Ольга Багнюк - Возвращение в Алмазные горы

— Вы можете на нас рассчитывать, — не заметив появления и исчезновения слуги, неожиданно твердо и резко заявил глава клана Харут. — Нас вполне устраивает правление Акли ибль Абу Шарифа. Я говорю от имени всего клана. Никто из Харутов не причастен к перевороту. Мы заинтересованы в восстановлении власти законного эмира.

— Разве вам не безразлично, кто будет править Шаураном? Вы — лоза, которую никто не тронет. Ни Фарух и никто другой. Вы сами так сказали, — не поверила словам старца девушка.

— Фарух только наполовину Шариф. Его отец был Шариф, а мать из клана Хорасан. После свадьбы она вошла в клан мужа, и об этом мало кто вспоминал. Могу еще добавить, учитывая твой юный возраст, дитя, Зулейка, мать Фаруха, — очень хитрая женщина. Весьма достойная представительница своего клана. Она зарезала отца Фаруха почти сразу после рождения наследника, мотивируя свою вспышку гнева изменой супруга. Визири действительно нашли отца Фаруха заколотым кинжалом в собственной постели в компании очаровательной служанки, также заколотой. И доказать, что все это было подстроено Зулейкой, так и не удалось. Она дала сыну неплохое чародейское образование, и, будучи братом эмира, Фарух довольно легко получил должность главного мага Шаурана. Как только Фарух взойдет на трон, Хорасаны сразу вспомнят о корнях нового эмира. Эти интриганы способны разрушить многое… — протянул Саабах ибн Сулей Харут, хитро прищурился и неожиданно спросил: — Милое дитя, ты можешь построить переход портала?

— Сама не могу, а далеко вам нужно? — изумилась такому повороту Хельга.

— Не мне нужно, а тебе нужно, — назидательно поднял вверх указательный палец Саабах. — И совсем не далеко. На соседнюю улицу будет достаточно.

Дальнейшие объяснения не понадобились. Хельга обнажила мечи и выглянула за ограждение террасы: во дворе дома главы клана Харут собралось небольшое войско без эмблем и опознавательных знаков.

— Спрячьтесь, достопочтенный, — склонилась в полупоклоне девушка, она уже начала впитывать особенности общения, принятые в этой чужой стране. — Сейчас воины ворвутся сюда, вы можете пострадать.

— Не волнуйся за меня, дитя, — мягко улыбнулся старик Саабах. — Ты забыла, я — лоза Шаурана, а также визирь казначейства.

В следующий момент в дверях террасы вновь показался давешний слуга, он склонился в поклоне и доложил:

— Визирь тайной службы Шаурана почтеннейший Мелик ибн Мерве Хорасан.

Сразу после доклада, отодвинув слугу, быстрым шагом в помещение прошел мужчина среднего роста с темными цепкими глазами, определить цвет которых было весьма затруднительно даже с расстояния нескольких шагов.

Одет мужчина был в простой черный камзол, черные шелковые шаровары и синюю чалму, увенчанную сапфиром.

— Долгих лет тебе, многоуважаемый Саабах ибн Сулей, — небрежным кивком приветствовал мужчина старца.

— И тебе долгих лет, досточтимый Мелик, — не поднимаясь с места, ответил старик. — Что привело тебя в мое скромное жилище? — Тут Саабах слегка слукавил. Его дом мог поспорить в роскоши и изяществе с жемчужиной Алхара — дворцом самого эмира.

— Мне было доложено, почтенный Саабах, что в твоем доме скрывается преступник, точнее, преступница, — вымолвил Мелик.

— Кто же это?! — неподдельно изумился Саабах, в его ярко-голубых глазах замелькали искорки веселья.

Дальнейшее развитие событий несложно было предположить.

— Это твоя гостья, почтеннейший Саабах, — громко заявил визирь тайной службы.

— В чем могло провиниться это юное создание? — с улыбкой поинтересовался старик.

— Под маской юного создания скрывается черная душа демона, почтеннейший. По ее вине погибли послушники чародейского монастыря. Ее разыскивает императорская служба Софинии. Она прибыла в Шауран, спасаясь от правосудия императора.

— И ты решил помочь властям сопредельного государства в поимке и выдаче преступника? — вновь улыбнулся Саабах.

— Эта девушка убила эмира и подняла бунт! — объявил Мелик. — Мы не будем выдавать государственного преступника Софинии. Там ее могут приговорить к каторге. По нашим законам за убийство любого члена правящего клана положена смерть. Способ казни за убийство эмира и бунт определит собрание глав всех кланов.

— Я так понимаю, вина ее доказана и суда не будет? — Взгляд визиря казначейства стал более серьезным.

— Ваша мудрость безгранична, достопочтенный Саабах. Совершенно верно, вина преступницы доказана, — более мягко и учтиво проговорил Мелик. — Остается лишь определить способ казни.

В груди у Хельги похолодело. Еще минуту назад она была гостьей в этом доме, а сейчас в одно мгновение стала преступницей. Совсем как в родном монастыре. Эх, прав, тысячу раз прав был Шторм, не желая отпускать ее из цитадели Братства. Но эти женоненавистники зря думают, что смогут легко ее взять, сдаваться без боя не в привычках послушников монастыря, и тем более членов Братства.

— Сначала нужно задержать преступницу, а уж потом задумываться о казни. — Вновь легкая полуулыбка тронула губы Саабаха. Старик словно услышал мысли девушки и дал ей свое благословение на бой и шанс спасти себя.

— Со мной три десятка воинов, как-нибудь справятся, — усмехнулся Мелик.

— Ты не понял, мальчик. Твои воины не войдут в дом, тебе придется самому задерживать это дитя.

Слова Саабаха приободрили Хельгу.

— Твоя стража не задержит их. Через минуту мои люди поднимутся сюда. — Лицо Мелика стало каменным, он с трудом сдерживал рвущееся наружу бешенство. Что этот старик о себе возомнил! Никудышные слабаки Харуты никогда не сравнятся в бою с его избранными воинами.

— Если хочешь потерять своих прихвостней, — уже без тени улыбки проговорил глава клана Харут, — можешь дать им сигнал к штурму. Дом охраняют воины «кровавой розы». Любой, кто ступит внутрь, обратно уже никогда не выйдет.

«Проклятый старик все предусмотрел! — со злостью подумал визирь тайной службы. — Лично отрублю голову агентам, шпионящим у Харутов, будут знать, как обманывать Мелика ибн Мерве Хорасан!» Если бы Мелик знал, что дом Харута охраняют бешеные Самри, то взял бы с собой десяток боевых магов. А так придется рассчитывать лишь на себя, раз уж только его впустили внутрь.

— Я надеялся, что клан Харут и лично визирь казначейства чтят власть Шаурана и выдадут преступника добровольно, — попытался уладить ситуацию миром Мелик, загнав гнев в самый дальний уголок души и нацепив привычную маску добросердечия.

— А господин визирь может предъявить тело эмира, убитого этим юным созданием? — задал главный вопрос Саабах.

— В данный момент это невозможно, — уклончиво ответил визирь, — может быть, позже.

Хельга поздравила себя с хорошей новостью, вот Шари обрадуется, когда узнает, что отец ее жив!