Ксения ЧАИКОВА - Теневые игры

Тьма нагнала меня, когда я уже спрыгнула со стены и, оглядываясь, поправляла сбившуюся от резких движений куртку. Судя по восторженным обрывкам мыслеобразов, которыми забросала меня весело клекочущая вонато, наше приключение ей более чем понравилось. Еще бы! Так близко с мелкой декоративной собачонкой, то есть, извиняюсь, с очаровательным блондинистым песиком познакомиться - это не каждый день удается. Я с невольной улыбкой потрепала демона по голове, сориентировалась по сторонам света и неспешно двинулась на юг, в сторону улицы Каштанов.

Кажется, Цвертинину просьбу я выполнила. Хотя еще вопрос, кто кого пуганул больше - я мага или маг меня. Впрочем, думаю, в споры с девушками этот чудодей еще долго поостережется лезть. Да и вообще от всех представительниц прекрасного пола за версту шарахаться начнет.

Под утро затихает даже неугомонная улица Чар. Народу становится меньше, а те, кто рискуют выползать из домов, ходят медленно и вяло, как сонные осенние мухи. Торговцы перестают истошно орать и только всматриваются осоловевшими от бессонной ночи глазами в лица прохожих, словно пытаясь понять, что они здесь делают. Трактиры и корчмы не закрываются, упаси боги, просто временно перестают принимать новых посетителей, пока их хозяева и обслуживающий персонал, стараясь не потревожить сидящих или дремлющих за столами людей, аккуратно наводят некое подобие порядка и ликвидируют наиболее живописные лужи на полу. И если пролитое вино или пиво не слишком старательные служанки еще способны не заметить, то кровь затирается тщательно и аккуратно, ибо градоправитель Каленары славится как ревностный блюститель чистоты.

Ветер, дурашливым щенком прыгающий и носящийся вокруг меня, шаловливо гнал охряные, золотисто-бронзовые, оранжевые и изумрудно-алые лоскутья опавших листьев, с тихим шелестом подметающие выложенные пятиугольными плитами тротуары. Я рассеянно пнула один особенно плотный комок ногой, и бывший наряд какого-то клена, тут же с готовностью подхваченный прохладным дыханием заигравшегося ветра, взвился мне едва ли не до пояса, расцветив штаны и сапоги яркими заплатами ярмарочного паяца или скомороха. Не люблю я осень. Но восхищаюсь ею - вот за это вот многоцветное великолепие, носящееся по дорогам, неспешные слезы небес, волчьи вопли метра по ночам, сытые и щедрые торжища, хруст покрывшихся ночным ледком луж под каблуками, суету на большаках и шляхах, трубные голоса гусиных клиньев под облаками, опьяняющий аромат только что сорванных яблок и робкие мечты о будущем лете.

Тьма, с любопытством наблюдающая за играми ветра с опавшей листвой, долго крепилась, но в конце концов не выдержала и с азартным клекотом пустилась в погоню за свившимися в комок листьями, подбадривая себя лихим визгом и нарочито громкими хлопками крыльев. Ну как маленькая, честное слово! И не скажешь, что ей уже почти шесть лет. Оторванная от естественной среды обитания и воспитанная мною, тоже не отличающейся рассудительностью в поступках, Тьма явно почитала себя все тем же крохотным демоненком размером с новорожденного щенка, которого будущая наемница, а тогда еще простая воспитанница замка Рэй выудила из родного гнезда и потащила к мастерам, дабы те признали ее настоящей храной и полноправным членом гильдии. А раз вонато считала себя маленькой, то и вела она себя соответственно, то бросаясь в погоню за опавшей листвой, то совершенно по-детски выпрашивая у меня конфеты и печенья, которых вообще-то демонам нельзя - от них портятся клыки и желудки.

Если уж в серовато-промозглые предутренние часы начал задремывать даже неугомонный заповедник чародеев, то неудивительно, что остальная часть Каленары спала крепко и сладко, как человек, полностью уплативший все налоги в государственную казну и теперь отдыхающий от трудов праведных. Улица Каштанов, утопающая в клейком тумане, не была исключением и казалась вымершей. "Сломанный меч" был, разумеется, закрыт и, как человек руками, заслонялся от окружающего мира наглухо запертыми ставнями. Судя по чудовищных размеров ржавому замку, болтающемуся в не менее огромных петлях, Жун ожидал визита по меньшей мере недружественной банды альмов и эльфов с дрессированными вернетоками на поводках и готовился воспрепятствовать ему всеми силами.

- Миледи! Миледи, постойте!

Я, не сбавляя шага, вопросительно передернула плечами, заставив Тьму испуганно трепыхнуть крыльями и крепче вцепиться в уже изрядно истрепанную ее коготками куртку. Вот тебе и тишина! Нет бы этому горлодеру подумать об окружающих и смирить силу своего голоса, подобного легионерской трубе!

- Миледи, да подождите же!

Интересно, что ему так срочно понадобилось от какой-то девицы явно благородного происхождения? И почему она не отвечает?

- Миледи!

Только когда в рукав моей куртки вцепились холодные сильные пальцы, я поняла, что кричали мне. Недоуменно повернувшись, увидела озябшего, вымокшего паренька в вычурной темно-синей ливрее Лорранских. Чуть поодаль стояла карета со знакомым гербом.

Мне едва не сделалось дурно.

- Где милорд Торин?

- Н-не зна-аю-у-у… - страдальчески прохрипел схваченный за воротник парень, беспомощно тараща на меня покрасневшие от бессонной ночи глаза.- Д-дома, наверное…

- Хвала богам! - На одну короткую минуту я вообразила, что не шибко умный графенок вздумал проследить, куда я направилась, и поехал следом. С него станется. Но, к счастью, оказалось, что это просто кучер ослушался моего приказа и не вернулся в поместье Лорранских, а остался ждать меня у "Сломанного меча".

- Я кричал-кричал,- обиженно посетовал парень, потирая шею,- а вы не слышали…

Я едва заметно ухмыльнулась. Слышать-то слышала… Но не признаваться же мне, что "миледи" - непривычное для меня обращение, вот я и не обернулась на призывы кучера. Меня-то обычно просто Тенью кличут, и хорошо еще, если с добавлением уважительного "тэмм", а не какого-нибудь уничижительного "эй, ты" или, того хуже, "девка".

- Я же велела возвращаться в поместье без меня.

- А милорд Торин наказывал привезти вас в целости и сохранности! - с искренним негодованием старательного и исполнительного слуги, которому дали два взаимоисключающих приказа, парировал кучер.

- Ну раз милорд Торин… Тогда конечно,- вздохнула я. Спорить с графенышем или не исполнять его приказов - действительно себе дороже.

Возрадовавшийся кучер, просияв, ринулся к карете, с учтивым поклоном распахнул дверцу и выдвинул лесенку, а потом галантно предложил мне руку, дабы я, упаси боги, не споткнулась на ступенечках. Со стороны мы выглядели наверняка очень забавно: нарядный парень в броской форменной ливрее с медными пуговицами и растрепанная девушка, одетая просто и неприхотливо, лишь бы удобно да тепло было да в толпе не выделяться особенно.