Ярослава Кузнецова - Химеры

– Хороший вечер, госпожа, – вежливо сказал король. Его брат просиял улыбкой, как будто всю жизнь мечтал о встрече.

Задрав хвост, подошла серая тощая кошка, отерлась о голенище.

Герейн протянул было руку, предлагая гостье кресло, но она уже села в другое, не дожилаясь приглашения, вытянула длинные ноги в начищенных сапогах.

На столе лежал раскрытый географический атлас, еще какие-то бумаги, стояла старомодная чернильница с пером.

– Надеюсь, беседа будет непринужденной и закончится к всеобщему удовлетоврению.

– И мы надееемся. Принести напитки?

– Нет, спасибо. Я буду краткой.

– Мы слушаем, – Герейн вернулся в кресло, а его брат остался стоять.

Интересно, переодеваются они, когда старшему надоедает королевствовать? “Cэнни, нацепи корону и полезай на трон, у меня сегодня похмелье, побудешь за главного».

– Мы готовы предложить вам землю под заводы и помощь в строительстве, торговые скидки по предоставленному списку и право свободного прохода по Маржине, – без предисловий начала Амарела.

Герейн спокойно смотрел на нее кошачьими серебряными глазами и внимательно слушал.

– Вы вкладываете деньги и ресурсы, как и предлагали.

Молчание. Серебряные глаза мягко отражают свет, словно радужки покрыты изнутри амальгамой.

Чудовищное, если вдуматься, зрелище. Не для людей.

Говорят, они триста лет пробыли в Сумерках и не состарились ни на мгновение. Дролери не позволили.

– На таких условиях я готова подписать договор о взаимовыгодном союзе.

Герейн посмотрел на брата, потом вздохнул.

– Условия переменились, – сказал он. – Поэтому я настаивал на частной беседе.

– Я слушаю.

– Ситуация теперь такова, что мы не вполне уверены в безопасности наших инвестиций. Фервор активизировался, Лестан тяготеет к нему, следующая очередь ваша.

А то я этого не знаю, засранец.

– Нам бы хотелось быть уверенными, что этому проекту ничего не грозит. Разрешите начать строительство военной базы и аэродрома рядом с Вьенто Мареро. В таком случае наш союз будет... более весомым.

Вот оно.

– Я понимаю ваши опасения, – довольно резко сказала Амарела. – Но изначально договор выглядел иначе.

– Все меняется.

– Я... должна подумать.

– Рейна Амарела, – голос Герейна звучал мягко и убеждающе. – Соглашение может оказаться выгодным для обеих сторон. Вы обретаете собственное производство. Я знаю, что Марген дель Сур нуждается в развитии промышленности. Нельзя жить только за счет торговых пошлин, не имея своих ресурсов. Южные Уста – свободный порт, но как долго он останется свободным?

– У нас отличный флот. Мой флот.

– А у нас отличные самолеты.

– Другими словами, вы собираетесь использовать нас, как щит против Лестана и Фервора. Вам недостаточно баз и аэродромов на севере? Говорят, что найлский авианосец "Авалакх" несет на себе дарские истребители.

– Без помощи Дара они бы его не построили.

– Герейн, Алисан, – она поднялась и стояла, касаясь пальцами руки края стола.

Привычный, расшитый серебром воротник адмиральского мундира стиснул шею, дышать стало вроде бы труднее.

– Так уж вышло, что найлам нечего терять. Их земли бесплодны, Полуночное море холодно, как смерть, без нефти и газа, которые вы из них выкачиваете, они остались бы на уровне средневековья. Даже если их чащобы и каменистые холмы зальют напалмом, ничего не изменится. Но моя земля цветет. Наше море дарит людям богатство испокон веков. Я не могу допустить, чтобы над садами Марген дель Сур летали тяжелые бомбардировщики лорда Макабрина и истребители Лавенгов.

– Вы преувеличиваете.

– Я преуменьшаю. Мой ответ — нет.

– Подумайте, рейна Амарела.

– Ничего не выйдет. Мы не найлы.

– Найлам мы предлагали лишь узы дружбы. А не... брачный союз.

– Что?

Амарела смотрела на юного и прекрасного трехсотлетнего короля, думая, что ослышалась.

– Сэнни все еще не женат, – как ни в чем не бывало сказал Герейн. – Мне кажется, что вы были бы прекрасной парой. Это... легкий способ решить наши проблемы.

Как он любит театральные паузы.

Алисан Лавенг, любимец дарских женщин, легендарный пилот, чьи портреты висят в изголовьях девичьих постелек, глава огромной корпорации, сделал приятное лицо и даже улыбнулся. На правом плече поблескивали наградные полосы, черные каманы сидели в петлицах, в витражное окно падал закатный свет и окружал принца облаком. По сияющим волосам ходили цветные блики.

Вот и все.

– Предложение хорошее. Вы только забыли, что у меня уже есть супруг.

– Этот вопрос также возможно уладить.

– Ваше величество.

Амарела потянулась дернуть крючок воротника, вспомнила, что надо сохранять спокойствие, уронила руку и сжала ее в кулак.

– Мой прадед был пиратом. Прабабка – портовой шлюхой. Вследствие этого их потомкам надо быть очень аккуратными в своих поступках. Сдержанными. Как вы понимаете.

Король чуть заметно поморщился.

– Обдумайте следующее. Если мы не придем с Даром к соглашению менее...сомнительным путем, то вероятно Лестан предложит нам что-то более приемлемое.

Она тоже умеет держать паузы.

– Возможно, предложение было слишком неожиданным, – сказал Герейн.

– Возможно.

– Подумайте пару недель.

– Я подумаю. Засим позвольте откланяться.

Амарела направилась к двери, потом остановилась, оглянулась, встретилась глазами с Алисаном.

– Не переживайте, ваше высочество. Вы мужчина видный, пригожий. Найдете еще себе жену.

* * *

Он поднял воротник плаща повыше, а шляпу натянул пониже, но вода все равно просачивалась за шиворот. Он пошевелил лопатками, пытаясь отлепить промокшую рубашку от спины. С полосатого зонтика стоящей рядом женщины текло ему прямо на плечо.

Впереди зажегся зеленый свет, и он двинулся поперек дороги вместе с толпой, мимо остановившихся машин. Шорох шагов, водяное марево, пузыри в лужах, огни фар змеятся по асфальту.

В небе полыхнуло, гром застал его уже посреди площади.

Четверговая Площадь.

Центр ее занимал обширный газон, клумбы разноцветных тюльпанов, кусты едва начинающей цвести сирени и несколько пышных, розовых, как рассветные облака, деревьев, названия которых он не знал. По одну сторону пешеходной дорожки виднелся помост, свежеокрашенный, празднично-белый, на нем возвышалась п-образная виселица, увитая гирляндами лампочек. Сейчас, когда непогода поторопила сумерки, на площади зажглись фонари, и лампочки на виселице забегали цветными огоньками.

По другую сторону дорожки, в глубине сиреневых кущ, опоясанный розовыми деревьями, окутанный ореолом электрического света, стоял памятник из темной бронзы. Человек в длинном тяжелом плаще, строгое лицо, на поясе меч, на голове корона. На левой руке держит сокола, в правой – книгу, а у ног его сидит кошка. «Халег Мудрый» – надпись на постаменте.