Анна Аршинова - Девочка по имени Аме

Ебрахий поднял руку и протянул ее вперед. Она чего-то коснулась, а по пространству перед ним пошли круги, точно по воде. Данте понял, что между ними поставили какой-то барьер, побоялись, что они встретятся снова и без свидетелей. Разнимать будет некому. А Ебрахий тем временем, отдернул руку и поджал когти, словно кот, который обещал не царапаться. Данте смотрел на него из своего укрытия теперь уверенный, что его не обнаружат до тех пор, пока он сам не захочет или не совершит очередную глупость. От второго удержаться всегда было сложно.

Данте решил воспользоваться моментом и рассмотреть своего противника поближе. Противника потому, что мозг просто отказывался его воспринимать в другом качестве. Враг, но сейчас до него не было возможности добраться. И вновь Данте удивился — было в этом развороте плеч, в стойке, в прищуре что-то давно знакомое. Что-то, что он наблюдал много раз подряд, но сейчас не мог вспомнить где. Черты лица, конечно, заострились, стали неузнаваемы, изменился цвет глаз. Но никак не уходило ощущение, что они раньше встречались. Может, это был один из подростков на Канто Мацури? Или кто-то из слуг? Или может, знатный род…

Когда Данте вдруг осенило, он закрыл рот рукой, чтобы не закричать. Нет-нет, не могло этого быть! Ками, будто заведенный мотал головой, отказываясь верить, отказываясь испытывать шальную надежду и отказываясь радоваться. Но… а вдруг?

Он вышел из-за ствола, являя себя миру. Конечно, хотелось это сделать плавно, чтобы показать собственную важность, показать какой он красивый, изящный, но ни в коем случае не слабый. Хищник вздрогнул, напрягся, но не отступил. Бросил на противника алый взгляд исподлобья, полный ярости и ненависти, полный неприязни. Ответ ему был столь же любезен.

— Я так понимаю, здесь поставили барьер. Можно было ожидать чего-то подобного, — усмехнулся Данте в лучших традициях Хорхе.

Ебрахий хмыкнул и, развернувшись, скрылся в кустах. Данте пожал плечами, а потом подошел к дырке и потрогал на ощупь барьер. Он ощущался странно. Не как стена или пустое пространство перед, а как туго натянутая материя. Ками опробовал на ней свои ногти, но они только завязли, а разорвать не смогли. С некоторой долей сожаления Данте оправился в свой ежедневный обход. Проходя мимо других стен, он размышлял о том, обитают ли за ними еще Хищники, такие же как он и Ебрахий. Но снова лезть на стену настроения не было, к тому же близилось время обеда и скоро должен появиться Хорхе.

Данте отошел на задний двор, лениво обозрел стиральные принадлежности, что лежали там, сиротливо притулившись друг к другу, и вспомнил о грязном комплекте одежды, который остался в его комнате. Нет слуг, значит? Тогда надо сделать так, чтобы одежда сама собой постиралась! Данте подумал о том, что просто не знает истинных возможностей Сейкатсу, и решил восполнить этот пробел в своем образовании путем экспериментов. Тем более, пока нет ограничителя; может, потом он вообще не сможет ей пользоваться. От этой страшной мысли ками поежился. Близилось время обеда.

Вернулся Хорхе и с невозмутимым видом принялся сервировать стол. Когда Данте видел, что он с собой приносит подносы с едой, всегда неожиданно остро ощущал себя пленником в этом месте. И хоть спутники по-прежнему не препятствовали побегу, а наоборот, готовы были помочь, слишком ясной была мысль: а куда он пойдет с такими инстинктами? К тому же это скоро закончится, а впереди — Академия Аши. Иногда эта перспектива радовала, до дрожи, до волнения, и так хотелось, чтобы время шло быстрее, а иногда пугала до холодного пота. Вот увидит он Акито, и что? Что дальше? Когда как брат (Данте не мог себя заставить называть его по-другому) ненавидит ками, яростно, страстно. И в такие моменты разлада с собой молодой Хищник радовался, что находится в этом тихом месте, за надежными стенами, с Хорхе.

Родитель бесстрастно расставлял тарелки. И выходило у него это так аккуратно и ловко, что оставалось только завидовать. Сегодня Хорхе снова оделся в зелено-золотую тунику с длинными рукавами, доходящую до середины бедра. Браслеты иногда позвякивали, сталкиваясь с глиняной посудой. Данте часто засматривался на них, ловя себя на мысли, что потирает запястья, но почему-то приобретать такие никак не желал.

— Вы поставили барьер, — заявил Данте, усаживаясь за стол на колени. Надо признать, сидеть в хакама было намного удобнее, чем в обычном девичьем кимоно — больше простора для действий.

— Ты ожидал чего-то другого? — холодно осведомился Хорхе. Тоном он напоминал, что они все еще в ссоре. Хорошую тактику принял родитель! Думает, что если будет так себя вести, то Данте пожалеет о содеянном и извинится? Держи карман шире!

— Не этого, — улыбнулся Данте и принюхался. Пахло овощами, рыбой и мясом. Еще были специи — только вкус портили, как он думал. Хорхе еще в первый день объяснил, что взрослые ками питаются только овощами, рисом и рыбой. И то рыбу почти не употребляют, но Данте, как молодому и растущему, сейчас нужно мясо. Потому львиную долю его порции составляло именно оно, и совсем немного было овощей. Рис даже не предлагали, да и не хотелось его совсем: он казался каким-то несъедобным.

— Ебрахий мне кажется знакомым. Мы раньше встречались? — заявил Данте, не особо ожидая ответа. Хорхе почти никогда не снисходил до объяснений, но это не значило, что не стоит пытаться.

— Может быть, — Хорхе загадочно пожал плечами. И хотя такой ответ мог означать все, что угодно, он вполне удовлетворил молодого ками.

— Я выясню это, — улыбнулся Данте дерзко. — Не зависимо от твоих ответов. Не зависимо от твоей поддержки или одобрения!

О нет, он не собирался уступать. Он не собирался извиняться, а ведь именно этого от него ждал Хорхе, на это провоцировал. Но — не дождется.

— Вперед, — родитель усмехнулся и изящным движением поправил волосы, лезущие в глаза. Взгляда он не поднимал, и Данте, чуткий к настроениям, понял, что ками уязвили эти слова. Значит — достигли цели.

Данте, будто ничего не произошло, вытянул шею, обозревая стол. Дневная прогулка разбудила его аппетит. Ноздри щекотали приятные запахи, а чайник почти согрелся. Но манеры не позволяли ему раньше времени сцапать что-нибудь вкусное со стола, поэтому он сидел и терпеливо ждал, пока Хорхе закончит. А родитель, конечно, обижался на него и потому не торопился.

— Браслеты, что на твоих запястьях. Их тоже делали в клане Таманоя, — произнес Данте. Когда болтаешь, легче отвлечься от голода.

Хорхе замер на миг, обернувшись, бросил на отпрыска косой золотой взгляд. Что странно — на губах совершенно не было усмешки, родитель выглядел серьезным. С таким-то выражением лица он точно шутить не станет — Данте знал.