Алексей Пономарев - Обретение дара

На мой свист остановилась коляска с извозчиком. Хмурый мужик, услышав адрес конечного пункта, молча стеганул рыжего коня по спине. Странно. Обычно представителей данной профессии было сложно заставить помолчать. К концу пути, обычно, узнаешь насколько тяжела жизнь "водителя кобылы". И как в этом году чудовищно овес подорожал, и как злой городской совет душит честных людей налогами, и даже советы молодому человеку подольше не жениться, а то вот они в свое время… Не очень и хотелось.

У ворот академии извозчик также безмолвно принял оплату и поехал искать новых клиентов. Может у человека сегодня день не задался?

Стуча сапогами по гулкой плитке дорожки, я отправился в пузатое здание администрации. В приемной дверь оказалась закрытой. Под табличкой оказалась записка с надписью "обеденный перерыв". Какой к бесу, обед?! День только недавно начался. Пользуются тем, что учебное заведение практически опустело на период каникул. Меня взяла злость на служащих. Будем надеяться, что остатки совести у них сохранились, и они не явятся под вечер.

Следующие полтора часа я маялся, пытаясь найти себе развлечение. Моим наиболее интересным занятием было наблюдение за сонной мухой пытающейся найти выход из помещения. Наконец дверь скрипнула и появилась работница пера и чернильницы. Уже вскоре я с поднятым настроением шел в общежитие. В моих руках поблескивал магической печатью патент, подтверждающий то, что я проучился несколько курсов в Военной Академии Кадаврики.

Что теперь делать с ним? Не представляю. Без удостоверения полного обучения он ни на что не годился. Офицерское звание давалось только при выпуске.

Ничего повешу на стенку в красивой рамочке и буду в старости показывать внукам. Опять же можно будет пофорсить перед знакомыми, а еще лучше, если этими знакомыми окажутся девушки. Все-таки не каждый человек мог проучиться в престижнейшем заведении империи, хоть и немного.

С этими мыслями я добрался до своей комнаты. В общежитие жили только курсанты, больше никому не дозволялось. Новички поначалу приходили в ужас, что им придется делать все самим без помощи слуг. Но такова была политика ВАКа. Считалось, это помогает будущим командирам привыкнуть к тяготам военной службы. Меня не напрягало. В доме отца до женитьбы слуг было мало. Он все-таки был по происхождению простолюдином и привычки были соответствующие.

Из шкафа выгреб все, что там было. И разделил на три части. В первую самую маленькую пошли вещи первой необходимости. Насколько я знал в армии к личным вещам рядовых со стороны руководства было особое отношение и вряд ли мне позволят какие-либо излишества.

Во второй разместились учебники. Конечно, можно было бы их не возвращать в библиотеку, не потащатся же за ними в другой город. Особенно меня ввел в искушение толстенный том под названием "Подробнейшая энциклопедия кадавровых приводов и механизмов с иллюстрациями". Такие толковые издания было сложно найти. Но я твердо решил не поддаваться соблазну и начать новую жизнь с незапятнанного листа.

В третью, самую большую, я отправил все то, что можно было продать и выручить за это деньги. Теперь мне придется много экономить.

Ну и самое последнее, что осталось это мой ручной кадавр Дада. Знаю, глупое имя. Но единственное, что он умеет говорить это, да и нет. А прозвище Нетнет стало бы еще более идиотским.

Лично собранный и прошедший не одну сотню разборок, модернизаций и экспериментов.

Немного подумав, я решил его подарить соседу по комнате. Мне он теперь будет только мешать. Отключив питание, положил на кровать, прикрепил на корпус записку с описанием событий в моей жизни и извинился за то, что не попрощался.

Пыхтя под весом груза, я спустился к дежурному вахтеру.

— Рик, ты все-таки бросаешь академию, — он покачал головой, — жаль. Такой приличный юноша. Мало похожих среди этих оболтусов.

— Мне самому жаль, — сказал я, протягивая ключ.

— Удачи тебе.

— Спасибо. Прощайте.

В библиотеке я быстро сдал всю литературу скучающей женщине в очках. Все лишнее имущество продал знакомому старьевщику, вырученных денег было не много, но в теперешней ситуации и это было хорошо.

На вокзале на удивление не оказалось очереди. Я приобрел билет до Кригова у милой улыбчивой девушки. Ничего себе у них сервис! Приятно.

Остаток моего дня прошел в доме учителя. Он вспоминал подробности своей службы в корпусе и делился полезным армейским опытом. Старик близко к сердцу принял мои проблемы. За эти годы он привык считать меня кем-то вроде своего сына.

Когда мы прибыли на перрон уже темнело. На площадке огибая редкие группы пассажиров поджидающих прихода поезда, таскал лестницу худощавый паренек в спецовке. Приставляя ее к фонарям, он взбирался по ней, открывал дверцу с мутным стеклом и зажигал свет.

В назначенное время вдали появился свет, медленно притормаживая, к платформе подкатил тяговой кадавр. Окуляры с любопытством уставились на засуетившихся людей. Колеса со скрипом остановили поезд точно напротив железнодорожной станции. Из-под состава вперемешку с холодной водяной взвесью ударила мощная струя воздуха точно по самой большой толпе. Возмущенно взвизгнули две женщины. Железный монстр довольно загудел. Я улыбнулся. Специально рассчитал, стервец… Молодой и игривый. Скорее всего, только недавно выпущенный из заводских цехов. Краска на боках еще не успела даже запачкаться и потускнеть.

— Ах, моя старая голова, совсем забыл. — Грайдон стукнул себя по лбу ладонью. — Рик я же написал письмо своему товарищу, когда приедешь отдашь ему.

Он вытащил конверт и протянул мне. Бумага отправилась в мой внутренний карман.

— Сверху написан адрес. На случай если забудешь. Передавай ему от меня привет.

Проводник у вагона громко объявил окончание посадки и попросил людей поторопиться.

— Давай, мой мальчик, не забывай старика. Навещай.

На глазах учителя в свете фонарей на мгновение отразилась влага. Я обнял его.

— Конечно. Как только выдастся время обязательно приеду. Прощайте.

Человек в форме принял мой билет, оторвал половину и вернул остаток.

— Проходите.

Мое место оказалось на верхней полке, как я и люблю. Соседей не было. Сумка отправилась в положенное ей место. Состав дернуло. Значит отправляемся. Я помахал в окно медленно удаляющемуся наставнику.

Мое тело приняло лежачее расслабленное состояние. Под мерный перестук колес и плавное покачивание в голову полезли мысли. Раньше мне как-то не удавалось спокойно все продумать. И так что мы имеем на данный момент? Я лишился карьеры, дворянства и средств к существованию. Осталось только имя, которое никто не сможет отнять и я сам. Вот и все стартовые условия. В принципе решение отправиться в армию принятое так спонтанно не лишено смысла. Единственное, что меня заставляло нервничать это много раз услышанные истории про зверства солдат над новичками. Ну а с другой стороны вряд ли это так все страшно. Вот лет сто — сто с половиной назад может быть. Но прежний император навел перед смертью жесткий порядок. Военная машина превратилась в идеальный отточенный инструмент в руках правящей семьи и никто не позволит наносить ущерб будущим бойцам.