Максим Волосатый - Псы Клевера

Неужели…? Севилья присмотрелся к начавшим движение Сержанту с Васей. И все? Вот это все? Да за это он сам Паука расцелует. Ай, спасибо, Айболит.

Дымка вырвала обоих из бессознательного состояния, вернула все двигательные функции, и поставила магов на ноги. Теперь осталось только … нет, не снять узор. Развернуть его в другую сторону. Как в компьютерной игрушке. Просто перехватываешь управление.

Хоп. Два тела послушно развернулись и двинулись на выход. Севилья постарался придать им максимальное ускорение. Со стороны выглядело даже забавно. Огромные бойцы, бряцая всем навешенным на них оружием, неуклюже засеменили в сторону выхода из могильника. Расстояние между ними и Пауком все увеличивалось. Ну?

Ураганный удар магии сшиб их ног, покатил по полу. В глазах потемнело. Рано он вычеркнул Пауков из списков бойцов. Еще, еще. Севилья лежал, придавленный неимоверной тяжестью. Оказывается, магия может быть и такой. Не вздохнуть, не охнуть. В коридоре опять зашуршало. Паук сокращал дистанцию.

Что делать? Севилья попытался разобраться в придавливающем его узоре. Просто. Все просто. И очень сложно. Особых изысков тут нет, но сила, примененная Тварью, не давала никакой возможности сделать хоть что-то. Скала.

Безнадега. Севилья чуть не заплакал. Он готов был умирать. Он хотел жить. Жить, любой ценой. Еще один удар….

А вот не зря говорят, что лучшее – враг хорошего. Еле уловимая передышка, между двумя ударами, когда первый снялся, а второй только подходил, и спасла Севилью. Его стремление сделать хоть что-то было настолько велико, что как только в узоре Паука образовалась дырка, все желание Севильи жить, густо приправленное чуть было не начавшейся истерикой, тут же прыгнуло вперед. Превратившись в стену, запечатавшую коридор. И все стихло. Он даже узнал это состояние. Он уже делал так. В первые минуты своего пребывания в Пестике. Когда, кстати, его Паук и запеленал. Только тогда он построил кокон. Кокон!

Не вышло. От идеи пришлось отказаться сразу. Магическая пробка, поставленная Севильей, вдруг затрепетала. Выгнулась пузырем, как будто ее кто-то вдувал внутрь могильника. Пошла пятнами. Треснула. Мимо Севильи опять пронесся магический ветер, как недавно на входе. Вот что это было в тот раз. Кто-то запечатал коридор, и у него не получилось. Так, а ему что теперь делать? Сквозь исчезающую защиту начал чувствоваться Паук. Ну, думай быстрее.

Сзади очень кстати захрипел Сержант. Точно. Севилья крутанулся на месте, выдергивая из кармана специально для таких случаев приготовленный демаг. Кто ближе?

– О-ох, – согнулся от боли Вася.

– Быстрее, – в другом случае Севилья его, может, и пожалел, но сейчас его бы кто пожалел. Что ты там про Эфиопию рассказывал? Сержант прав. Здесь точно такая же война. – Доставай гранатомет.

К чести Тетракова, он ни секунды не потратил на осмысление и дурацкие вопросы. Все так же согнувшись, морщась от боли, он скинул с плеч связку зеленых труб и вытащил одну. Распрямился, спросил взглядом у Севильи направление, скинул заглушки с обоих концов трубы, что-то переключил и приладил гранатомет на плечо. Обернулся назад, прикидывая, не заденет ли Сержанта огненной струей….

Воздух в коридоре уплотнился: Паук включил свой генератор магии…. Быстрее же.

– Рот открой, – посоветовал Вася, все еще кривясь. – Сейчас будет больно.

– Зачем? – только и успел спросить Севилья.

Выстрел. Сзади из трубы вырвалось короткое пламя, спереди небольшой дымок. Смутный, еле угадывающийся в темноте предмет отправился вперед, искать Паука. Севилья изо всех сил разинул рот.

В замкнутом пространстве коридора шарахнуло так, что Севилья чуть не обделался. Перед ними вспух огненный шар, на мгновение заполнивший собой все пространство коридора. Из-за темноты показалось, что взорвался весь мир. Наверное, где-то это так и было. Взрывная волна приложила Севилью не хуже Паука. Даже сильнее. По крайней мере, встать с первой попытки он не смог.

Тишина. Первое, что Севилья услышал, когда сознание более менее пришло в норму, это была тишина. Ничего вокруг. Только тишина и пустота. Пустота?

Он приподнялся на локте и осмотрел линии. Ничего. Ни одного узора. Только линии Пауков, все так же убегающие вниз. Семь штук. Семь?!

– Вася! – Севилья завертел головой, пытаясь найти Тетракова. Чернота и тишина. Только шум какой-то на грани слышимости. И голова болит.

Севилья подвесил светлячок. Так вот же он. Точно так же кривится от боли. Рядом валяется Сержант. Живой?

Вася достал из кармана демаг, и Сержант зашевелился. Живой. Тетраков повернулся к Севилье и зашевелил губами.

– Чего? – не понял Севилья. Что он шепчет? Можно ведь уже нормально говорить.

Вася приблизился.

– Ты как? – тихий голос Тетракова доносился как будто извне могильника, хотя он стоял почти рядом.

– Нормально, – попробовал пожать плечами Севилья. – Только голова болит.

Вася непонимающе моргнул и вопросительно приложил руку к своей голове. Севилья повторил его жест и кивнул.

– Это нормально, – да что такое? Вася, судя по артикуляции, кричит, а все равно еле слышно. – Это контузия называется.

Севилья вспомнил слово. Ага, вот он какой, северный олень. Одно дело читать и фильмы про войну дома смотреть, а другое – вот так вот сидеть и теряться в пространстве.

– А долго так будет? – крикнул в ответ Севилья и тут же зашипел от боли. Крик отозвался во всей голове.

Вася пожал плечами.

– И что теперь делать? – Севилья указал на свои уши.

Вася пальцем нарисовал вокруг шеи затягивающуюся петлю.

– Вешаться, все остальное без толку, – донесся его голос сквозь вату.

Севилья показал семь пальцев и кивнул в сторону Пауков. Тетраков страдальчески закатил глаза и пожал плечами. Все ясно. Одного Паука уделали, теперь всего делов – сделать так еще семь раз. Сзади обозначилось шевелние. Сержант, наконец, обрел чувство мира.

Следующий взрыв Севилья пережил как-то легче. То ли ушам с головой уже было все равно, то ли привык, но такой убивающей боль не стала. Она была уже привычной, почти родной.

Все прошло как-то даже буднично. Тварь увидели издалека. До физического контакта не допустили. Севилья прикрыл Васю с Сержантом от взбесившихся линий, Тетраков вскинул гранатомет. Взрыв. Боль. Минус Паук. Осталось шестеро. Теперь потрясти головой, разгоняя муть, – и дальше.

Быстрее, быстрее. Пока Пауки не придумали, как бороться с этой новой напастью.

Еще один, еще. Четверо. Между двумя последними промежутка почти не было. Они что, пришли?

Из запечатанного Тварями коридора периодически доносился какой-то грохот. Видны были отсветы пламени. Им бы обрадоваться, но боль настолько притупила все чувства, что Севилья только показал знаками (говорить смысла уже не было, все равно все почти оглохли), что там впереди идет бой. Сержант с Васей так же невыразительно покивали, мол, видим. Сил уже не оставалось ни на радость, ни на страх. Еще четыре раза помучаться, а там хоть трава не расти. Та самая, магическая. Оставалось надеяться, что Паукам так же хреново.