Оксана Демченко - Королевский маскарад

– Приедешь в Иллор и сядешь к чертежам, – не терпящим возражения тоном сообщил Бронг. – Переименуешь все, что захочешь, у тебя слова в голове шибко правильно складываются – и по делу, и не особенно трудные, а мы-то, пока двадцать слогов не навернем, не остановимся. Знаю, но иначе не могу, грешен.

– И пусть «поплавок» свой начертит досконально, – добавил Збыр. – Будем на него парматягло ставить. Князь, раз уж город далеко и туточки все свои, ты имей в виду, мы выкупаем Комарищи. Большая гномья тайна – зачем. Но будем дорогу строить к берегу, есть у нас к тому великий интерес. Через вас проложим, я уже договор готовлю.

– Дорого? – смущенно уточнил Тарл.

– Ну как сговоримся, – шумно и ненатурально вздохнул король Гхросса, хитро прищурившись. – Земли-то выкупать у Эрхоя придется, если в дело не войдешь.

Князь пошатнулся, но догадливый Жависэль поймал его и придержал. Общению с гномами надо учиться долго и вдумчиво – это знают все эльфы. Подгорники порой вроде бы слишком легко переходят от состояния крайней щепетильной скупости к дружескому расположению. Но за простотой обязательно скрывается долгое, кропотливое наблюдение. Сам наместник полагал, что оба короля уже лет пять тайком собирали сведения о князе и его сестре. Спасение пармареты резко ускорило решение, а «поплавок» Асты стал последней каплей, наполнившей до краев чашу размышлений на тему: не пора ли гномам попробовать подружиться с небогатым, но полезным соседом при молодом и вполне приятном князе?

Едва гномы толпой ворвались на княжеское подворье, сарай затрещал и заохал. Сотня королевских норников облепила его с муравьиным усердием. Пока одни волокли мебель и вещи из недр стонущего строения, другие уже раскидывали крышу и разбирали верхний венец бревен.

Лильор отвел Жависэля в сторонку и сообщил наместнику идею, едва не вынудившую сесть и отдохнуть даже невозмутимого рыжего эльфа.

– У мамы все в порядке, а за Кошку Ли душа болит. Я собираюсь на восток.

– Когда? – охрипшим от изумления голосом уточнил Жависэль.

– Сейчас, – скромно предположил Лильор. – Надо очень спешить, я чувствую. И боюсь опоздать. Ты пригляди за Астой, ее следует представить маме. Понимаешь, мы ведь, как любит говорить королева, того…

– Знаешь, я все же сяду, – решительно остановил принца предусмотрительный Жависэль, торопливо устроился у изгороди и кивнул. – Давай, теперь – добивай. Это совсем не помолвка?

Наместник прищурился, нашел взглядом княжну и всмотрелся, шепнув без звука несколько слов заклятия опознания. Покачал головой и усмехнулся. Еще раз, куда внимательнее, изучил скрытую под личиной больной княжны очаровательную женщину, деловито указывающую гномам, куда укладывать бревнышки.

– Решительно, уважаю. Но – хваткие вы, королевская семейка, все до единого! Только-только объявится в округе красивая ведьма, как она уже – того… и с полным правом относится к роду а-Тэи. – Жависэль улыбнулся почувствовавшей взгляд княжне и позвал ее: – Аста, иди сюда, я хоть успею первым вас поздравить.

– Спасибо, – обрадовалась княжна. – Я боялась, что эльфы не примут такой нелепой родственницы.

– Тебя надо срочно представить королеве, – решительно сообщил наместник. – Сэльви сейчас в Белояре. Отправляйся хоть завтра. Гномы проводят, они ребята толковые.

– А мой муж? – догадливо нахмурилась княжна.

– У Кошки Ли беда, – непонятно разъяснил принц и опомнился, добавил: – У сестры. Далеко она, ума не приложу, как успеть к ней!

– Меня даже гномы сочли умной, – не смутилась Аста и гордо добавила: – А обернутый вокруг возка «поплавок», который король Бронг упорно зовет «пармашаром», между прочим, цел и умеет летать. Ты ветер заклинать способен?

– Да. – Лильор восхищенно смотрел на свою Асту. – Неужели отпустишь меня прямо так, без скандала?

– Одного – нет. Но если гномы и господин Жас пообещают присмотреть, то я постараюсь не переживать. – Аста виновато потупилась. – Может, вместе вы разберетесь с бедами. И заодно присмотрите шелк для новых «поплавков». Ну вроде свадебного подарка.

Жависэль наконец очнулся от задумчивости и рассмеялся. Он более не сомневался, что княжна поладит с королевой Сэльви. Только настоящая практичная ведьма, наделенная чутьем и умом, способна не держать мужа возле юбки и все же помыкать принцем – и не только им одним!

К вечеру следующего дня гномы закончили плести корзину, а их короли прекратили долгий спор за место на борту пармашара. Опыт показал, что «поплавок» поднимает без малейшего труда и вмешательства магии пятерых.

Двое – Лильор и Жависэль – определились сразу. Борьба за три оставшиеся места длилась весь день. Оба короля не могли отбыть в неопределенное по времени и шансам на благополучный исход путешествие. Тем более вот-вот должен был добраться до Эрхоя Становой знахарь Гхросса, Грудр. Именно здесь он планировал по пути из Леснии встретиться с братом и королем – Збыром, чтобы в сопровождении сотни норников двинуться далее на юго-запад, для переговоров с Империей о судьбе Комарищ. Дело касалось новой великой гномьей тайны, то есть имело большую важность и срочность. В посольстве участвовали даже эльфы, десять магов и следопытов сопровождения. Они прибыли к вечеру сложного и шумного дня, вызванные от границы Лирро по распоряжению Жависэля.

Короли подгорников спорили до хрипоты и уже почти согласились решать проблему вслепую, то есть вытягивая из мешочка руны и толкуя их смысл. Жависэль нахмурился: он знал, толкование может затянуться. Но – обошлось.

Збыр порылся в мешочке, показал родичу пустую ладонь и плотно завязал тесемки. Хмуро глянул в землю и ровным голосом признал – полетит Бронг. Ему сто двадцать три, гном в самой силе, хороший секирщик, к тому же опытный заклинатель, знакомый с магией эльфов – его сам Лоэльви хвалит. И дома у Бронга все в порядке, Иллор под присмотром Станового. А в посольстве споры недопустимы, значит, в Империю следует идти братьям, понимающим друг друга без слов, то есть ему, Збыру, в паре с Грудром.

Оставшиеся два места короли заполнили мгновенно: в один голос выкликнули из сотни норников личной охраны пару здоровенных пятифутовых гномов, знакомых с магией. Оба широкие, заросшие и темно-бурые, как медведи. Оба знают язык восточных купцов. «Младшему сто двадцать пять лет, три месяца, две недели, четыре часа и шесть минут», – пошутил с гномьей скрупулезностью Бронг и, чуть замешкавшись, указал на правого гнома.

– Не угадал, я старший, – обстоятельно сообщил тот. – На две минуты, но все же – старший. Ты уж впредь запомни, я Глим и бороду малахитовым зажимом креплю. А малыш Глиф – нефритовым, никакой путаницы.