Ева Софман - Та, что гуляет сама по себе

— Как же, говоришь? — пастырь, откинувшись на спинку стула, задумчиво погрыз перо. — Как же давно я не общался с твоим отцом, Гаст! Как не хватает мне наших с ним ежевечерних встреч! Как хочу я наконец поговорить с ним вдоволь! Как хочу я ему сказать, что Гаст на уроках…

— Не надо, святой отец, я понял, — поспешно заявил Гаст — строча на своём пергаменте что-то с таким энтузиазмом, что даже нос чернилами забрызгал.

Таша, вздохнув, уткнулась в тетрадь. "Первым Чудотворцем"… "Первым" или "первым и последним"? Как посмотреть и кого послушать… Хотя не стоит забывать, что имеешь дело с отцом Дармиори.

"…и последним Чудотворцем. Людям, пребывающим во тьме невежества и страха, Кристаль дала цифры, письменность и, кроме того, величайший дар Богини — магию. Раз в год среди избранных ею она проводила Волшбное Крещение, и люди, коих она окрестила и в лоб поцеловала, обретали Дар. Кристаль поведала людям о Пресветлой и Лукавой, и основала церковь, дабы люди могли служить ниспославшей её. И как пришла однажды из ниоткуда, так в один день и ушла в неизвестность, оставив щедрые дары свои, Святые Заповеди, Священное Писание и избранных ею — магов, которые были призваны облегчить жизнь рода людского. С этого и началась Вторая эпоха.

Вторая эпоха длилась тысячу лет, и большинство летописей о ней было утрачено в результате событий Тёмного Времени, но предполагают, что эпоха эта была кровопролитной и мрачной. Поначалу люди жили в мире, но затем стали забывать заветы Кристали и начали борьбу за власть — ведь не было верховного правителя, который мог положить конец распрям князей. Заканчивается вторая эпоха Великой Тьмой, или Тёмным Временем — временем, когда ткань реальности, разграничивающая наш мир и миры Потусторонние, истончилась и в Долину стали прорываться твари из преисподней (или, как предпочитают говорить маги, демоны из Нижнемирья). Однако…"

В приоткрывшуюся дверь кто-то воровато заглянул. Нашарил взглядом одного из учеников, поманил пальцем и поспешил скрыться в коридорном сумраке.

— Святой отец, — бодро вскинул руку Гаст, — можно выйти?

— Нет.

— Ну… я… в тайную комнату!

Пастырь ласково взглянул на него:

— Сын мой, а я ведь могу тебя до этой комнаты и проводить…

— Да нет, святой отец, что вы, не утруждайтесь, я сам дойду.

— Мне совсем не тяжело, сын мой.

— Да нет, сидите, сидите, вам отдохнуть надо…

— Нет, сын мой, мне совершенно не тяжело!

Гаст сгорбился и тоскливо вздохнул, гипнотизируя пергамент — видимо, порыв экстремального вдохновения успел иссякнуть.

"…от верной погибели и погружения во мрак Аллигран спас Ликбер Великий.

Ликбер Великий был величайшим волшебником всех времён. Именно он основал Адамантскую Школу, славную мудростью своих выпускников и абсолютным неприятием ими тёмных искусств — в отличие от учеников Школы Камнестольнской. Некоторые утверждают, что Ликбер был не волшебником даже, а вторым Чудотворцем, а некоторые пытаются доказать, что под видом Ликбера к нам пришла никто иная, как Кристаль, только в ином обличье. Как бы там ни было, именно Ликбер воззвал к людям с просьбой прекратить распри и избрать того, что будет главой и судьёй над ними — Верховного Короля. И когда люди вняли его мольбам, избрав королём Ардерена Бьорка, именно Ликбер отправился по ту сторону реальности, встретившись лицом к лицу с Драконом, страшнейшим демоном Нижнемирья, самим злом в материальной оболочке, и запечатал проход между мирами ценой собственной жизни. Так закончилась Великая Тьма, и…"

— Святой отец, — вдруг заявил Гаст, — я каюсь, что ничего не учил. Да, и я искренне раскаиваюсь. Поэтому давайте сделаем так: вы мне зададите любую тему, а я напишу вам сочинение на два, нет, на три свитка!

Дэй ухмыльнулся:

— Хочешь сказать "кто-нибудь напишет за меня сочинение, а я сдам его вам".

— Нет-нет, святой отец, чесслово, я сам всё напишу!

— А что же тебе здесь не пишется, сын мой?

— Ну, святой отец, я же не готов, мне надо покопаться в книгах, всё такое…

Пастырь искренне задумался.

Перед отцом Дармиори трепетала вся деревня. Но и у самых великих и ужасных бывают слабые места. И у пастыря таким местом был его племянник.

В девичестве госпожа Онван была Дармиори-лэн. Её старший брат долго причитал, что сестра не возжелала последовать его примеру и посвятить жизнь служению Богине, но потом всё же пришёл к выводу, что семья и ребёнок — это тоже, в общем-то, неплохо.

И сам ребёнок об этом прекрасно знал.

— Ладно, иди, — неожиданно изрёк дэй.

Гаст, подскочив от радости, мгновенно сгрёб немногочисленный скарб в сумку. Таша грустно повертела перо в пальцах — мда, предстоит ей работёнка…

— Но на следующем уроке изложишь мне содержание своего сочинения, — непринуждённо продолжил пастырь.

Гаст медленно обернулся:

— Изложу содержание?..

— Тезисно. Но довольно-таки подробно. И под моим неусыпным наблюдением, конечно же.

От обиды парень чуть воздухом не поперхнулся:

— Это… это…

— Всего хорошего, Гаст.

— Это нечестно!!!

— Честно, честно, — торжественно заверил его дэй. — Сам вызвался, сын мой.

Несчастная мина Гаста заставила бы возрыдать самого чёрствого зрителя.

"…так закончилась Вторая эпоха Аллиграна.

Третья эпоха длится по сей день, и было в ней всякое, — войны Провинций за территории и сферы влияния, объединение королевств людей, гномов и альвов в единое Королевство, существующее по сей день, свержение династии Бьорков и пришествие на престол Шейлиреара Дарфула, — однако все историки сходятся во мнении, что это — самая мирная и благостная эпоха для жителей нашего Королевства".

Проводив вглядом Гаста, бредущего вперёд с обречённостью человека, которого за дверным косяком ждёт топор палача, Таша украдкой улыбнулась.

Всё-таки неплохо порой быть оболтусом.

Без них ведь далеко не так весело…

Просыпаться от крепкого здорового сна — всегда занятие малоприятное.

Особенно когда в качестве стимула к скорейшему пробуждению тебе радостно выплескивают на лицо добрую фляжку ледяной воды.

— ДЖЕМИ, четвертую когда-нибудь!!! — Таша судорожно подскочила и, жмурясь, отфыркиваясь, затрясла головой — только капли во все стороны с кончиков светлых волос.

— А как ты поняла, что это я? Ты же даже глаз не открыла! — тот озадаченно завинчивал крышку. Фляги. Таки не ошиблась.

— А кто ещё до такого додумается? Не Арон же у нас болезный… с садистическими наклонностями, — Таша, разомкнув упорно сопротивляющиеся веки, сощурилась на белое золото солнечного света. Светило величаво приподнималось над горизонтом, заливая Долину текучими, из розоватого постепенно обращающимися в жёлтый лучами.