Анна Аршинова - Девочка по имени Аме

Амэ шумно вздохнул и повернул голову. Рядом мирно спала Тайко. Во сне она жалась к нему так, будто боялась, что он исчезнет. Амэ иногда жалел о том, что позволил служанке настолько сильно влюбиться в него. По отношению к ней это было слишком несправедливо, ведь он не мог ответить на ее чувства.

— Я д" лжен идти к ней! — послышался пьяный голос Имубэ. Амэ сразу же напрягся и насторожился, весь обратился в слух. Его посетило дурное предчувствие.

— Н" порочь… честь моей с" стры! — донеслось в ответ. Язык Макетаро заплетался. Амэ даже не брался предположить, насколько брат пьян. Но в любом случае, если они своей возней разбудят Амако, то их ничто не спасет. Мама сейчас не в духе и еще не выпустила пар, посему…

— Да я ничего с ней не сделаю!

Вряд ли в таком состоянии у него получится что-нибудь с ним сделать — усмехнулся Амэ и поднялся. Тайко что-то забормотала и потянулась за ускользающим теплом; юноша успокаивающе погладил ее по голове и потянулся за юкатой. Нужно быстрее угомонить Кунимити, иначе весь остаток ночи Амэ спать не придется. Одеваясь, юноша на миг остановился и посмотрел на глубокие царапины на груди. Бинты он снял, когда принимал ванну, и вновь накладывать их не стал — раны почти зажили, а Тайко давно привыкла к этому зрелищу, можно было не бояться ее шокировать. Единственное, что беспокоило юношу, так это то, как только царапины затягиваются, новые не замедляют появиться. Больше всего на свете Амэ ненавидел просыпаться в собственной крови. Доктор говорил, что с возрастом напасть пройдет, и это обнадеживало.

— Я, может, жениться хочу! — упрямился Кунимити.

— Тогда очередь занимай, — а это уже Канске. Судя по голосу, относительно трезвый. Неужели, он не может утихомирить этих двоих, знает же, что мама…

Амэ закончил одеваться и пошел на голоса. Нарушители спокойствия спорили внизу. Имубэ вцепился в деревянные перила и пытался ползти вверх, где, как правильно подсказывали его инстинкты, находилась комната его "возлюбленной". Макетаро повис на несчастном сердцееде и пытался утянуть его обратно. Канске сидел на полу и с интересом взирал на происходящее, похоже, его ситуация забавляла. Судя по его блестящим глазам, Амэ понял, что погорячился, когда решил, что брат "относительно трезвый".

— Не-ет!.. Я пойду!.. — упирался Имубэ.

— Не… пущу… — пыхтел Макетаро.

Канске в ответ икнул.

Обозрев происходящее, Амэ тяжело вздохнул и вышел на свет. Похоже, эта ночь будет очень долгой…

— Тихо вам! — зашипел, точно рассерженный кот, Амэ. — Вы всех перебудите!

Борьба внизу лестницы неожиданно прекратилась. Имубэ поднял голову и радостно заулыбался. От высокого хвоста, в который были забраны его роскошные волосы ранее, не осталось и следа. Сейчас Кунимити был настолько растрепан, что создавалось впечатление, будто его копны не касалась расческа минимум месяц, и если бы не расфокусированный взгляд и медленные, плохо выверенные движения, он бы казался диким зверем. Пожалуй, Амэ понимал, что в нем находили девушки.

— А я к тебе шел, но… — воодушевленно начал было тот, но неожиданно осекся, когда наткнулся на предупреждающий взгляд Амэ.

Юноша быстро спустился вниз и схватил нарушителей покоя за шивороты, точно нашкодивших котят. Канске флегматично приподнял бровь, с вялым интересом наблюдая за происходящим. Амэ же в ответ грозно нахмурился и кивнул в сторону сада — всем троим не мешало бы проветриться.

