Евгений Лобачев - Ведьмоспас

Зашелестела трава. Вся компания двинулась вправо, к видневшейся вдали освещенной аллее. Смутные тени одна за одной проплыли мимо милиционера. Миша потянулся следом, изо всех сил надеясь, что дрыхнущий в сумке Йорик не проснется и не наделает шуму в самый неподходящий момент.

Через несколько минут злодеи выбрались на аллею, ведшую из аэропорта в город. Дорогу преградила седенькая востроглазая старушенция. В руках она держала картонку с надписью «КВАРТИРА».

После короткого торга бабулька поманила за собой новоиспеченных постояльцев.

Стараясь держаться на отдалении, Миша двинулся следом.

Они прошли мимо автостоянки, мимо автобусной остановки. Перебежали улицу, по которой туда-сюда шмыгали машины с горящими фарами. Взобрались на железнодорожную насыпь, пересекли пути и углубились в скудно освещенный массив частных домов.

Шаркая стоптанными шлепанцами, старушка уверенно пробиралась по лабиринту кривых полутемных улочек. Несколько раз Миша сбивался с пути и лишь чудом выходил на след, ориентируясь по собачьему лаю, доносившемуся из дворов.

В конце концов, процессия во главе с шустрой бабулькой оказалась на относительно светлой улице, разделенной вдоль очередной железнодорожной насыпью. Заросший травой тротуар отделяла от проезжей части бетонная канава, по дну которой бежал тоненький ручеек.

Старушка подвела постояльцев к калитке. Щелкнул замок. Из-за глухого дощатого забора грозно заухала собака. Судя по голосу, размером псина была покрупней медведя, но помельче слона.

— Вы не пугайтесь, она на цепи, — хозяйка улыбнулась застывшим на пороге гостям. — Деля, заткнись! Заткнись, кому говорят. Людей перепугала. — И снова гостям: — Вы проходите, проходите.

Гости вошли. Калитка захлопнулась.

— И что теперь? — вопросил Миша, уставившись на запертую дверь. В сердцах он швырнул сумку наземь.

Тотчас из нее донесся жалобный голос Йорика:

— Жраать хочу.

Череп высунул в дыру белую лапу, пошарил по траве. Потом выбрался наполовину.

— Жрать хочу! — требовательно повторил Йорик.

— Да ну! — Миша всплеснул руками в притворном удивлении. — Быть того не может!

— Вот ты издеваешься, а я подыхаю с голоду, — сообщил Йорик.

— Я тебе скормил целых три самсы! — запротестовал Миша. Он до сих пор вспоминал местный деликатес — слоеные треугольные пирожки, купленные в аэропортовской столовой. Молодому человеку так и не удалось их попробовать — Йорик выцыганил.

— Сам ешь свою самсу, — отозвался череп. — Там кроме теста и лука нет ничего. А я мяса хочу. Почему ты не купил мне шашлык? Так вкусно пахло…

— Потому что за ним надо было идти на улицу. Мы могли упустить Любу.

— Знай только, за юбками гоняешься, — проворчал Йорик, — а родной альтер эго с голоду пухнет.

— Ты не вспухнешь, ты костяной, — ответил милиционер. — Хватит причитать. Утром поедим, ничего за ночь не случится. А если такой голодный — пойди лягушек налови.

— Каких лягушек? — ужаснулся череп.

— Таких. Глаза разуй, да вокруг посмотри.

Йорик выбрался из сумки, и внимательно осмотрел окрестности, несколько раз повернувшись вокруг своей оси. Потом, усевшись на задние лапы, подозрительно уставился на милиционера.

— Куда это ты меня притащил? Кой черт мы тут делаем?

— Пока ты дрых, переваривая мою самсу, Люба с бандой устроилась тут на ночлег, — ответил Миша. Он тоже был голоден, потому как большую часть времени налегал исключительно на воду. Воспоминание о подаренных неблагодарному монстру пирожках, вызывало потоки слюны и нестерпимую резь в желудке.

— Подло попрекать друга расстегаями, — заявил Йорик. И добавил с беспокойством: — А мы что делать будем?

— Ждать.

Милиционер шагнул к густому кустарнику, росшему в нескольких метрах от калитки, и уселся под ним, свесив ноги в бетонный желоб арыка. Сколько хватало глаз, на пустынной улице не видно было ни души.

— Ждать. Ждать, — повторил Йорик, пробуя слово на вкус. — Что, вот так просто сидеть и ждать?

— Пока темно — да. Как рассветет, придется перебраться подальше, чтоб эти, выйдя на улицу, на нас не наткнулись.

— Угу, — пробурчал череп бесцветным голосом. — Здорово. Всю ночь будем торчать на одном месте, как приклеенные.

Миша пожал плечами.

— Ничего, поторчим. Не сломаемся. Как раз обмозгуем кое-что.

— Давай, давай, мыслитель хренов.

Молодой человек начал размышлять вслух, не обращая внимания на ворчливого монстра.

— Мне вот что интересно. Там, на холме, после… ну после провала, ведь мы остались одни?

— Ну.

— И никого рядом не было. Ты ведь никого не видел?

Йорик помотал всем телом.

— Никого.

— Тогда, — продолжал Миша, — откуда, черт возьми, взялась Люба со своими амбалами? Почему мы их там не встретили?

Череп пожал бы плечами, если б они у него были.

— Да мало ли откуда? — проговорил он. — Полночи ведь прошло. Может они удрали, когда шар надулся, заблудились в лесу. А когда нашли обратную дорогу, мы уже укатили в город.

— Может и так, — согласился милиционер. — Кстати, у них Гереморов Боекомплект.

— Да ну! — череп всплеснул лапами и едва не перевернулся. Из-за забора на шорох несколько раз лениво гавкнула собака.

— Ну да. А инструкция от него — у меня. Забавно.

— Обхохочешься, — Йорик потер лапкой костяную физиономию. — И что ты собираешься делать?

— В каком смысле?

— В том смысле, чтобы Боекомплект отнять, — раздраженно ответил череп. — Или ты хочешь его подарить?

— Ничего я не хочу дарить, — рассердился Миша. — Что ты чушь мелешь?! Просто надо выбрать подходящий момент.

Йорик вскочил и несколько раз обежал вокруг милиционера. В чахоточном свете фонарей череп казался рассерженным футбольным мячом на батарейках.

— Подходящий момент, говоришь? А сейчас что? — Йорик постучал лапой по лбу. — Сейчас что, ментяра безмозглый?

— Ночь сейчас, харя костяная, — обиделся Миша.

— Ночь, — повторил череп. — Все спят. Сопят в две дырочки, и видят сны. А те, кто поумней, тырят боекомплекты.

Милиционер покрутил пальцем у виска.

— Сдурел? Темно, как… как в одном месте. Мы знать не знаем расположения комнат. Представления не имеем, где Люба держит Боекомплект. Да еще эта корова на цепи гавкает. Спалимся в пять сек.

— Да ниче не спалимся! — череп махнул лапой. — У меня план есть. Слушай сюда.

Следующие полчаса Йорик обшаривал соседние дома в поисках реквизита.

— Во, гляди, колбаски копченой раздобыл, — отрапортовал он, положив к Мишиным ногам батон салями.

— На кой черт? — удивился милиционер.

— Мы ж договаривались, — напомнил череп. — Для собачки. По плану.

— Для собачки хватит пары-тройки кусков.

— Да ну! — Йорик озадаченно уставился на колбасу. — Значит перебор.