Евгений Лобачев - Ведьмоспас

— Сза… — изрядный ком земли залепил черепу рот. В тот же миг нечто, напоминающее куриную лапу, увеличенную до размеров лопаты для уборки снега, ухватило милиционера за шиворот. Миша не успел ойкнуть, как взмыл в воздух и повис в метре над землей.

— Здесь что, проходной двор? — спросили тоном старухи, вознамерившейся преподать урок хороших манер ватаге соседских мальчишек. — Сказано: сундук не отдам!

— Кто тебе сказал, что мы за сундуком? — прохрипел милиционер. Ворот рубахи душил его. Лоб внезапно стал мокрым, по щекам побежали холодные капли.

— Никто не сказал! — гаркнула «старуха». — Все являются сюда за сундуком. Сколько можно?!

Нечто встряхнуло Мишу с такой силой, что в глазах полыхнуло алое зарево.

— Вон!!! — щель в полу скакнула на Мишу как голодная барракуда из засады. В ушах засвистело. Мелькнули квадратики окон. Молодой человек ударился обо что-то твердое и рухнул вниз.

Миша открыл глаза через секунду. Он лежал на полу избушке, рядом со щелью. С низкого закопченого потолка на него глядел белесый отпечаток его собственного тела. Рядом торчал меч, глубоко ушедший в трухлявые перекрытия.

В окна таращились чертопрыщенцы — те, кто мог держаться на ногах. Их было много, но взгляд выхватил лишь одно лицо: Наташа! Она смотрела на него с любопытством малолетнего экспериментатора, отправляющего безответную теткину кошку на Марс при помощи лейки и качелей.

Морщась от боли, Миша поднял руку и помахал.

— Привет, любимая.

Выражение Наташиного лица не переменилось.

— Лезь за сундуком, — казалось, ее губы произнесли это, не спросив воли хозяйки.

— Только ради тебя, любимая, — Миша погрозил кулаком остальным чертопрыщенцам и, поднявшись на ноги, шагнул к щели в полу.

Йорик походил на торчащий из-под земли бок огромной картофелины. Страшное нечто вогнало несчастного монстра еще глубже в землю. Миша огляделся. Когда глаза немного привыкли к темноте, милиционер увидел далеко в стороне едва освещенный пятачок. Там, на некоем возвышении стоял сундук — тот самый — а рядом, на земле — деревянная кровать того разбора, что рачительные хозяева, не решаясь выбросить, вывозят на дачу. Около валялись какие-то палки. Источником света служил оплывший огарок свечи в консервной банке, которую кто-то пристроил возле сундука.

— Сундук, — пробормотал Миша. — Спасибо, наконец показали.

Милиционер опустился на корточки и, работая мечом как саперной лопаткой, откопал Йорика.

— Ну ты взлетел! Как космонавт! — были первые слова черепа, когда тот проплевался от земли. — Вам с этой штукой только в цирке выступать.

— С какой штукой? Ты видел ее? Где она?

Йорик повел лапой.

— Вон, где свечка. Вон та кровать.

— Чего? Кровать? Что за чушь!

— А ты что хотел? Эти твои эльфы ляпают монстров из того, что под руку попадется. Если помнишь, в прошлый раз они склепали чудо-юдо из тазика.

Милиционер кивнул. Что было, то было. Эльфы по непонятной причине воспылали великой любовью к этой избушке, и никого не желали сюда пускать. Неужели они устроили весь сыр-бор из-за чертова сундука?! Но им-то он на кой сдался?

— Если выберемся живыми из этой передряги, я им задам, — прорычал милиционер. — Колдуны, блин! Черноморы длинноухие.

— А я помогу, — поддакнул Йорик. — Мало не покажется.

Миша ухватил рукоять меча двумя руками и выставил клинок вперед.

— Идем!

Оба двинулись к сундуку.

Когда их отделяла от цели дюжина шагов, кровать зашевелилась и чихнула.

— Куда?!

— За сундуком, — отчеканил милиционер. — Не суйся. Зарублю.

Кровать одним движеньем встала «на попа». Валявшиеся рядом деревяшки подлетели в воздух и пристроились по бокам — будто руки в два ряда. Приглядевшись, молодой человек опознал в них вилы, косу, грабли и метлу. На вилах зашевелились зубья, будто чудовище разминало пальцы.

— Добром говорю — не суйся, — сказала кровать. — Вышвырну, как остальных. Пикнуть не успеешь.

Миша повел мечом.

— Само отвали, чудо диванное.

— Отвали! А то рожу расцарапаю… когда найду, — подхватил Йорик.

Кровать выставила «руки».

— Я предупредил!

Миша сделал выпад. Вилы отбили меч. Брызнули искры.

— Иииаау! — завизжал Йорик, бросаясь на врага. Он вцепился когтями в драную обшивку и дважды промчался вверх-вниз по кровати, как шкодливый кот по хозяйской шторе.

— Слазь! — кроватный монстр с размаху всадил грабли в собственное тело, подняв тучу пыли. Йорик увернулся и вцепился зубами в черенок метлы. Миша зашелся безудержным кашлем, едва не пропустив несколько колющих ударов.

— Слазь! — взъярилось чудовище, пытаясь стряхнуть череп с метлы.

— Ы хлэху! — промычал Йорик. — Хоху ахкаахау!

Монстр замолотил конечностями. Перед кроватью как будто появилось облако, в котором мелькали черенки и зубья. Огоньки в глазницах Йорика превратились в красные «восьмерки». Воздух наполнился гудением и свистом.

Миша сделал шаг в сторону. Кровать повернулась за ним. Милиционер побежал.

Он мчался в темноте вокруг кровати, а та поворачивалась, отчаянно размахивая «руками». В какой-то миг Йорик, сорвавшись с метлы, футбольным мячом улетел в темноту. Кроватный монстр двинулся на Мишу.

Молодой человек оказался зажатым между чудовищем и сундуком. Вилы, коса, грабли надвигались, как оживший кошмар безумного огородника. В воздухе свистело и гудело, лицо обдавало леденящим ветром.

Миша отступил на шаг, наткнулся на какое-то возвышение и едва не упал. Бросив короткий взгляд назад, убедился, что стоит у невысокой деревянной лесенки, по которой можно подняться к сундуку.

Чудище придвинулось. Вилы в клочья разорвали рубашку, оставив на коже глубокие алые борозды. Брызнула кровь. Милиционер отшатнулся, шагнул на ступеньку. Коса рассекла воздух в миллиметре от горла.

— Я предупреждал, — прогудела кровать. Миша отпрыгнул назад и вверх. В то место, где он только что стоял, ударили грабли. Железные зубья впились в дерево. Просвистела метла — чудовище целило в ноги. Милиционер подпрыгнул и оказался на крышке сундука. Спина коснулась холодной земляной стены.

Чудище рванулось вперед. Заскрипели грабли. Заскрежетала выдираемая со своего места нижняя ступенька. Лезвие косы мелькнуло в долях миллиметра от Мишиного живота, срезав последнюю пуговицу, чудом державшуюся на рубахе.

— Я предупреждал, — повторил монстр, занося оружие для последнего удара.

И тут Миша прыгнул. Он взлетел, как спортсмен, прыгающий в воду с трамплина. На мече вспыхнуло и погасло пламя свечи. Эльфийский клинок врезался в драную обшивку кровати. Послышался треск. Кровать взорвалась облаком пыли. Миша приземлился на плечо, кувыркнулся, вскочил на ноги.

Половинки поверженного монстра рухнули на землю. Внутри тускло заблестели старые пружины.