Анна Аршинова - Девочка по имени Аме

И все- таки он был рад дождю. Иногда ему казалось, что вода может отмыть все, что угодно, даже собственное прошлое и принести облегчение. Очень хотелось увидеть Акито. Прижаться к нему, как в детстве и все-все рассказать. Но примет ли брат его теперь? Какая неожиданно грустная мысль!.. Порой, смотря на себя в зеркало бессонными ночами, он сравнивал себя прежнего и теперешнего, пытался понять, насколько изменился. И однажды пришел к неутешительным выводам, что стал неузнаваем, и появись он дома, его родственники вряд ли поймут, кто перед ним. А так хотелось!..

Дождь навевал грустное настроение, задумчивое, какое-то философское и не всегда приятное. Аппетит Данте изменил, и теперь ками вяло ковырялся палочками, гоняя по тарелке тушеный кабачок. Хорхе вел себя, как обычно, и всем своим видом демонстрировал, что все еще в обиде на своего отпрыска. В такие моменты Данте признавал, что перегнул палку, но извиняться не спешил. Для него не уступать Хорхе казалось жизненно важным.

— Там, в Священном Гроте… — Данте поднял голову и взглянул на родителя. — Скажи мне, они действительно мертвы?

Хорхе прожевал, отложил палочки, а потом серьезно взглянул на Хищника. Данте знал, что насколько бы зол ни был его родитель, есть определенный круг тем, на которые он всегда отвечал. Например, про браслеты, и про Священный Грот ответит так же. Данте подозревал, что это как-то связано со статусом родителя, будто только он мог рассказать эти тяжелые и страшные вещи. Остальным, конечно, в трезвом уме говорить об этом не захочется.

— Когда у человека вырывают сердце, он умирает, — Хорхе откинул золотую прядь волос за спину. — С ками то же самое, кстати.

— А существует ли возможность того, что души тех людей до сих пор в их телах. И они все слышат и видят, но сказать об этом не могут? — Данте слишком четко помнил свои сны. И они его пугали, он так боялся, что сны эти правдивы.

— Исключено. Их души — это наши души, возрожденные в ками. Это сложно объяснить, — Хорхе виновато пожал плечами. — И тебе расскажут об этом лучше, чем я, уверен.

Данте от этих слов задумался, потирая подбородок.

— Это про ту галиматью о восьми человеческих жизнях и девятую жизнь ками? — он вспомнил объяснения Вивиан. Вот уж кто рассказывать любил и умел, не то, что некоторые.

Хорхе кивнул, слегка удивленный тем, что Данте знает об этом. Ну-ну, если сам не позаботишься о добыче информации, то все так и будут молчать вокруг и делать вид, что всем все понятно и известно.

— Да. Путь, который проходит душа от первой человеческой жизни до смерти ками, мы называем Кольцом. И записываем в специальной сутре. Она находится на горе Сумеру.

Данте понравилась эта тема, он решил ее развить.

— А сколько Колец было у тебя?

— Амацукумэ-но микото прошел четырнадцать Колец, Амэ-но-удзумэ-но микото — семнадцать, — ответил он.

— У меня больше, — улыбнулся Данте с каким-то детским восторгом.

— Это ничего не меняет. Каждое Кольцо — это совершенно новое начало. Так что…

— Ну, нет!

Хорхе искренне рассмеялся, и Данте вдруг ощутил тепло в груди. Может быть, он был неправ, когда так явно его отталкивал?

— В любом случае, это будет Двенадцатый исход, — Хорхе стал неожиданно серьезным, и на вопросительный взгляд отпрыска пояснил. — Война между Великой Богиней Аматэрасу и Владыкой Морей Сусаноо.

Улыбка сползла с лица Хищника, он почувствовал, как повеяло страхом и холодом, и это пришло явно не с улицы. Данте бросил косой взгляд в окно, и обнял себя руками.

— Но на этот раз ведь все будет по-другому? — спросил он, мысленно молясь, чтобы Хорхе сейчас ему соврал. Он чувствовал, что пока не готов принять правду.

— Раз даже Цукиеми вылез из своей норы, что зовут Преисподней, то думаю — да. На этот раз все будет по-другому, — золотые глаза смеялись, но как-то грустно они это делали.

Данте отчаянно хотелось поблагодарить своего родителя за… ложь. Но вместо этого он опустил ресницы и посмотрел на свои руки, которые беспокойно перебирали край легкого кимоно из белого шелка, мужского кимоно, поэтому очень удобного.

После последних слов Хорхе, установилось вполне уютное молчание. За окном по-прежнему барабанил дождь, а чайник, вскипая на очаге, тихонько посвистывал. Близилась ночь. Данте наслаждался этим отсутствием напряжения в их отношениях. Временное перемирие? Да, пожалуй, его стоило объявить. И объяснить Хорхе некоторые вещи. Например, что чем сильнее он пытается привязать к себе своего отпрыска, тем меньше у него выйдет. Но как это втолковать этому упрямцу? Он же не просто все высмеет, но и извратит так, что потом собственную мысль не узнаешь! Как же трудно порой с Хорхе…

Данте кивком поблагодарил за чай. Чашка в руках казалась едва ли не обжигающей, а чай пах очень приятно, но незнакомо. Совсем. И вкус странный, слегка кисловатый, немного специфический и непривычный, но замечательный.

— Это секретный чай Эхиссы. Она всунула мне немного, взяв обещание, что я напою тебя им. Говорят, он успокаивает.

Данте фыркнул.

— Посмотрим. Но в любом случае, мне нравится. Что в него добавляют?

— О, не спрашивай, — Хорхе театрально закатил глаза. — Это главный секрет Поднебесной.

Юноша рассмеялся.

— Тогда придется уважать чужие секреты, — заявил он лукаво. Хорхе посмотрел на него недоверчиво. — Поблагодаришь Эхиссу за меня?

— Если увижу, — отозвался Хорхе. — Ее трудно бывает выловить. Я иногда думаю, и как только Рихард терпит ее вечные отлучки? Она создала Академию Аши, чтобы помогать ками, а потом ей наскучило ей руководить, она и всучила ее Рихарду. На мой взгляд, он не особо предназначен для этого.

Данте отпил еще чая и бросил на родителя любопытный взгляд.

— С чего ты так решил?

— С чего? — изумился Хорхе в лучших чувствах. — Ты видел его? Он же плюшевый!

Хищник не сдержал рвущийся наружу смех.

— У всех свои недостатки, — пожал плечами он. — Ты, например, любишь зеркала.

Хорхе посмотрел на Данте так, будто тот сказал возмутительную ересь.

— Это другое! — похоже, задели его за живое. Юный ками понял, что откровенно забавляется. — А теперь представь: он ведет теорию фехтования на младших курсах.

— По-моему, он неплохо объясняет, — Данте решил вступиться за бедного Рихарда.

— Вот именно, что объясняет. Да еще не всегда по делу. В итоге, когда у Синсэн Аши(3) начинаются практические занятия, они знают все, включая все сорок восемь вариантов Легенды о Сотворении Мира наизусть, но понятия не имеют, с какой стороны подойти к мечу!

Данте по- прежнему широко улыбался.

— Буду знать, что нужно заниматься по этому предмету дополнительно.

— Тебе придется, — усмехнулся Хорхе. — Особенно, когда ты увидишь, как он зажмуривает глаза, когда машет мечом.