Rishanna - Леди Малфой

Мы подошли к подиуму. Одно представление закончилось, а другое еще не началось и наше появление, то есть мое появление в такой компании вызвало настоящий фурор, правда выражался он не криками, а абсолютной тишиной. Казалось, что как и я с десяток минут назад, люди старались не двигаться. Меня знали, и знали хорошо. До победы Темного Лорда я даже немного гордилась своей известностью и ролью лучшей подруги Мальчика-Который-Выжил, но теперь… Этот момент стал настоящим фиаско одной моей роли и началом другой. Большинство никогда ничего не узнает, и я навсегда останусь в памяти волшебников падшей женщиной и банальной предательницей...

Выйдя из подземного этажа, я зажмурилась от яркого солнца, почувствовала дыхание свежего ветра каждой клеточкой своего тела и в тот самый момент поняла, что хочу жить, а еще больше хочу жизни своим родителям! Приоритеты были расставлены. Я откажусь от борьбы, я заставлю себя это сделать! После таких мыслей в сторону Уизли смотреть было невыносимо.

Я споткнулась и чуть не упала носом в землю, но Люциус успел схватить меня за локоть и резко притянул к себе. Сдался всем мой локоть!

— Если собираешься поваляться в обмороке, то лучше не здесь. Уверяю тебя — это слишком неуместно, — все это он прошипел мне в ухо, продолжая с силой сжимать руку. Планов падать в обморок у меня не было, но сообщение о слишком длинном платье и чересчур высоких каблуках — не лучшее оправдание. Это было бы гораздо более неуместным! Поэтому я просто прошипела в ответ:

— Отпусти мой локоть, больно! — и правда было очень больно.

Он так резко его отпустил, что я опять угрожающе покачнулась, но на ногах удержалась и даже умудрилась продолжить идти довольно ровным шагом.

— Прошу прощения, — лаконично и без издевки. Его подвело воспитание, от досады он даже покачал головой, видимо, все еще не веря, что так вежливо извинился перед «грязнокровкой» Грейнджер. Именно оно, это пресловутое аристократическое воспитание поможет нам долгие годы сглаживать многочисленные и острые углы в общении.

Кстати об общении. После этого коротенького диалога мы больше не называли друг друга на «вы». Скорее всего, сблизило одно несчастье на двоих, а может еще что — не знаю. С того дня я многое перестала понимать.

Меня усадили с края вместе с женихом. Лорд дал кому-то отмашку продолжать празднование и занял свое место. Это была небольшая передышка перед моей помолвкой, и я стала оглядываться по сторонам, боясь снова погрузиться в раздумья. Я взглянула на свое место в третьем ярусе и ужаснулась — отсюда оно было заметно как на ладони. Артур был там же, но, к сожалению, не встретился со мной взглядом, хотя я была уверена, что еще секунду назад он смотрел прямо на меня. А мне бы хотелось посмотреть ему в глаза, очень хотелось…

— Он идиот, я всегда был в этом уверен. Прекращай вертеться, ты меня позоришь и без этого! — Люциус говорил в сторону, но слова явно предназначались мне.

Страстно захотелось поспорить, я ведь любила спорить, но тогда смолчала и даже перестала вертеться. Первая махонькая победа Малфоев в трудном деле моего перевоспитания.

Пока я осматривалась, на арене выступали акробаты, главным умением которых было искусное владение левитацией и анимагическими формами. У каждого из мужчин их было несколько, оказывается, бывает и такое. Проделывая в воздухе немыслимые трюки и превращаясь в животных в строго заданном ритме, спортсмены создавали собой удивительный по своей красоте магический калейдоскоп. В его центре горел огонь, как дополнительная трудность. Шоу действительно было потрясающим и сложным, но все имеет свойство заканчиваться, и когда представление подошло к концу, я вновь ощутила нервный озноб.

Волдеморт поднялся и не спеша прошел к центру арены. Вначале он произнес свое приглашение к сотрудничеству, обращенное к всевозможным дельцам магического мира, напомнил им про указатели у их ног, которые проведут желающих на подземные этажи на вторую часть мероприятия и замолчал. Молчание было многозначительным и длительным, но и оно, увы, закончилось.

— Дорогие мои гости, сегодня знаменательный день, и знаменателен он не только нашей с вами встречей, но и событием, участники которого уже отчаялись получить мое согласие на его проведение! — я четко услышала, как Лорд выдохнул. Надо же, такие «добрые» речи его утомляют, а я уж было решила, что он действительно получает неземное удовольствие. — Это радостное событие — помолвка. Помолвка двух совершенно разных людей, которые смогли убедить меня в некоторой ошибочности моего мировоззрения и сегодня, благодаря им, я продемонстрирую свою лояльность по отношению ко всем … слоям общества, — тут оратор запнулся, явно желая произнести «грязнокровкам», но вовремя спохватился и не пустил все свои старания книзлу под хвост. — Начальник отдела по бракам, прошу передать мне принадлежности, чтобы я смог дать официальное разрешение на брак лорда Люциуса Малфоя и мисс Гермионы Грейнджер!

По Колизею прокатилась волна шепота, каких интонаций в нем только не было, лучше вам не знать, а мне не помнить.

Гойл вприпрыжку и настолько быстро, насколько ему позволяли его коротенькие ножки и весьма внушительное пузо, побежал к своему повелителю. Впереди него на всех парах мчались чернильница, перо, серебряная печать и красная бархатная подушечка с пергаментом. Метрах в пяти помощник министра остановился и, подняв палочку, отправил подушку в сторону Лорда. В результате такой манипуляции волшебная принадлежность столь активно замахала золотистыми крылышками и развила такую высокую скорость, что чуть не сшибла Волдеморта с ног.

Кто сильнее старался угодить — Гойл или подушка, осталось загадкой.

Начальник наградил своего подчиненного таким взглядом, что сомнений не оставалось — Гойла ждет Круциатус. Мужчина от испуга присел, да так и остался стоять на дрожащих полусогнутых до конца церемонии. Правильно сделал, как по мне.

Тем временем Лорд невербально призвал к себе перо и печать, маячившие где-то вдалеке, успел подхватить чернильницу, норовящую опрокинуться и еще раз злобно зыркнул на своего Пожирателя.

Ну чего было так кипятиться? Сам ведь назначил неумелого мага на эту должность!

Покончив, наконец, с отловом магических атрибутов, он со всей силы ударил печатью по пергаменту. Завитушки в орнаменте оттиска зашипели и образовали два имени: Люциус и Гермиона Малфой. После чего взмыли ввысь, растворившись в чистом небе, не оставив после себя и следа. Вокруг стояла такая тишина, что можно было услышать, как дементоры разрезают воздух своими черными одеждами. Это неестественное спокойствие нарушил Лорд, поставив на бумаге размашистую роспись.