Людмила Безусова - Каждый выбирает по себе

У воды он немного постоял, не решаясь склониться к ней. Мальчик и хотел, и боялся увидеть себя.

Увидеть другим…

Долгий протяжный крик вырвался из его груди, когда он нашел в себе силы отвести взгляд от дрожащей пленки воды, переливающейся слепящими бликами. "Этого не может быть! Это не я… — Ярость не давала сделать вдох, тугим кольцом стискивала грудь. Родослав упорно отказывался признать очевидное, а текучая вода шептала и манила, зовя снова склониться над ней, чтобы убедиться и принять изменения. — Нет, нет… Это важда, морок". Руки стиснули чужое лицо, которое просто не могло принадлежать ему, девятилетнему отроку из рода Гридней.

Короткий звонкий смешок прозвучал за спиной, точно щелчок спущенной тетивы — неожиданно и жутко.

Резко обернувшийся Родослав взглядом обшарил пустынный берег. Никого…

— Согласись, Велизар, он забавен… Такие яркие чувства нам уже давно недоступны…

Стоящие в двух шагах арии бесцеремонно разглядывали человека. Для них не составляло особого труда остаться незамеченными им.

— Боюсь, Тиса, что это станет самой большой его проблемой.

— Или нашей, — снова хихикнула арийка, — забыли мы, как это выглядит на самом деле.

— Я не хочу вспоминать.

— А я была бы не против, Велизар, слишком уж все прискучило… — И тут же парировала возможные возражения. — И Борута здесь ни при чем!

Снова склонившийся над водой Родослав поднял голову. Ему опять показалось, что рядом с ним кто-то есть, но убедившись в полном своем одиночестве, он до боли в глазах всмотрелся в лицо, которое отныне и навек принадлежало ему. Скуластое, с упрямо сжатыми тонкими губами, оно не очень сильно отличалось от прежнего, но глаза… Они чуднО изменили свой природный серый цвет — один стал черным, как глухая полночь, другой же высветлился до сияющей голубизны полуденного неба. Мальчик снова с отчаянием устремил разноцветный взор на свое отражение. Поднявшийся ветер перебросил абсолютно белые волосы на лоб, скрыв непрошеную слезу. Впрочем, мужчины не плачут…

Сколько сидел Родослав на берегу, привыкая к себе, он так и не понял. Солнце все так же беспощадно скалилось с небосвода, вдалеке высилась неприступная гора с вращающейся над ней воронкой серых туч, ветер легко трогал ярко-зеленую листву, откликающуюся тихим ропотом на его нежные прикосновения, только прежнего очарования этого места Родослав уже не ощущал. В душе поселился полный разброд, мешающий сосредоточиться на самом существенном для него вопросе. Наконец он решительно поднялся. Толку мучиться самому, когда можно просто пойти и спросить того, кто знает.

И только добравшись до дома, он осознал: несмотря на то, что, сам того не желая, чувствовал обитающее поблизости зверье, разумным ощущал он только себя, точно и не было рядом ариев.

— Я рад, что ты вернулся…

— Куда я мог деться? — буркнул Родослав, почти вплотную подходя к вставшему из-за стола Боруте. Сейчас мальчик доставал ему до плеча.

— Выбор есть всегда.

— Головой в реку? — Недавняя необузданная ярость завладела Родославом. Кровь прилила к лицу, отчего капельки пота выступили на лбу. — Зачем? Зачем ты это сделал со мной?

Борута долго молчал, прежде чем ответить.

— Сейчас я не уверен, что ты поймешь меня. Подожди немного и сам найдешь ответ на свой вопрос.

Следует отметить, что Борута оказался отличным учителем. Он не делал никаких скидок на природу человека. Родославу пришлось нелегко — приходилось одновременно упражнять изменившееся тело, не привыкшее к таким физическим нагрузкам, и совершенствовать мозг, который просто не мог вместить все, о чем повествовал наставник.

— Наши предки были богами, способными творить и менять мир по своей воле и своему желанию, — рассказывал Борута. Родослав слушал его, от удивления приоткрыв рот, и не верил ему, считая это вымыслом, мало отличавшимся от сказаний его народа, верившего в своих богов. — Они создавали величественные империи и прекраснейшие города, не нарушая гармонии Мира. В нем тогда были иные материки и иные воды, в небе сияли две луны, но настал миг, когда все пришло в движение. Прародители слишком сильно старались проникнуть в тайны мироздания, докопаться до сути вещества, разделить неделимые частицы, из которых он состоит. Они не смогли сдержать разбуженный ими Хаос, он вырвался на волю, и одна из лун рухнула на землю. Воздух горел, плавилась земля, и воды океанов хлынули на материки…

— И что, все погибли?

— Нет, как видишь… — улыбнулся арий. — Немногие остались живы… кое-кто смог пробраться к Меру, — он указал рукой на виднеющуюся вдалеке белоснежную гору, — и спастись на её склонах.

— А разве её не коснулся Хаос?

— Если бы это произошло, то ничего вокруг не осталось бы, поскольку гора только кажется таковой. На самом деле это средоточие Сил, которые питают и удерживают Землю в реальном мире. Видишь воронку на вершине? Именно через неё проходит ось Мира, вокруг которой вращаются звезды, только одна из них стоит на месте — Полярная, указавшая нашим предкам путь к спасению. Но ужаснее всего оказались не разрушения и смерти… Нарушились ритмы Вселенной и утратилась связь с тонкоматериальным миром, поскольку страх поселился в сердцах выживших. Те, кто не добрался до спасительных склонов Меру, чудовищно изменились, став служителями Хаоса, беспощадными и яростными.

— А дальше? — Родославу хотелось услышать всё полностью. — Что было дальше?

— Дальше? Долгое время прародители таились в пещерах, подобно диким зверям, поскольку страх лишил их магических способностей, и оставил беззащитными перед силами зла. Только тщательно сберегаемые знания помогли им вернуть былое величие и воссоздать у подножия горы Меру частицу былого мира, Ариан. Но только здесь, потому что, когда они решились выйти за пределы Рипейских гор, опоясавших эту долину, на земле уже появились вы, люди. И мои предки оказались перед выбором — умереть, сражаясь за ненужные им земли, или жить в неге здесь.

— Да, я понимаю, что вы выбрали… А разве нельзя было договориться добром?

— Пытались, но ничего хорошего из этого не вышло. Вы оказались слишком плодовиты и агрессивны, а у ариев, хоть те и жили долго, дети рождались редко, да и не каждый из них выдерживал обряд Единения с миром. Обряд был обязательным. Не прошедших его безжалостно умерщвляли, потому что их тело и разум не могли вместить правильную Силу, а значит, дальше они будут брать силу не от природы, а от своих братьев, ослабляя род свой. К тому же оказалось, что и у людей были свои маги, способные оказать достойное сопротивление ариям, вот только магические приемы отличались от наших. Выдержать противостояние с расселившимися народами оказалось нелегко, и прародители отступили сюда, постаравшись не оставить о себе даже памяти. Тогда-то и появились стагны, закрывшие сюда доступ любому разумному существу.