошли от стола и подсели поближе к камину, столь же исполинскому, как и всё в этом странном доме. Снова потекла песня, на этот раз плавная и печальная. Что-то из древних легенд о бессмертной любви и великой войне.

— Хорошо как! Так спокойно мне не было никогда. Жаль будет всё это терять… — медленно пробормотал Император. — Во имя Творящих и Хранящих, помогите мне кто-нибудь!

Песня оборвалась на полуслове. Хотя… если вслушаться внимательно, мелодия продолжала парить в воздухе.

— Смотрите! — воскликнула Римэ отошедшая к столу, чтобы поставить стакан. — Они светятся.

Все взгляды мгновенно обратились на запылённый стеклянный кувшин с четырьмя огромными гладиолусами, стоявший в самом дальнем углу необозримой столешницы. Отчего-то до сих пор никто не обращал внимания на этот небольшой островок лета. Хаймер припомнил, что впервые увидел этот букет давным-давно. Он непреложно стоял на одном и том же месте с тех пор, как Оценрол Тарб избрал в качестве своего убежища заброшенную хибару, подходившую скорее великану, нежели сухощавому невысокому старичку. Первооткрыватель всегда думал, что цветы не настоящие. Сейчас они напомнили о себе разноцветными сполохами, озарившими помещение. От цветов исходил странный гул, похожий на эхо, подхватившее колокольный перезвон. Звук потихоньку нарастал и вскоре перешёл в торжественную зовущую мелодию. Вскоре гладиолусы растворились в собственном сиянии. Прорицательница протянула к ним руки, шагнула ближе и скрылась за переливчатым занавесом. Следом пошли остальные, не исключая Тийнерета и вездесущих Лоциптева со Стийфелтом. Откуда взялись мальчики, которые давным-давно должны были спать, выяснять не стали.

III

Стены расступились и потянулись ввысь, образуя сводчатый потолок, состоявший из мерцающих отсветов. Посреди помещения парили в воздухе четыре роскошных гладиолуса, служивших источником света, до последней щёлочки заполнявшего всё вокруг. В зале было жарко, но дышалось легко. Так бывает в самом начале лета, когда зной не успевает ещё никому надоесть, а только радует и землю и людей.

— Помнишь? — переглянувшись, спросили Вечные у Вечных.

— Помню! — ответили Вечные Вечным.

Остальные промолчали, ошеломлённо разглядывая громадную комнату.

Из круга света плавно вышли две женские фигуры и две мужские. Люди почтительно склонились, приветствуя Четверых. Те ответили на приветствие и заговорили. То ли все разом, то ли поодиночке:

— Веками мы помогали Сударбу только издали, считая себя не вправе лишний раз вмешиваться в ваши дела. Мы полагали, что будет лучше, если творения обустроят мир по своему усмотрению. Вы совершали ошибки, а мы ждали, что вы одумаетесь.

Арнит почувствовал, как кровь прилила к лицу, но взгляда не отвёл. Уж, по крайней мере, этому он научился за последнее время.

Четыре безмолвных голоса, меж тем, продолжали:

— Возвращать отобранное нелегко, ещё труднее — восстанавливать задуманное. Рассыпавшийся напуган странной силой, появившейся в Немыслимых Пределах и уничтожившей Воды Без Плеска. Твоя дочь, Хаймер-Первооткрыватель, получая Дары, создала вокруг себя столь мощный Круг Справедливости, что он прорвался через границы нескольких миров и уничтожил Озеро.

В первый момент Хаймер очумело воззрился на Даму в Жёлтом. Затем сообразил, что обращаются именно к нему. Улыбнулся и совершенно внятно сказал:

— Моя дочь!

В этот момент никого не удивило, что молодой человек снова может говорить. Впрочем, никто и не слышал его голоса.

— У нас есть слово, обращённое к каждому из вас. Кроме, пожалуй, брата Мренда, который и так знает о своей судьбе даже больше, чем нужно. Подойди, Тийнерет, потомок Синих Котов!

Зверь, нимало не смутившись таким обращением, гордо поднял свой меховой плюмаж, торжественной поступью прошествовал на середину зала и чинно уселся там, натопорщив богатые длинные усы. Чёрная его шубка явственно светилась синим, а белоснежная манишка — голубоватым.

— Ты действительно мечтаешь отомстить Цервемзе? — спросила Дама в Белом.

Мохнатый рыцарь выпустил когти, предъявляя своё самое грозное оружие.

— Знаешь ли, что тебе предстоит серьёзная битва? Готов ли к ней? Она будет тяжела, но ты победишь.

В ответ кот слегка сузил зрачки.

— Если так, то свой главный поединок ты выиграешь, не запачкав лап кровью.

Тийнерет с задумчивой благодарностью муркнул и возвратился восвояси. Он не любил много болтать. Даже на безмолвном наречии.

Дальше Четверо обратились к Стийфелту:

— Ты совсем юн, но вскоре тебе предстоит встреча, которая изменит многое, только в твоей жизни, но и в судьбе всего Сударба, — Кавалер в Синем смотрел на мальчика словно стараясь запомнить выражение широко распахнутых серых глаз. — Запомни, твоя дудочка послужит ключом к одному из самых мудрёных замков, поставленных Лозом.

Младший сын Сиэл ничего не ответил, только понимающе улыбнулся и медленно по-взрослому поклонился.

Потом пришла очередь Лоциптева. Затем всех остальных. И каждый получил от Творящих и Хранящих предсказание. Наконец, в центре зала остались только Соправители, Советники, Секретарь Наследника и Таситр.

Наконец Кавалер в Красном заговорил:

— Начнём с тебя, Арнит из Кридона. Неправедно ты добыл Корону. Скверно правил своей Империей. За это сполна расплатился отчаянием и одиночеством. Они же сделали тебя достойным Престола.

Император слегка ссутулился.

— Ты позвал наст. Хватит ли у тебя мужества выслушать и принять свою судьбу?

Арнит помедлил. Потом решительно кивнул.

— Тогда запомни: вскоре тебе ещё раз предстоит стать не тем, кто ты есть, но то, что с тобой произойдёт, полностью искупит зло, причинённое тобой. Гибель твоя будет бесславной, и ты примешь смерть, не будучи Императором Сударба.