— Иногда ты так похожа на маму… — проворчал Канске, пытаясь подняться. Получилось это у него не сразу, прежде чем встать, он пару раз падал на пол, но с завидным упорством поднимался на ноги. Гордость клана Сарумэ не позволяла ему добраться ползком до сада.

Тащить двух вдрызг пьяных мужиков куда-то — то еще занятие. Но делать нечего, юноша сжав челюсти, чтобы не ругаться — его ведь все считают высокородной леди, — волок за собой брата и Кунимити, у которых то и дело заплетались ноги. Иногда Амэ казалось, что он не совладает с весом обоих юношей и рухнет вместе с ними на пол, но нет, пока обходилось. Ровно до тех пор, пока до ушей Амэ не дошли воистину страшные звуки. Это был потусторонний грохот, леденящий душу скрежет, наводящий ужас лязг металла. У Амэ волосы на загривке встали дыбом, казалось, будто самый страшный йокай посетил их дом и теперь надвигается страшной неотвратимостью, чтобы забрать их души.

— Сни-ими-ите-е-е! — донесся зловещий голос. Макетаро, услышав это, вдруг задрожал и решил поискать защиты у младшей сестренки. Он навалился на Амэ, который и без того едва удерживал равновесие, и они оба рухнули на Имубэ, который озадаченно хмурился, пытаясь понять, откуда исходят эти ужасающие звуки. Амэ забарахтался, точно жук, перевернутый на спину, пытаясь сбросить с себя брата, но не тут-то было.

— Сни-ими-ите-е-е же-е-е! — вновь раздалось из коридора.

Это был йокай, точно. Хотя, Амэ ни разу не видел и не слышал их, но он не сомневался, что только демон может издавать подобные звуки. Похоже, происходящим впечатлился даже бесстрашный Имубэ, поэтому неожиданно нервно зашевелился под Амэ, стискивая его настолько сильно, что тот запищал. Канске внезапно обрел почву под ногами, вскочил и понесся в сад, но счастье его оказалось недолгим — капризная земля вновь закачалась, и брат не удержался и полетел в кусты.

— Ага-а-а-а!!! — Амэ вздрогнул от страха, потому что зловещий звук приближался. Грохот стал настолько громким, что, казалось, заполонил всю комнату. Он отдавался от тонких стен, он звенел, все усиливаясь. Амэ попытался скинуть с себя Макетаро и встать наконец на ноги, чтобы не чувствовать себя настолько беспомощным, но у него не получалось. К тому же Кунимити вцепился в него мертвой хваткой. Юноша пытался извернуться, но у него никак не выходило. Все, чего он добился, так это вопля Имубэ — как оказалось, его потянули за волосы. Амэ, помня о том, что нужно вести себя тихо, и не разбудить мать — и ладно, что здесь йокай, главное, не потревожить ее покой, иначе все будет в несколько раз хуже, чем пришествие демона, заткнул рукой тому рот. Принц что-то замычал и покраснел, и тут Амэ сообразил, что продолжает его тянуть за волосы и немного отодвинулся.

— Не-е мо-огу-у бо-ольше-е-е!.. — а звук был совсем близко.

Амэ вздохнул, мысленно собираясь встретиться лицом к лицу с ужасной тварью (опять же йокаев он никогда не видел, но из детских сказок знал, что красотой они не отличаются), а потом повернулся на звук.

Из- за угла на четвереньках выползал Саруда Гентиро в доспехах. Он был пьян, как сапожник, красный, как рак, и измученный, как… Нет, здесь Амэ не смог подобрать сравнение, но бедного сына губернатора, доведенного до столь плачевного состояния, стоило пожалеть. Амэ так и не понял, обрадовался он или огорчился, что перед ним не йокай, а всего лишь неудавшийся жених в доспехах "под старину". Вот и что с ним делать? Сходить разбудить Тайко, чтобы она помогла этому бедолаге раздеться?