Татьяна Турве - Испытание на прочность

— Ну пожа-алуйста, ну скажи-и!.. Я больше ничего спрашивать не буду, честное слово! Всего одна жизнь, — и закрутила в воздухе указательным пальцем, наглядно показывая, что именно одна, не больше: — Последняя.

И в ту же секунду словно шлюз прорвало: Яна и не хотела никуда "въезжать" (как выражаются у них в лицее), но в голове уже понеслись в бешеном танце обрывки беспорядочных картинок и фраз, почему-то на английском. На Юльку ей всегда было легко "смотреть", она и сама не знала, отчего.

— Ты была парнем, хиппи. Такая прикольная, длинные волосы… — Янка показала руками, какие, взмахнула на уровне Юлькиного плеча. "Так вот почему у нее теперь ухватки мальчишеские! И даже фигура, просто отголоски прошлого…" — промелькнула молниеносная яркая мысль. Тут уже все-все, как по заказу, в одно мгновение припомнилось, завершали эту вереницу Юлькины любимые джинсы с дырками на коленях. Яна вслух рассмеялась и плотно зажмурилась, чтоб не отвлекаться.

— Что там такое? — Юлия изнывала от нетерпения. — Где я жила?

— Америка, где-то шестидесятые. Или семидесятые… На границе. Я поняла, поэтому тебе английский так легко дается!.. — мельтешащие перед глазами картинки замедлили свой ход и плавно потекли одна за другой, давая возможность себя рассмотреть. Круглая зеленая лужайка, залитая солнцем; молодежь, лежащая и сидящая в полу-обнимку на траве — девушки в длинных юбках, с распущенными волосами, длинноволосые парни в распахнутых на груди рубашках. На головах у всех яркие венки из полевых цветов, даже у парней…

— Я бы тоже в хиппи пошла, если б жила в то время, — проговорила Янка вслух, словно в забытьи. Там на поляне кто-то пел под гитару, и мелодия до боли знакомая… "California dreaming", как же она могла не узнать?

— Не отвлекайся! — Юлька настойчиво потеребила ее за край белой сорочки. — Что там дальше… — и запнулась: — Подожди, тут не сходится. Я ведь родилась… — она беззвучно зашевелила губами, что-то про себя подсчитывая. — Это что, так рано умерла?.. — И принялась беззаботно болтать, как только она одна умеет: — Я была наркоманом, умерла от передозировки, ха!

Кто-то из девочек на нее зашикал, Юлька всмотрелась Яне в лицо:

— Ты как привидение увидела! — и на пол-слове осеклась: — Что, правда? Мне иногда такие сны идиотские снятся…

А Янку уже подхватило и понесло, и сила была не такая, как обычно, а странно недобрая — пронизывающий до мозга костей ледяной ветер. "Не хочу!" — изо всех сил беззвучно закричала она, но вырваться не смогла: темнота немного рассеялась и на внутреннем экране замигала красным неоновым светом какая-то вывеска. С огромным трудом удалось ее прочитать: "Black Swing" или что-то в этом роде, буквы никак не давались, прыгали перед глазами. Бар, наверное?.. Скорей даже притон: вон толпятся на углу подозрительные помятые личности гангстерского типа… А вот и Юлька, или как ее здесь зовут? Парень в черном лет двадцати пяти, волосы цвета вороньего крыла до плеч, лицом неуловимо напоминает Юльку. И одновременно Брэндона Ли в его последнем фильме, когда он погиб. "Не ходи туда! — хотела крикнуть Яна, но не смогла издать ни звука. — Я здесь только наблюдатель, не имею права вмешиваться…"

Юлька уже зашла… зашёл в этот притон, энергетика там была просто ужасающая. Яне моментально захотелось обратно на свежий воздух, но она, переборов себя, упрямо устремилась следом. Полутьма, неподвижные скрюченные фигуры по углам, им явно плохо: глаза жутко закачены до синеватых белков, на лицах застывшие гримасы… Под ногами противно хрустят шприцы — ну и заведеньице!.. Юлька кого-то здесь ищет… Нашла, резко остановилась у примостившегося в углу парнишки лет семнадцати, не больше. И как таких сюда пускают?.. Юлька схватила мальчишку за плечи и с неженской силой потрясла:

— What are doing here?? Where did you get this? (Что ты здесь делаешь? Где ты это взял?) — Юлька подняла что-то с пола, темные фигуры у барной стойки угрожающе зашевелились и двинулись к ней сразу с нескольких сторон. Вот тут Яне стало совсем жутко…

— Where did you get this? Are you high? (Где ты это взял? Ты под кайфом?) — эхом повторила она вслух над своей хлорной водой.

— Чего? — слабым голосом переспросил кто-то очень издалека.

— Янка, мне страшно! Возвращайся, — жалобно сказала Галя, и куда только весь гонор подевался…

…В руках у них были кастеты или еще что-то металлическое, оно невыносимо ярко в полутьме блеснуло — да так, что даже братишка очнулся, закрутил с усилием головой и заворочался на стуле, пытаясь подняться. Это Юлькин брат, значит… От барной стойки у стены к ним бежал, точно в замедленной съемке, щуплый мальчишка-японец, и лопотал что-то по-своему, испуганно размахивал на этих темных руками…

— Всё, хватит! — Галя с силой хлопнула Янку по спине и рывком выдернула из кошмара. Да, не зря Яна ей на днях рассказывала про "удар Нагваля", которым можно сместить точку сборки — вот когда пригодилось!.. Нужно будет сказать отдельное спасибо Мартыну, руководителю их Клуба кастанедовцев, — а то еще неизвестно, чем бы сейчас все закончилось…

— Ты хоть сама поняла, что сказала? — одна Маша оставалась спокойной, как пластмассовый слоник.

— Я что-то говорила? — пробормотала Яна. Обычные слова давались почему-то с трудом, язык словно распух от жажды и еле ворочался.

— Ага, по-китайски или ещё по-какому-то! Хуа ше… Хуа че…

— Повторить можешь? — деловито спросила Галя, она уже полностью пришла в себя. Яна все ещё наполовину в трансе помотала головой, Галька в сильном возбуждении вскочила на ноги: — Надо было диктофон включить! Ну как это я не додумалась?!

— Что там было? — это уже Алина, кажется. Голоса подруг опять доносились издалека, будто сквозь толстую пуховую подушку, Янкину старую знакомую. Или это в ушах шумит?.. Только сейчас Яна заметила, как сильно устала за эти несколько минут: была б ее воля, легла бы и заснула прямо на полу, растянулась бы во весь рост рядом с этой миской, как Гаврюха… А перед тем неплохо бы подкрепиться. Странно, она ведь была совсем не голодная… Надо пойти проинспектировать остатки "Наполеона" на кухне.

Янин взгляд случайно упал на Юльку, та с начала "гадания" не двинулась с места. Сидела по-турецки на полу, беспомощным движением уронив руки на острые коленки, и пристально смотрела прямо перед собой в пустоту. Никто не обращал на Юлию никакого внимания: девочки возбужденно жестикулировали и одна другую перекрикивали, обсуждая этот китайско-японский инцидент. Разумеется, никто никого не слушал и не слышал, обычный птичий базар… Янка тщетно пыталась словить Юлин взгляд, наконец та подняла глаза и тихо сказала, обращаясь только к ней:

— Если не хочешь, можешь сейчас не рассказывать. Как-нибудь потом.

Девчонки разом замолчали, опять словно по чьей-то беззвучной команде, да так и остались сидеть, избегая смотреть друг на друга. Верней, избегая смотреть на нее, Яну.