Николай Ярославцев - Преднозначение

Говорил спокойно, уверенно. Даже с легкой улыбкой.

-Радогор, возьми меня с собой. – Чуть не с мольбой выдохнул Охлябя, с опаской глядя на Ратимира.

Княжна тут же надула губы.

-А зачем бы ты ему был нужен, Охлябя, подумай сам, если я здесь? – И увидев, как растерялся парень. – То - то же. Я с Радогором иду. Не останусь дома.

-Далеко идти, Радогор? – Спросил Ратимир. И уже без удивления перевел взгляд на княжну.

-На восход. А там спросим. – Отшутился Радогор, поворачиваясь к Владе. – Ты бы распорядилась, Ладушка, чтобы все набольшие и начальные люди собрались.

-Я уже сказала, Радо. И дружина к полудню соберется, кроме тех, кто в объезде и на страже стоит.

И первая поднялась из – за стола.

-Пойдем, Радо. Им отоспаться надо. Дорога была не легкой. Смотреть не на что, а не то что людям показывать. Гребенка вот – вот с лавки свалится под стол.

Радогор с княжной уже были в дверях, когда услышали вопрос Ратимира.

-А что же вы нас не спросите, согласны ли мы? Хомут не малый на шею вешать собрались. Вместе с телегой назад потянуть может.

-Вытянешь! – Уверенно ответил Радогор под тонкую улыбку княжны. – Или худых пристяжных я тебе выбрал, Ратимир?

И повеселев, добавил.

-Спрашивай, не спрашивай, а других у меня нет под рукой, друзья мои. Вам же верю, как себе.

Прикрыл двери. Оставив их в крепком раздумьи. И только когда стихли их шаги в переходе Охлябя опомнился.

-А ведь взнуздал он нас, Ратимир. Мы же еще и рты сами пошире открыли, чтобы удила глубже вошли.

-Да, как бы не рядили мы, а Радогор прав. – С обычной рассудительностью, перебил его Неждан. – Столкнут с Верховья и Низам не жить. Затопчут.

-Вы же убегом от Смура ушли. Или забыли, что запретил он вам город покидать? – Нещадно расчесывая затылок, усмехнулся Ратимир. – Аж волосы дыбом встают, до чего озадачил.

Гребенка, по своему обыкновению не проронивший еще ни слова, вдруг расцвел детской улыбкой, распушив короткую, мягкую бородку.

-Я бы с ним пошел, если бы взял он. Бывало все скулы вывернешь не на один раз, пока у ворот стоишь. А он и пожил всего ни чего, а в городе по сей день ветер гуляет.

Охлябя круто повернулся к нему и, глядя на полусонное, но при этом мечтательное, лицо друга и расхохотался.

-Эко размахнулся ты, Гребенка. Ты видел, кто ему в товарищи набивается? Все при всем! А у тебя одна борода и та не уродилась.

А утром за ними прибежал молоденький парнишка.

-Княжна Владислава звать вас велела!

Поплескались наскоро в лохани, сгоняя остатки сна и, прицепив мечи, спустились вниз.

-Пока собираются… - Княжна повела взглядом в сторону накрытого стола. – Боюсь, рано не управимся. Любят поспорить.

Охлябя окинул стол беглым взглядом и заулыбался.

-А ты, Ратимир, еще сомневался оставаться нам или нет.

-Смур… Или ты забыл про него?

-Смур, дядя с головой. Полютует и успокоится. А подумав, так еще и спасибо скажет. Верховье и к его граду дорогу держит. – Беззаботно откликнулся Охлябя, подбираясь к порезанной гусинной тушке. – В голову взять не могу, как ты от всего этого уходишь? Год – другой и брюхо за ремень не полезет.

С застольем закончили быстро. Как не старалась княжна, но взгляд ее подстегивал скорее слов. Против обыкновения, в палате думной на лавках вдоль стен места порожнего нет. Здесь и дружина набольшая. И все при мечах, заметил Ратимир. К тому же и боевые ножи на поясах. Здесь и старосты со всех концов. И старшины, сотские, десятские. Глазами пришлецов жгут.

