Софья Ролдугина - Тонкий мир

Даже Мэйсон ценил Хелкара настолько, что два года назад без вопросов согласился помочь его сестренке-равейне, забыв о классовой ненависти магов к «младшим детям Изначальных».

О Рэмерте мы тоже поговорили.

– Люси нашли в ее же комнате те девочки, которые решили прогулять занятия, – рассказывал мне Хэл подробности злополучной попытки самоубийства. – Хотели узнать, не пойдет ли она с ними в столовую, стучались-стучались, а Люси не открывала. Кто-то вспомнил, что она долго плакала перед этим. Ну, позвали ребят, те быстренько вскрыли комнату… В общем, откачали ее только чудом. Она наглоталась вытяжки из алинного якубовора, а это штука коварная…

Слух резануло несоответствием.

– Погоди… Это же просто очень сильное снотворное. В неразведенном виде пары ложек для передозировки, конечно, хватит… Но почему она тогда ребенка потеряла? – у меня в голове словно вживую зазвучал голос Дариэля, рассказывающий о свойствах якубовора. – Эту вытяжку ведь используют и для наркоза во время операций, в том числе и на таких… будущих мамах. Безопасное средство, в общем-то… Даже если она бы целый пузырек выхлебала, то в первую очередь произошла бы остановка сердца у нее самой! Нет, осложнения были бы наверняка… но не до смертельных же!

Хел только пожал плечами. Он уже давно стянул с волос резинку, надев ее на запястье, и растрепанные, как вороньи перья, пряди рассыпались по плечам и спине. Мне подумалось, что хорошо бы брату постричься – длинные волосы ему не шли совершенно. Сразу нос становился какой-то крючковатый…

Правда, если я скажу об этом Хелкару, он из чистого принципа не станет отрезать свой куцый хвост. Упрямый, вот уж точно…

– Я не знаю, что там случилось у Люси. Не специалист в отравлениях у беременных, – хмыкнул он. – Может, у нее аллергия пошла? Или до этого что-то не в порядке было… Меня больше интересует, почему ее уже столько времени лечат от отравления якубовором. Помнишь, как я у мамы тогда вытяжку стащил и на спор глотнул? – я кивнула. Спина зачесалась – мама тогда меня здорово ремнем отходила. И, наверное, была права: это я тогда подбила Хэла на дурацкий спор. – В тот день пришлось наглотаться порядочно антидотов и всяких укрепляющих настоек. А назавтра я уже бесился на дне рождения у Линны, мама меня с собой без вопросов взяла. А Люси уже третий день пластом лежит. Странно, не находишь?

– Может, из-за того, что ребенка потеряла, – задумчиво откликнулась я. – Но что-то здесь не сходится… Только я вот думаю – стоит ли копать? Люси с Рэмом сейчас только-только жизнь наладили… Тантаэ узнал секрет Люси, но промолчал. Значит, ничего ужасного, вроде приворота на Мэйсона, не было. А тайны есть у всех, – я вздохнула, вспомнив, как нам буквально на головы свалился Акери с историей о прошлом Ксиля. – И любить друг друга – значит мириться с этими тайнами… И прощать очень многое просто потому, что по-другому, без него или без нее, уже невозможно.

Брат посмотрел на меня с веселым удивлением. Глаза его, чуть более темные, чем мои, стали очень похожими на мамины – и выражением, и немного снисходительным одобрением в зеленой, как лесной сумрак, глубине.

– А ты подрастаешь, сестренка… О любви рассуждаешь по-умному. Может, замуж собралась?

– Иди ты, – отмахнулась я от него, заливаясь краской смущения, и добавила, неожиданно даже для себя: – Может, и собралась. Только если я двух мужей приведу, у мамы будет удар.

Хелкар поперхнулся.

– У меня, наверное, тоже будет… – пробормотал он, отворачиваясь.

Я улыбнулась. Похоже, к радостным вестям готовить мою семью придется заранее…

Ну, ничего. Успею. До совершеннолетия мне еще четверть века.

– Ты уверена, что стоит это делать? – в десятый раз за утро спросила я. Интонации выходили жалобные, еще немного – и будет казаться, что я упрашиваю Айне остаться в комнате и отдохнуть денек.

Честно говоря, пророчица уже вполне оправилась. Ее не беспокоили ни головные боли, ни слабость – привычные спутники отката. Но от мысли, что Айне придется вернуться в лабораторию, где у нее накануне случился такой опасный всплеск провидческого дара, мне становилось не по себе.

– Уверена, Нэй, – раздраженно ответила подруга. Я невольно втянула голову в плечи.

Феникс перехватила мой взгляд и сочувственно улыбнулась. Энни пришлось ухаживать за пророчицей весь прошлый вечер – приносить по первой просьбе воды, или лишнее одеяло, или тапочки… Айне не любила бывать в долгу у кого-то и зависеть от чужой милости, и потому сегодня пребывала в исключительно мрачном расположении духа.

Конечно, она не рычала на всех подряд, как Этна в «вулканическом» настроении. Но упрямство пророчицы и ее исключительная самоуверенность портили нервы окружающим не хуже, чем пожелания Этны «гулять лесом».

– А тебе не…

– Нет, мне не станет плохо. И, да, я в этом уверена. Прекрати, Нэй, – поморщилась Айне. – Я не собираюсь участвовать в опытах. Опытов вообще сегодня не будет, скорее всего. «Бездна» заработала только вчера. Наверняка в лаборатории сейчас пытаются выяснить, что на нее повлияло таким интересным образом. Постороннее колдовство может нарушить чистоту эксперимента. Так все, что мы в состоянии сделать – пойти и спросить, какие будут указания на выходные.

– Какие еще выходные? – удивилась я вслух. – Сейчас же только среда.

– Думаю, маги, как и все люди, будут праздновать наступление нового года… Уже через четыре дня, – чуть более дружелюбно откликнулась Айне, обрадовавшись смене темы. – Скорее всего, персонал распустят уже завтра, а проект «заморозят». Там же почти все – семейные, – улыбнулась она неожиданно тепло. – Кроме Холли, пожалуй. Неужели ты забыла о празднике?

Я виновато опустила глаза. Феникс хихикнула. Мне смутно припомнилось, что столовая была украшена еловыми и сосновыми венками, как и общежитие. В коридорах на окнах виднелись бумажные снежинки, скорее похожие на заплатки. Студентов стало значительно меньше. Ребята разъехались на каникулы по семьям, за редким исключением.

Например, мой брат предпочел остаться и продолжить готовиться к курсовой работе.

Интересно, как там Элен? Скучает? Или наслаждается возможностью полностью погрузиться в свои эксперименты?

И все же, одна в праздник… Пожалуй, это грустно, даже если привыкаешь не замечать человеческих гуляний.

– Ничего, – сочувственно похлопала меня по плечу Энни, невинно опустив ресницы. Уж она-то наверняка знала, что за праздник надвигается на Академию… и человечество в целом. – Бывает… Найта, ты не расстраивайся, что иногда как дурочка выглядишь. У тебя ведь в семье людей нет, да? Вот ты и не знала…

Я неопределенно хмыкнула. Иногда шуточки Феникс балансировали на границе обидного.