Виктор Чирков - Планета легенды

– То есть я?

– Да.

– И в чем моя роль?

– Главную задачу ты выполнил, провел нас сюда.

– А еще?

– Роль мессии – необходимо направить толпу по нужному нам пути.

– А я справлюсь со столь сложной ролью? – вдруг начал сомневаться Гедеон.

– Поможем.

– А что я должен делать в храме?

– Пока просто присутствовать при ритуале. Когда он завершиться, надеюсь успешно, перед тобой откроются новые истины. Мы сможем понять друг друга. Ты станешь полноправным членом ордена. Великая сила, божественное прозрение снизойдет на тебя.

Именно сегодня должна была наступить ночь великого таинства. Верившие в чудо их очищения от грехов, спасения души посредством таинственного ритуала в святом месте, ждали этой минуты. Отцы-настоятели разрешили короткий отдых, так как необходимые приготовления оказались завершены.

Все жители палаточного городка собрались на площадке около источника… Сектанты, одетые в длинные праздничные одежды из белого холста ждали чуда. Они толпились вокруг источника, бродили по площади, словно овцы оставшиеся без пастыря. Ощущение потерянности, заброшенности постепенно овладевало людьми. Они испуганно переглядывались, ища поддержку друг у друга, ведомые до этого по жизни твердой рукой ордена, они вдруг остались одни и теперь почувствовали полную беспомощность…

На открытую веранду домика, как на импровизированную трибуну, вышли члены совета ордена. Гедеона с ними не было. Взоры людей один за другим устремились на отцов своих. Но лица членов совета оставались непроницаемы, словно каменные маски. Уже вся площадь смотрела на них, в толпе зародился недовольный гул.

– Где он, где он…

Рыцари молча ждали. Люди протягивали руки с мольбой…

– Верните нам его, как мы пойдем к свету…

Сектантами снова овладело состояние потерянности, отчаяния, готовое перерасти в ярость. Глухое раздражение зародилось где-то в ее задних рядах. Когда нетерпение толпы достигло своего апогея, руководство ордена смиренно склонило головы. Свет на мгновение погас и, когда загорелся вновь, перед верующими появился он.

– Мессия… – пронесся вздох облегчения по рядам паломников.

– Приветствую вас, дети мои! – произнес маг.

– Нам так не хватало тебя…

– Он лежал без сил, искупая ваш проход к святым местам, – прокричал Антуан.

– Мы виноваты в том, что усомнились в твоей святости, – выдохнула толпа.

Первый ряд пал ниц, за ним остальные, словно хлебные колосья под напором ветра. Люди кланялись, как заведенные. Напряжение нарастало… Гедеон рассматривал этих несчастных сломленных людей. В первом ряду, на глаза ему попалась молодая, худенькая девчушка. Широкие рукава едва прикрывали тоненькие, в гноящихся ссадинах руки. Отсутствие средств гигиены, специальное питание давали о себе знать. Маг спустился с крыльца, простер руку над молившейся девушкой. Она перестала истово кланяться, подняла голову. В широко открытых глазах читалась смесь ужаса и обожания. Ничто не могло вдохнуть жизнь в эту погибшую душу… Но эта мысль мелькнула, как метеор, и пропала, не оставив следа.

– Встань, – приказал Гедеон.

Девушка поднялась, ее била дрожь.

– Протяни руки.

Маг принялся водить ладонями вдоль ран несчастной, нашептывая одними губами непонятные слова. На глазах изумленных окружающих раны подсохли, покрылись коркой, потом запекшаяся кровь вместе с грязью отвалилась, оставив после себя молодую, здоровую кожу. «Надолго?» – язвительно поинтересовался внутренний голос. Девушка подняла руки над головой. Сначала это заметили ближние, потрясенные, они смотрели на нее… Потом уже вся площадь с немым восторгом взирала на чудо.

– Еще чуда, – сначала робко, еле слышно, потом все громче требовала паства, – чуда, хотим чуда.

– Я угощу вас святым вином… – начал маг.

– Здесь нет вина, он лжет… – донеслось из задних рядов.

– Нет, нет, – вторили ему.

– Кто кричал? – повелительно спросил Гедеон.

Сектанты замолчали, видимо опасаясь наказания. Повисла мертвая тишина.

– Это ты кричал, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес маг.

Вокруг человека, на которого указывал перст мага, быстро образовалось пустое пространство. Возмутитель спокойствия остался один.

– Иди сюда!

Народ расступился. Вышел тщедушный мужик без возраста, с осунувшимся лицом и провалившимися глазами. Белый, как у всех балахон, висел на нем, словно на огородном пугале (лечебное питание сделало свое дело). Маг взял приготовленную кружку, прошел к бассейну, набрал воды. Зрители притихли, ожидая чуда. Гедеон прикрыл веки, накрыл правой рукой сосуд, прошептал одними губами непонятные слова…

– Пей!

Мужик недоверчиво взял сосуд, отпил…

– Вино, прекрасное вино!

Кружку тут же вырвали из рук счастливица, завязалась драка за обладание святыней.

– Тихо, – снова повелительно произнес маг.

Он простер руки над бассейном, вода забурлила, окрашиваясь в красный цвет. Люди отшатнулись, но уже через мгновение нашлись храбрецы, подошедшие к бассейну, за ними толкаясь и давя друг друга, устремились остальные. Теперь сектанты оказались полностью во власти мессии. Сумасшедший коктейль из воды источника забвенья, смешанной с красным вином, окончательно помутил разум полуголодных, несчастных людей. Они снова пали ниц, шепча лишь одно слово – «Мессия»…

– Теперь мы пойдем к великой цели – спасению ваших душ. До торжественного часа осталось совсем мало времени. Встаньте, берите факелы. Поднимите наш подарок богу – и в путь, к храму.

Во мраке великой ночи белая змея, чадя огненной шкурой смоляных факелов, повторяя изгибы тропы, выбралась из лагеря…

На самом острие шел Гедеон, за ним совет ордена. Следом паломники несли железную клетку, на полу которой сидели два существа… Один немного напоминал кота, его голову покрывала шерсть, был одет в джинсы, куртку и словно спал. Второй в джинсовом костюме, черных кожаных перчатках, вполне мог считаться человеком. Его глаза были широко открыты, взгляд устремлен в неведомую даль. Создавалось впечатление, словно происходящее не касалось пленников.

Медленно, степенно шествие достигло храма. Первыми, вниз спустились члены совета, они прошествовали на противоположную трибуну. Уже находясь на ней, Гедеон увидел, как на арену внесли железную клетку с пленниками, за ней потянулся факельный хвост. Белые балахоны, капюшоны, обрамлявшие такие похожие лица – худые, осунувшиеся, с впавшими глазами. В них светилось лишь обожание, перемежаемое с преданностью, и не тени сомнения в сущности происходящего. Они все смотрели на него, своего кумира… Сомнение стало закрадываться в душу мага. Он поправил волосы, рука коснулась зажима, откуда он? Но словно легкий ветерок шевельнулся внутри, унося мимолетное сомнение, Гедеон снова принадлежал ордену…