Дмитрий Казаков - Падение небес

Бенеш хрипел, сипел и хрустел зубами, и текущий вверх поток белого тумана не делался слабее. Но кровавое облако и не думало уменьшаться, оно становилось плотнее, красное превращалось в черное.

«Тринадцатый продолжает резать роданов, как повар – свиней, – подумал Олен, – черпать из жертв силу. А мы, что мы может противопоставить ему? Ледяной клинок, что позволит одержать победу, но превратит меня в слугу Нижней Стороны и разрушит наш мир?»

Да, похоже, другого выхода нет.

Но взяться за шероховатый эфес он не успел. Земля под ногами вспучилась, из образовавшейся дыры вылезло нечто черное, извивающееся. Рендаллу подсекло колени, он упал и откатился в сторону.

– Древний! – прокричал кто-то, а затем раздался полный боли взвизг Саттии, и Олена точно хлестнули кнутом.

Он не понял, как оказался на ногах, лишь обнаружил, что стоит, что в руке – меч, а в сердце – ярость. Громадная тварь, похожая на помесь кальмара с пауком, высунулась из земли, попыталась дотянуться до Бенеша, застывшего в колдовском трансе, и щупальца почти достали молодого мага.

Похоже, Тринадцатый вовсе не был уверен, что сумеет одолеть противника один на один.

Харальд рубил щупальце за щупальцем, они вспыхивали серым огнем и исчезали. Но на смену им лезли новые и новые, точно Древний обладал способностью мгновенно отращивать конечности.

Девушки видно не было, но, судя по тому, что визг сменился ругательствами, она находилась в сознании.

– Умри! – рявкнул Олен, бросаясь в бой.

Отмахнулся от одного щупальца, надрубил другое и… пропустил удар в бок. От боли потемнело перед глазами, хрустнули ребра. Что-то сдавило лодыжку, ногу рвануло в сторону. Он упал, и два щупальца потащили уроженца Заячьего Скока в самое их месиво, туда, где влажно блестела черная дыра рта.

Рендалл замахал руками, пытаясь зацепиться хотя бы за что-то, едва не выпустил меч. Подумал, что неплохо бы обратиться к Сердцу Пламени, но для этого нужно хотя бы немного сосредоточиться…

– Вот зараза! – закричал Харальд.

Олен краем глаза увидел мелькнувшую тень. Тар-Готиан, двигаясь изящно и легко, как танцующий призрак, уклонился от щупалец, и вспрыгнул на спину Древнему. Скакнул туда, где раскачивались два глаза на тонких стебельках, и широким ударом срубил оба.

Хлынула черная слизь, десятки щупалец метнулись вверх – обхватить, сжать, отбросить сельтаро. Тот не успел ни защититься, ни сбежать, и скрылся за пеленой извивающихся конечностей.

Хватка на ноге Рендалла ослабела, и он смог обратиться к Сердцу Пламени.

Огонь вырвался из перстня с ревом, достойным разъяренного дракона. Ударил в тушу Древнего, растекся по щупальцам. Послышался тонкий визг, из пузыря пламени высунулось нечто страшное, изуродованное и обгорелое, похожее на свиное рыло, и тут все исчезло.

Осталась дыра в земле, из которой разило паленым мясом, и упал на землю тар-Готиан. Огонь не оставил на теле или одежде эльфа ни единой отметины, но щупальца успели сделать свое дело.

В лице сельтаро не было ни кровинки, из сломанной руки торчали обломки кости.

– Нет! – подскочила Саттия, окровавленная, с встрепанными волосами и мечом в руке. – Нет! Нет!

– Он отправился в свои вечные леса… – проговорил Харальд, поглаживая ссадину на руке и болезненно морщась. – Вот хитроумная тварь, снизу подобралась, и почти преуспела, не видать ей ни неба, ни моря…

Бенеш, похоже, не заметил, что рядом с ним происходила какая-то возня. Так и стоял на месте, раскинув руки, закрыв глаза и содрогаясь всем телом, словно дерево на ветру.

Багровая туча, зажатая в кольце белого тумана, потемнела, опустилась к самой земле. Жар, исходивший от нее, стал сильнее, и друг от друга шарахнулись рати и на левом фланге безарионского войска. Обнажившаяся земля начала трескаться, из нее полезли белесые пузыри, на поверхности которых блестели мелкие кристаллики. Ветер понес удушливую вонь.

Битва продолжалась только там, где стояли гномы, и Ан-чи раскидывал заклинания.

– Он был доблестным роданом… – сказал Олен, глядя на плачущую девушку. – Пал славно.

– Вот именно, был! – выкрикнула Саттия. – И ничто его не вернет! Ничто, ты это понимаешь, злобный властолюбивый ублюдок?! Ты затеял эту битву, из-за тебя погиб Гундихар, Арон-Тис и…

– Извините, что вмешиваюсь в ваше любовное воркование, – поспешно сказал Харальд, – но у нас тут небольшое сражение.

Девушка кинула на него свирепый взгляд, и Рендалл подумал, что она бросится на странника по мирам. К его большому удивлению, Саттия сдержалась, тряхнула головой и резко отвернулась.

– Надо ему помочь… – Олен в какой уже раз за день потянулся к ледяному клинку и даже взялся за эфес, и тут заколебался.

Куда бить? Будет ли толк, если рубануть оружием из кости йотуна эту тучу? Или станет только хуже. Может, правильнее будет дотянуться до Тринадцатого, что спрятался в тылу?

Но тут в развитие событий вмешался Ан-чи. Порожденная им синяя молния с треском ударила в бок багровой туче, брызнули в стороны белые искры, похожие на мелких рыбешек. Жар сменился леденящим холодом, вниз посыпались снежинки, и в глубине алого проглянуло нечто желтое.

– Неееет! – громогласный вопль донесся от опушки, на которой находился Тринадцатый.

Белое смешалось с алым и желтым, и колдовское облако разорвало на части. Во все стороны ударил свирепый ураган, сбивая с ног пехотинцев, валя лошадей, срывая шлемы и ломая копья. По иссушенной земле, по белесым пузырям хлестанул даже не ливень, а настоящий водопад. Вихри затанцевали в вышине, поток разноцветного сияния ударил в зенит.

Бенеш судорожно вздохнул, поток белого тумана иссяк.

– Давай! – заорал Олен, повернувшись к знаменосцу, от флага которого остался жалкий огрызок.

Если атаковать, то только сейчас, пока враг ошеломлен и растерян, пока воины Господина не пришли в себя, увидев поражение того, кого считали непобедимым. Бить наверняка…

Знаменосец, молодой парень с совершенно очумелыми глазами, все же понял, что от него требуется. Вздернул свою палку повыше, и замахал ей из стороны в сторону.

Оставалось надеяться, что, несмотря на бушующий над полем битвы хаос, сигнал будет замечен.

– Ну, не подведите… – прошептал Олен, сжимая кулаки и пытаясь увидеть, где находятся ари Валн и ари Рогхарн.

Не сдержал радостного возгласа, когда на левом фланге с топотом пошла вперед конница. Сорвались с места хирдеры и таристеры, уцелевшие во время первой атаки. На мгновение позже колыхнулись ополченцы в центре, принялись стрелять через их головы лучники.

И, с хрустом продираясь через завалы из трупов, зашагали в наступление белые гномы.

– Посмотрим, что они теперь придумают, – заметил Харальд, убирая меч в ножны. – Полагаю, что это еще не все.