Брент Уикс - По ту сторону тени

Глаза Дженин стали огромными.

— Вы тоже его выдержали?

— Север — жестокая и безжалостная возлюбленная, ваше высочество, и после ее ласк у всех остаются глубокие шрамы, — ответил Дориан. — У меня есть план, но на подготовку потребуется пять дней, и его успех зависит от того, успеем ли мы перейти через перевал по дороге в Сенарию, прежде чем его завалит снегом. Теперь я только хочу знать: если я, подвергая риску свою жизнь, снова приду сюда, пойдете ли вы со мной?

Дориану казалось, что он слышит, как бьется сердце Дженин, и даже может сосчитать удары. Стиснув зубы, она окинула взглядом темницу, а потом отвернула высокий ворот платья, и Дориан увидел широкий шрам поперек нежной шеи. С такой раной девушка не прожила бы и минуты. Значит, ее залечили с помощью магии.

— Дома, в Сенарии, я была тайно влюблена в одного достойного и очень умного человека, преданного друга моего отца. Половина женщин в стране мечтала о Логане из-за его красоты, а вторая половина жаждала его внимания из-за герцогства, которое достанется ему в наследство. Логан Джайр стал бы для меня прекрасной партией, и обе семьи желали этого брака. Препятствием стала давнишняя вражда между нашими отцами, и я уже не надеялась, что моя заветная мечта когда-нибудь осуществится. Потом подосланный убийца расправился с моим братом, и отец лишился наследника. Вот он и решил, что, если сделает своим наследником Логана, попытки покушения на его собственную жизнь прекратятся. Мы с Логаном поженились, а два часа спустя после свадьбы халидорцы перебили всю мою семью, чтобы не осталось ни одного претендента на трон. Чародей по имени Неф Дада решил, что я слишком красива и могу еще пригодиться. Он перерезал мне горло на глазах у мужа, а потом тайно залечил рану. Логана они убили чуть позже, предварительно подвергнув мучительным пыткам. Эти люди отняли все, что я люблю. — Она посмотрела на Дориана, и в глазах ее застыла расплавленная сталь. — Я буду ждать.

Дориан взял в руки нож для хлеба и с помощью таланта удлинил лезвие, сделав его обоюдоострым. Девушка внимательно следила за его действиями.

— Среди этелингов есть один по имени Тави. Пока король пребывает в Сенарии, он никого не боится, и управы на него нет. Возможно, он явится сюда, чтобы вас обесчестить. Так вот, если это произойдет… Советую воспользоваться ножом только в крайнем случае, если будете полностью уверены в успехе. Если нет — не губите свою жизнь.

Дориан прочел ответ в глазах Дженин. Если явится Тави, девушка попытается его убить, а если это не удастся, покончит с собой. И все же Дориан отдал нож. Дженин заслуживает того, чтобы иметь выбор.

— А теперь можно поговорить о менее серьезных вещах. Жаль, что ваша еда совсем остыла. Подъем на башню, где томится в неволе красавица, оказался очень длинным.

Дженин застенчиво улыбнулась, и эта робкая улыбка напомнила Дориану о ее молодости и заставила почувствовать себя старым, подлым развратником.

— Ты и в самом деле колдун? — спросила девушка, показывая пальцем на изготовленный кинжал.

— Уже нет. Такая магия является злом, и я давно от нее отрекся, но я учился у магов.

— А не мог бы ты призвать свою магическую силу и разогреть еду?

Глаза Дженин озорно заблестели, и они оба рассмеялись. Дориан чувствовал, что любит эту женщину все сильнее.

— Ну, если мне удалось так изменить свою внешность, что сам Йорбас Зурга принял меня за евнуха, думаю, с такой простой задачей я справлюсь.

И Дориан подогрел жидкую овсяную кашу, втайне надеясь, что девушка поняла изящный намек по поводу сохранности его мужских достоинств.

— Я вот все время думаю, что, будь я принцессой, которую погрузили в заколдованный сон, и сюда явился бы принц, чтобы меня разбудить, счастье бы мне изменило.

Девушка многозначительно приподняла бровь.

— Ну, в книгах, что мне довелось прочесть, он будит принцессу поцелуем, — возразил Дориан.

— Ты читал не те книги.

Дориан поперхнулся, чувствуя, как лицо заливает краска, а Дженин озорно рассмеялась.

Они говорили часами. В последующие четыре дня Дориан разогревал принцессе еду, а принцесса согревала ему душу. Дженин по-прежнему переживала потерю семьи, своего королевства и супруга, но присутствие Дориана вселяло в нее надежду. А Дориан смотрел на любимую и видел прекрасную жизнерадостную девушку, которой она была прежде, и решительную, сильную, вызывающую всеобщее преклонение женщину, которой она очень скоро станет.

Страстная любовь и восхищение любимой женщиной становились все сильнее. Эти дни стали самыми счастливыми в его жизни.

В заново отросшей правой руке все еще чувствовалось легкое покалывание. Она ничем не отличалась от той, что Кайлар потерял неделю назад, если не считать отсутствия шрамов и бледного цвета кожи, никогда не видевшей солнечных лучей. Волк предусмотрительно снабдил ладони обычными для фехтовальщика мозолями, но на остальной части руки кожа была очень чувствительной и реагировала даже на самое легкое дуновение ветерка. Волосы на руке отсутствовали, зато аккуратно подстриженные ногти имелись в наличии. Мизинец, который Кайлар сломал еще в свою бытность цеховым крысенком и не мог полностью выпрямить, теперь выглядел безупречно.

«Волк может гордиться своей работой. Новая рука даже лучше, чем прежняя».

Кайлар отыскал своего боевого коня в лесу, на том самом месте, где оставил. Трайб легко нес седока, как будто тот ничего не весил, и поглощал уйму корма. Кайлар боялся признаться, что конь вызывает у него страх. Он не был кавалеристом, и боевой конь это знал так же хорошо, как и всадник. В это утро с Трайбом не возникло никаких хлопот. Кайлар осторожно подошел к нему, всасывая ка'кари обратно в кожу, прежде чем снова стать видимым. Как обычно, под подаренной ка'кари кожей на нем осталось только нижнее белье. Ка'кари, конечно, мог покрыть его тело вместе с верхней одеждой, но тогда ночной ангел окажется слишком грузным и неповоротливым, и такая фигура вряд ли вызовет у кого-нибудь страх. Трайб пристально посмотрел на хозяина, и Кайлара охватило странное чувство смущения.

— Вот сукин сын! — выругался Кайлар, рассматривая огромную дыру на кальсонах, которая возникла в самом интересном месте. Ничего удивительного, что там гуляет ветер. — Зачем ты это сделал?

Трайб уставился на Кайлара, как на сумасшедшего.

«А что я такого сделал?» — осведомился ка'кари.

— Сожрал мою одежду!

«А я и есть Пожиратель».

— Мог бы оставить в покое мою одежду и мечи.

«Некоторым нравятся короткие мечи».

— Людям нравятся мечи, у которых имеется острое лезвие!

«Очень верное замечание».

— Прекрати жрать мои вещи, понял?!