Не повернув головы, княжна прошла мимо собравшихся к высокому месту со стоящим на нем резным креслом и села, выпрямив спину. И гордо вскинув подбородок. Повинуясь ее взгляду, Радогор занял место по правую от нее руку, а Ратимир по левую. Охлябя, Неждан и Гребенка встали позади них, беззастенчиво разглядывая начальный городской люд.

Княжна была немного бледна, но держалась спокойно и уверенно. Остановила на собравшихся строгий взгляд и заговорила негромко, но внятно, не запинаясь и не путаясь в словах.

-Дружина набольшая, и вы начальные люди Верховья. – Повернулась в сторону Ратимира и взглядом приказала выступить вперед. – Вот вам новый князь Верхних земель и всего порубежья, именем Ратимир.

Радогор бросил на нее удивленный взгляд.

-Охлябя, Неждан, Гребенка! Покажитесь и вы…

И снова обратилась к людям, которых слова ее поразили на смерть. Или на столько, что от изумления слова сказать не могли.

-Это его начальные люди, сотники Охлябя, Неждан и Гребенка. Остальное же сам князь Ратимир приговорит.

Известие громом обрушилось на головы собравшихся. И, судя по всему, скользом задела и Ратимира с друзьями, который и думать не думал, что события развернутся именно так и не иначе. Чуть повернул взгляд к Радогору и натолкнулся на его улыбку. И подвинулся ближе к креслу княжны.

-А что себе оставляешь, княжна?

-Много больше того, что было, Ратимир. Радогора. – Так же тихо, одними губами, ответила она. И заговорила в полный голос. – Ему на суд отдаю вас за то, что батюшку моего, с руки которого кормились, не уберегли, поддавшись на подлую измену. За то, что матушку Свищу и Клыку отдали и уморить не помешали. О себе и не говорю. Жива пока еще. Я же ухожу от вас!

Чуть слышный ропот долетел до них от дверей. Потом голоса стали громче, отчетливей. И Радогор повел взглядом вдоль лавок, пытаясь угадать зачинщика шума.

Оно и понятно. Как не шуметь?

Свищ хоть и подлая душа, но свой. Воеводский сын. И у князя покойного вместо сына жил. И Клык не один год меч у пояса протаскал, пока в воеводы выбрался. Но чтобы пришлец князем сел? Голосят даже те, кто руку княжны держал. По умишку дитя дитем. И пусть бы себе с молодцем этим тешилась, пока не прискучило, а думками бы их жила. А там, глядишь, и попривыкла бы.

Радогор улыбку с лица согнал. И рев разъяренного бэра взлетел, оглушив уши, под потолок. И почти сразу еще один рев ворвался в избу через открытые двери. Ягодка цапнул когтистой лапой по дверям, сунул голову в дверной проем и орал, почуяв неладное, во всю бэрью мощь.

Все сразу притихли. А ну, как начнут рвать и ломать всех, без разбору. Только и сказал Клыку – «Ну, и подавись!» И подавился Клык. Только ноги сбрякали с лавки.

Княжна с улыбкой смотрит на их, разопревшие от криков, лица. Но улыбка не добрая. Злая улыбка.

-Видишь, Ратимир? Мне ли, девке глупой, с ними управиться? А ты верить не хотел.

И слов таких не было. Но возражать не стал. Говорит, значит знает для чего. А она перевела строгий взгляд на сидящих перед ней.

-Или не согласен кто со мной? Тогда пусть меч рассудит. Витязь Радогор, постоишь ли за меня?

Радогор без слов шагнул вперед, спустился на ступеньку и потянулся рукой к рукояти меча. Но по глазам увидел, охотников нет. На памяти еще Свищева нелепая смерть И Клык перед глазами.