Брент Уикс - По ту сторону тени

На мгновение сердце Дориана перестало биться.

«Отец умер!»

Словно во сне, он побрел в огромную комнату, где находился гарем. Среди мраморной роскоши дворца собралось около двухсот женщин. Они с остервенением рвали на себе одежды и волосы на голове, били кулаками в обнаженную грудь и раздирали ногтями белоснежную кожу. Из накрашенных глаз катились черные слезы. Некоторые бились в истерике на полу, а другие и вовсе лишились чувств.

Дориан знал, что в любви, горе и состоянии опьянения его народ ведет себя весьма экстравагантно, но слезы женщин были искренними. Все они благоговели и трепетали перед королем-богом, и лишь немногие осмеливались его любить. В комнате не было ни одной из любимых наложниц Гэрота Урсуула. Никто не донесет, которые из женщин оплакивают смерть повелителя, а кто не пролил ни слезинки. Король-бог являлся центром, вокруг которого вращаются их жизни, и вот теперь центра не стало, и весь привычный мир рухнул в одно мгновение.

Наложниц заставят броситься в погребальный костер Гэрота Урсуула, чтобы сопровождать его в загробной жизни и остаться навек его рабынями. Гэроту всегда нравились молоденькие женщины.

Внимание Дориана привлекла красивая девушка по имени Приция, которая едва успела созреть. Ей только исполнилось четырнадцать лет. Приция сидела в стороне от остальных наложниц, устремив в пространство ничего не выражающий взгляд. Она была девственницей, и Йорбас Зурга собирался предложить ее в качестве подарка его святейшеству, когда тот вернется домой.

— У тебя есть возможность выжить, — безразличным тоном пробормотал Дориан. — Возможно, следующий король-бог возьмет тебя в гарем.

— Все мои подруги собираются принять смерть, — откликнулась Приция, даже не взглянув в его сторону.

Ответ девушки устыдил Дориана. Приция не думала о себе. В этой комнате, среди рыдающих наложниц, он снова почувствовал себя циником, каким всегда был в прежней жизни.

Мысль о других последствиях, связанных со смертью Гэрота Урсуула, пришла на ум минутой позже. Король не оставил после себя прямого наследника, и любой из этелингов, которому удастся захватить престол, непременно перебьет всех остальных. Если о смерти его святейшества известно наложницам, то скоро о ней узнают и этелинги. А ведь, пожалуй, новость уже дошла до их ушей!

Господи, Дженин!

Дориан вихрем ворвался в комнату евнухов, где застал Хоппера.

— Выводи их всех отсюда! — приказал он старику. — Сначала девственниц!

— Что? — не понял Хоппер.

— Спрячь их в моей комнате. Кто-нибудь из этелингов попытается захватить гарем короля-бога, чтобы все восприняли его как законного наследника и будущего повелителя. Или на них набросятся обезумевшие стражники. Конечно, всех не спрячешь, но надо спасти хотя бы девственниц, тогда у них появится шанс стать избранницами нового короля-бога. Если девушек изнасилуют, им придется принять смерть вместе со всеми остальными.

Хоппер все понял и согласно закивал.

— Все будет сделано, — заверил он Дориана.

Дориан бросился к Тигриной башне.

Двух уродов, охраняющих внизу вход в башню, на месте не оказалось, и у Дориана все похолодело внутри. Он стремительно взлетел наверх, перепрыгивая через три ступеньки. До заветной двери оставалось не более двадцати ступеней, когда до слуха донеслись громкие голоса.

— Иди ко мне, а иначе будет плохо… Все равно будет по-моему…

— Хорошо, — покорно согласилась Дженин.

Дориан увидел на двери остатки расплавленного замка. Вот подонок! Тави уже явился сюда, чтобы изнасиловать Дженин. Дориан открыл ногой дверь как раз в тот момент, когда девушка выхватила подаренный кинжал и вонзила в грудь насильника. Он отчаянно закричал, и на поверхности кожи стал мгновенно вырисовываться вир. Белый шар размером с кулак ударил Дженин в грудь, и девушка отлетела в другой конец комнаты.

Мужчина повернулся на шум открывшейся двери, но сделать ничего не успел. Выпущенное Дорианом пламя шестью молниями ударило в грудь, прошило тело насквозь и вышло из спины, прежде чем насильник упал замертво лицом вниз. Это оказался не Тави, а его закадычный дружок Ривик. Дориан бросился к Дженин.

Девушка, задыхаясь от боли, тихо стонала. Из-за шести переломанных ребер грудная клетка запала внутрь. Дориан положил руку ей на грудь, чтобы определить, насколько серьезны полученные раны. От его прикосновения боль ушла, и дыхание стало ровным. Он стал аккуратно сращивать сломанные кости, не оставляя на теле девушки ни единого следа. Вскоре работа была завершена.

— Ты пришел, — прошептала Дженин, глядя на Дориана своими бездонными глазами.

— И всегда буду приходить за тобой.

Девушка сделала глубокий вдох.

— Ничего не болит.

Дориан смущенно улыбнулся и принялся собирать канделябры, статуэтки тигров и другие предметы, сделанные из золота.

— Зачем ты это делаешь? Мы не сможем унести их с собой, — с сомнением в голосе заметила Дженин.

Дориан бросил вещи на стол и, озорно подмигнув девушке, стал по очереди прикасаться к каждой из них. Расплавленное золото стекало на стол, образуя подвижные комочки, похожие на ртуть. Потом комочки стали застывать. Они делались все тоньше и тверже и наконец превратились в маленькие диски с выбитым изображением Гэрота Урсуула.

— Как ты это сделал? — изумилась девушка.

— Стоимость монет составляет лишь малую долю от тех денег, что можно получить за произведения искусства, однако сбыть их гораздо легче, да и возни меньше, — улыбнулся Дориан, с нежностью глядя на Дженин.

Он улыбался, но на душе было скверно. Тщательно продуманный план рухнул в одночасье. Черт возьми, ведь все готово к завтрашнему побегу! И дело не в напрасно затраченных усилиях, не в отсутствии лошадей, подходящей пищи и теплой одежды, необходимой для опасного путешествия через перевал Ревущие Ветра. Хуже всего то, что Дориану пришлось применить южную магию, которую способен учуять любой майстер, а Лаксбридж может просто сбросить его в пропасть.

Воцарившийся во дворце хаос не поможет. Здесь собралось множество солдат, повсюду снуют майстеры и, конечно же, этелинги. Дориан тщательно изучил повадки каждого часового и знал путь, по которому они ходят. Теперь все это ни к чему.

А впрочем, все не так плохо. Он находится во дворце, а армий короля-бога здесь пока нет, как и его старших сыновей. Дженин жива и здорова, и путь на юг пока открыт. В гневе Дориан обрушил на Ривика слишком большое количество магии, но у него еще остается достаточно сил, чтобы справиться с любым майстером, а то и вюрдмайстером, если они неожиданно встретятся на пути.

— Что ты делаешь? — удивился он, наблюдая, как Дженин переворачивает тело Ривика.