Александра Лёвина - Силмирал. Измерение

— Может. — Спокойно и непреклонно прервала его я. — И прекрати истерить, пожалуйста. Теперь уже я тебя не узнаю.

— Не подходи! — я попыталась шагнуть к нему, но он напрягся и предупреждающе встал в какую-то стойку. То ли карате, то ли дзюдо. В его глазах я ясно увидела страх…

Ну, это, в общем, нормально. Видно, что он почти убедился в моей неуравновешенности. Я и свою бы реакцию не смогла бы предсказать, случись обратная ситуация.

Но с этой надо было что-то делать.

По-кошачьи скользящим шагом я быстро приблизилась к нему и отвесила несильную пощёчину. Говорят, это отрезвляет…

Верно говорят. Он вздрогнул, в его глазах страх мгновенно сменился злостью. Я не успела увернуться, когда такой же удар полетел в меня.

На ногах устоять не удалось. Хорошо ещё, что упала на асфальт, а не в осеннюю грязь. Вот бы родичи обрадовались повторению весеннего сюжета… с поправкой на возраст.

Ещё до того, как я шлёпнулась на пятую точку, во взгляде парня вновь произошла перемена. Он метнулся ко мне.

— Саня! Извини, я… я не хотел…

— Ничего страшного. — Я с его помощью встала. — Моё мнение насчёт того, что «нельзя бить слабый пол» несколько переменилось с Силмирала. Зато теперь я тебя узнаю.

— Не знаю, что на меня нашло… — смущённый парень даже немного отряхнул меня, хотя отряхивать было нечего. Только замывать… немного. — А… можно взглянуть на этот твой… кристалл?

— Да, пожалуйста. Только, прошу, осторожней. Хрен его знает, что в нём осталось, а что нет…

— Ого! — Вдруг присвистнул он. — Гляди-ка, а это твоя кровь, да?

— Где? — удивилась я.

Ух ты! И правда! Уж не знаю, как он его повернул, но в свете единственного здесь фонаря дейтвительно показалась алая капля в самом центре камня. Тёмыч чуть повернул его — и капля исчезла…

— С ума сойти… — поражённо покачал головой друг. — Я тебе уже почти верю.

— Почти?! ОПЯТЬ?!

— Да нет же! — Поспешил реабилитироваться он. — Я имею в виду, что той частью мозга, где у меня всё на уровне реализма, я не могу принять всего того, что узнал… Но в остальном я тебе безоговорочно верю.

Я скептически хмыкнула. Насчёт «безоговорочно» он явно перегнул палку… ну да фиг с ним. Хотя бы наполовину верит — уже хорошо.

Я посмотрела на часы на телефоне и застонала.

— Уй-ё… Тёмыч, я мухой домой! Меня сейчас родичи будут расстреливать ядом через отрубание головы!

— Н-да, суровые они у тебя… — сочувственно покивал он, и вдруг опомнился. — Эй! А кристалл ты мне оставляешь?!

— Возьми домой! — на бегу крикнула я. — У тебя же кажется родичи — физико-химики. Пусть посмотрят, что это за фрукт! Ты им, главное, на подробное рассмотрение не отдавай! А то будет сенсация!

— Ладно! — донеслось вдогонку.

И опять — однообразные недели спокойной жизни. Единственное, что слегка разбавляло скуку — это турниры в клубе по воскресеньям. Не знаю, может, так косвенно сказалось моё предводительство над Шелескенами, но даже в карточной игре с сильными и слабыми существами, заклинаниями и артефактами я стала побеждать со второго раза. Артём только присвистывал, играя со мной, а знакомые по интересу, подвывая, умоляли раскрыть секрет побед. Правда, их энтузиазм немного поутих, когда уже пошли взрослые, серьёзные соперники. Одну партию я выиграла лишь чудом…

Но всё же, сложно представить реакцию моих родных, когда они узнали, что мы с Артёмом едем на международные состязания во Францию. Недоумение (какой-такой турнир?), удивление (что, серьёзно победила? И за это ещё и деньги дают?!), гордость (а всё-таки наша!), недовольство (а как же институт?!)… Но — обещали подумать.

А у меня в связи с этим возник перерыв. По мнению организаторов, за эти четыре недели мы должны были определиться с решением и подготовиться. Нам даже дали аванс за такие достижения — десять тысяч рублей каждому (для меня лично — достаточно крупная сумма!). Тренироваться же нам оставалось лишь между собой и с новичками — в клубе в паре мы уже одолели всех и на рожон лезли немногие… да и те на интерес.

В общем, вынужденное ничегонеделанье. Скука, уныние…

И, как следствие — тоска.

Я даже не сразу поняла её причины. Хандра начинающего трудоголика?

Да нет… Просто…

Причину я обнаружила на удивление легко, когда, однажды сидя в кресле, любовалась кристаллом.

Просто я не ощущаю себя на своём месте. Вроде бы и мой мир, и моя семья, и…

А душа не на месте. Как будто я не вернулась домой, а ушла оттуда…

Будто бы и не было тех семнадцати лет до Силмирала…

Однажды меня ожидал сюрприз. Вернувшись в субботу после третьей пары, я застала родителей, лучащихся улыбками.

— Поздравляем! Мы говорили с твоими лекторами, и они сказали, что у тебя отличная успеваемость. Мы решили позволить тебе поехать на турнир!

Я натянуто улыбнулась для виду. Денёк выдался нелёгкий, поэтому на пляски от радости я не была готова.

— А кроме того…

Когда я прошла в комнату, то оказалось, что компьютер включён, и на нём приветственно горит табличка «Рамблера».

— Пока будешь так же хорошо учиться, интернет будет! — торжественно объявила мама.

— Ой, ну я даже и не знаю, что сказать… Спасибо!

— Ну ладно, — усмехнулся папик. — Давай уж, тебе, кажется, рефераты нужно было готовить?

Я кивнула и, сбросив с плеча сумку, села за стол. Пальцы привычно забегали по клавиатуре. На экране постепенно появлялось: «Русско-японская война: причины и последствия. Участники. Кто помогал Японии?»

Но стоило родителям уйти, как я сбросила окно с рефератом в «подвал», и, открыв инет заново, дрожащими пальцами ввела: «Птицын Михаил, 1935»…

Господи, и как я раньше не догадалась?! Интернет у всех друзей есть! Что мешало напроситься в гости и пробить по базе данных?!

Хотя…какая к чёрту база данных?! В инете же такое не выставляется! Это же личная информация…

Однако к моему немалому удивлению, результаты всё же нашлись. Но…в виде статей из газет. Оба-на…

Вот он!

Сердце стучало так, что, казалось, сейчас выскочит из груди. Но вдруг оно замерло, как и я, когда я открыла ссылку, высветившую статью полностью. «Новое таинственное исчезновение»… Не поняла?!

Так… «закончил МГУ»… «доктор исторических наук»… здорово, конечно, но немного не то…

Прочитав последние предложения, я окаменела.

«В феврале 1956 года было совершено убийство Конькова А. И., знакомого Птицина. Подозрение пало на него. Но когда следствие решилось дать ордер на арест, Птицин неожиданно изчез в неизвестном направлении. При обыске обнаружилось, что вещи в квартире нетронуты, поэтому версия побега исключается. Третьего марта в близлежащем лесу была обнаружена одежда, предположительно принадлежавшая Птицыну. Тело обнаружено не было. Дело Птицына закрыто в октябре того же года за отсутствием улик. Ссылки…»