Александр Рудазов - Серая чума

– Эх, командир, это все здорово, только принцессу-то еще сначала уговорить надо! – укоризненно посмотрел на него Логмир.

– Так, я не понял. А мечи у тебя на что? – недоуменно нахмурился маг. – Иди, да уговаривай!

– Командир, это… – замялся Логмир. – А может, ты ее заколдуешь как-нибудь, а? У меня знакомый волшебник один есть… ну, ты с ним встречался. Так вот он умел намешать всяких травок в банке, поплевать туда, а потом дать девке выпить – хопа! – а она уже на тебя слюни пускает!

– За любовными зельями – не ко мне, – холодно ответил Креол. – Серьезные маги такими глупостями не занимаются. На меня, к примеру, такое зелье вообще не подействует…

– Хабова мать, командир, так я ж не тебя поить-то собираюсь! – возмутился Двурукий. – На кой хаб ТЫ мне сдался, подумай сам?!

– Это верно, – признал Креол. – Все равно – не ко мне. И вообще – насчет этой части думай сам, я тебе не сваха. В крайнем случае могу…

Маг резко дернул к себе Логмира и зашептал ему что-то на ухо. Двурукий сначала недоуменно супил брови, а потом осклабился и начал заливисто ржать.

– Что, правда?! – не поверил он. – Прямо так?!

– Пару раз было, – скромно подтвердил Креол. – Но если вякнешь кому – сожгу заживо.

– Все равно не поверят… – продолжал подхихикивать Логмир. – Эх, командир, хабова мать, я тебя теперь так уважаю, ну так уважаю…

– А что – раньше не уважал?!! – мгновенно взбеленился Креол. – Посох мне!

В ладонь мгновенно прыгнула обсидиановая палка. Логмир резко прекратил смеяться – эта штуковина даже у него вызывала нервозность. Очень уж громадную мощь Креол сосредоточил в своем ключевом инструменте.

Пока Двурукий уговаривал архимага не злиться по пустякам, лод Гвэйдеон продолжал вести беседу с Моав Ехидной. Точнее, он всячески пытался от этой беседы уклониться, но колдунья не желала оставлять паладина в покое.

– Зеньор рыцарь, ну почему вы так упорно не желаете со мной разговаривать? – ласково положила ему руку на плечо Моав.

– Потому что чувствую, как с каждым словом все больше скатываюсь в пучину ереси, – холодно стряхнул ее лод Гвэйдеон. – Астаро говорит: «Своими речами колдун способен влиять на человеческое сознание, вызывая искушение и подспудное желание вверить душу в когти Близнеца».

– Да забудьте вы об этой дурацкой книжке!

В воздухе сверкнул Белый Меч. Правда, уже в следующее мгновение паладин сделал над собой усилие и спрятал его обратно. Но строгие голубые глаза превратились в настоящие льдинки – как смеет этот природный враг Ордена еще и поносить Святое Писание?!!

– Может быть, вам почему-либо неприятна моя внешность? – упорно продолжала ломать лед Моав. – Но зеньор рыцарь, я метаморф, я могу выглядеть как угодно… Хотите – я стану светловолосой. Хотите – будут темные волосы. Вам нравятся высокие и худощавые? Или невысокие и пышнотелые? Может быть, у вас дома осталась дама сердца? Опишите ее – и я стану точной копией…

В подтверждение своих слов она действительно меняла обличья, пытаясь подобрать тип, который вызовет благосклонность паладина. Но в его глазах не было ничего, кроме холодного равнодушия.

– Сударыня Моав, почему вы привязались с этим именно ко мне? – наконец спросил он. – Что вы от меня хотите?

– Просто вы спасли мне жизнь… И я… я никогда раньше не встречала таких, как вы… – тихо сказала колдунья.

– Зато я слишком часто встречал таких, как вы, – еще тише ответил паладин. – И наша первая встреча обычно оказывалась и последней.

Индрак отшвырнул вязовое бревно, выпрямился во весь свой недюжинный рост и приставил ладонь к глазам, глядя на запад.

– Великий шаман, Индрак видит летучий дом! – воскликнул он.

Все разговоры немедленно прекратились. Отряд сгрудился в кучу, и пятнадцать глаз уставились на приближающийся коцебу. Пару минут назад Хуберт отключил обктамерон, чтобы не объявляться перед господами внезапно.

Коцебу с каждым мигом увеличивался. Вот он пошел на посадку, и все смогли разглядеть нового рулевого. На балконе гордо высился какой-то детина, одетый в светло-желтую тунику и два лиловых шарфа крест-накрест. Серые глаза, иссиня-черная кожа и абсолютное отсутствие волос. Он радостно скалился, глядя на Креола, а тот, в свою очередь, ликующе рассмеялся при виде него.

– Кто это? – озадаченно спросила Ванесса.

– Позвольте представить моего старого друга и помощника! – торжествующе провозгласил Креол, как только коцебу коснулся земли. – Архимаг Шамшуддин!

Ледяной Замок. Уединенная цитадель, расположившаяся на крайнем севере Серой Земли, там, где проходит экватор и всегда жарко. Эти земли сплошь покрыты тропическими лесами, в сухой сезон температура поднимается до сорока градусов, а во время дождливого воздух превращается в водяную стену. И здесь, на берегу океана, на вершине голой скалы разместился замок, издалека напоминающий огромный айсберг. Несмотря на умопомрачающую жару и частые дожди, его стены и крыша всегда покрыты толстой коркой льда, а внутри царит вечная прохлада.

Именно здесь вот уже двадцать лет жил колдун-отшельник Астарон Ледяной. Высокий, тощий, с лицом, которое словно пропустили через бельевую сушилку. Не так давно ему исполнилось восемьдесят лет, волосы побелели, но кожа осталась идеально гладкой, чистой… и холодной, как лед. Большую часть жизни Астарон Ледяной изучал магию Льда – криомантию.

Сейчас этот колдун сидел в гостевой зале, перекладывал из ладони в ладонь фужер с холодным вином и безразлично взирал на своих гостей. Таковых было двое – оба крупного телосложения, тучные, густобровые. Два брата – Бестельглосуд Хаос и Яджун Испепелитель. Правда, старший брат присутствовал не лично – лишь полупрозрачный мираж, в точности повторяющий облик главы Совета Двенадцати. Сам он по-прежнему находился в Ларии, в Промонцери Альбра.

Яджун за все это время не проронил ни слова. Он лишь с интересом рассматривал аскетическое убранство замка, стенную роспись, напоминающую морозные узоры на стеклах, и единственного друга Астарона Ледяного. Он же слуга. Он же телохранитель. Низ’ргнат – уродливое существо, полудемон из какого-то далекого мира, выглядящий как багровокожий человек с длиннющими витыми рогами, четырьмя шипами на плечах и ярко-алыми глазами. Грудь и живот покрыты причудливой татуировкой. Много лет назад Астарон спас ему жизнь… но сразу же после этого обратил в рабство.

– Итак, я повторяю свое предложение еще раз, – терпеливо заговорил Бестельглосуд. – Астарон Ледяной, мы предлагаем тебе вступить в Совет Двенадцати. Надень серый плащ, займи место Асмодеи Грозной, стань Четвертым в Совете. Ну?

– Это уже третий раз, – ответил Астарон. Его голос звучал так, словно заговорила ледяная скульптура. – Твой отец предлагал мне занять двенадцатое место… но тогда я заслуживал седьмого. Ты тоже предлагал мне занять двенадцатое место… но тогда я заслуживал уже четвертого.