Мария Митропольская - Цветы Белого ветра

— Я прочитала заклинание светопрозрачности, — пояснила дочка знахаря, — теперь она прозрачная как воздух и ей ничего не грозит. Но лучше, конечно, не отпускать господина Белозора, а то мало ли что.

Действие мха, на которое так уповали наемники, не принесло особенных результатов.

"Сразу видно, что эта кикимора не пожалела зелья! — пришла к неутешительному выводу Яська. — Иначе сразу помогло бы".

И действительно, тройная порция отворотного зелья оказала на мага самое пагубное воздействие. Во-первых, он был глух ко всем увещеваниям. Во-вторых, он без особого труда вырвался из плена наемников. В-третьих, Северин помчался на Румелию с высоко поднятой вазой.

Наемникам, бросившимся вдогонку Белозору, не удалось изловить дебошира, зато они успешно вырвали вазу из его рук. Глядя на то, как он пытается задушить жертву, Таль и Растрепай начали громко хохотать, потому что пальцы мага проходили мимо шеи пребывающей в оцепенении хозяйки замка. Яська, единственная кому было не до смеха, с подозрением смотрела на застывшую Румелию и раздумывала о том, как вернуть все на свои места.

Вспышки гнева, вызванные отворотным заклинанием, постепенно угасали, и уже через каких-то десять минут Северин преспокойно ограничивался скверными словами.

Тем временем, его писклявая "симпатия" постепенно переходила из прозрачного состояния в плотное. Странным являлось то, что при этом Румелия оставалась неподвижной, то есть была похожа на истукана.

— Яська, я же просил не испытывать на мне новые заклинания! — Маг потряс головой, пытаясь быстрее придти в себя.

— Это не я! — отнекивалась дочка знахаря, сделав большие глаза. — Больно надо!

— Что здесь произошло?

— Ты хотел убить Румелию, — без обиняков выпалил Растрепай. — Мы ее спасли. А что она сделала?

— Без понятия, — честно признался Белозор, пряча лицо в ладонях.

— И часто у тебя это? — с подозрением спросил Талька, опасаясь того, что в следующий раз на месте писклявой хозяйки замка может оказаться он или кто-нибудь из его друзей.

— Впервые. — Северин поскреб свою загорелую шею и подошел к обездвиженному телу Румелии. — Заклинание светопрозрачности?

Ястребинка утвердительно кивнула головой.

— Какое странное заклинание, — хмыкнул ее учитель. — Это я сделал?

— Нет, я, — честно призналась юная чародейка. — А что мне еще оставалось?

— По-моему ты что-то неправильно произнесла, — маг склонился над бывшей жертвой, чтобы пощупать пульс.

— Ну, — протянула она, — наверное. Зато ты не убил ее.

— Принесите мне воды, пить очень хочется, — Северин сел на пол и облокотился о каменную стену.

— Я мигом, — Растрепай бросился исполнять его просьбу.

— Все более чем ненормально… Я смутно помню то, как она подсунула мне приворотное зелье! — закрыв глаза, изрек Белозор. — Ну так что ж! Меня и раньше поили приворотами, однако тщетно! Потому что на таких как я они действуют от силы минут десять… Кто его изготовил?.. Древний маг?..

Дочка знахаря продолжала хранить молчание, решив, что чем меньше будет знать ее учитель, тем будет лучше.

— Яська, расколдуй ее, — велел он, указывая на Румелию.

— Не получается, — с горечью произнесла она после четырех не увенчавшихся успехом попыток.

— Отойди, — за это нелегкое дело взялся окончательно пришедший в себя Белозор.

Время шло, а Румелия оставалась хоть и живой, но к своему несчастью безмолвной и неподвижной. Заинтересованно наблюдающие за происходящими событиями наемники, искренне надеялись на удачный исход и сопереживали каждой неудачной попытке расколдовать хозяйку замка.

— Яська, вспомни, как именно ты произносила заклинание! — взмолился выбившийся из сил маг.

— Я же говорю, что не помню!.. Все происходило так быстро.

— Считай, что я этого не слышал! Вспоминай!

— А я говорю — не помню!

— Славная мне ученица досталась, — проворчал он, — беспамятная!

— Скорее злопамятная! — огрызнулась юная чародейка.

— К чему ссориться? — примирительным тоном сказал Таль. — Лучше подумаем, как нам поступить, если вы не расколдуете ее.

— Верно! — поддакнул Растрепай, помахав рукой перед широко распахнутыми глазами Румелии, дабы еще раз убедиться в ее отрешенности от бренного мира. — Чего слугам скажем?

— Предупреждаю сразу: за правду вас повесят, — безапелляционным тоном заявил Белозор, — а нас с Яськой, предварительно поджарив на костре, сошлют в иной мир. Хотя, в принципе, нам уже будет все равно, на чьей земле развеют наш прах.

От подобных слов у сына мельника пересохло в горле.

— Скажи, что ты пошутил.

— И не подумаю! — Северин был серьезен как никогда. — Предлагаю такой план: я делаю фантом Румелии, благодаря которому слуги будут думать, что с ней все в порядке. Вы же молчите как рыбы, а Ястребинка денно и нощно, с перерывами на сон, вспоминает заклинание, будь оно трижды неладно!..

Откровенно говоря, фантом получился неважный. А все потому, что Белозор не имел тех качеств, которые попадали бы под определение "талантливый ваятель". Впрочем, он нисколько не тяготился отсутствием подобного таланта, а, напротив, часто говорил о том, что творческий дар никому не идет на пользу.

— Если б вы знали как много одаренных ваятелей, сложников и музыкантов умерло в нищете и забвении, — авторитетно заявил Северин.

Зато по части боевых заклинаний ему не было равных. А фантомами он пользовался крайне редко, в основном, в давно минувших военных делах, где, как известно, не до красоты и продумывании мелких деталей.

Время от времени наемники подходили к неподвижной Румелии и придирчиво сравнивали копию с оригиналом. Маг, честя все на свете, седьмой раз переделывал лицо фантома, а Таль с Растрепаем в седьмой раз хором утверждали, что оно напоминает лошадиную морду.

Поначалу, Ястребинка действительно силилась выудить из памяти то злополучное заклинание, потому что, вспомнив его, она могла бы сотворить контрзаклинание, которое позволило бы вернуть Румелии подвижность. Но с таким же успехом юная чародейка могла бы дрессировать комара поэтому, осмыслив тщетность своих действий, она стала делать вид, что вспоминает недавно сказанные слова и пасы, а сама, вонзив испепеляющий взгляд в спину учителя думала невеселую думу:

"Вот и делай людям добро!.. Знать бы, что на него привороты не действуют, ни за что бы не подменила зелье!.. А еще лучше, если б он на ней женился! Помучался бы, леший ему в ребро!"

— Яська, я знаю, о чем ты думаешь, — не оборачиваясь, сказал Северин.

— О чем? — она испуганно съежилась и зажмурила правый глаз, готовясь выслушать очередную строгую отповедь.

— Тебе не терпится рассмотреть фантом.

— Верно! — облегченно выдохнула ученица мага.