Элейн Каннингем - Дочь Дроу

Мез'Баррис Армго, матрона Дома Барризон Дель'Армго, следующей получила от Триэль дозволение говорить. Как правительницу второго дома, Мез'Баррис явно бесил тот факт, что подобное дозволение вообще необходимо. Так в дополнение к этому оскорблению, первое слово было дано юной матроне низкого дома! Но Триэль вела собрание, и максимум что могла сделать Мез'Баррис было выместить раздражение на матроне Тлаббар. Взгляд, которым она наградила красотку, был полон презрения.

«Хорошая речь», язвительно ухмыльнулась Мез'Баррис. «Гиланна показала, что способна привнести стиль и лоск даже в кощунство. Именно кощунство — только так можно назвать ее слова», уже кричала Мез'Баррис звенящим, страстным голосом. «Или мы не правим по велению и властью Лолт? Паучьей Королеве нечего бояться магической вещички девчонки, и не должны бояться и мы, ее жрицы!»

Она уселась на место под одобрительный ропот.

«Должна согласиться с Матроной Мез'Баррис, что это открытие едва ли угрожает матриархии. Совсем наоборот. Оно принесет нам всем пользу», вставила Матрона Миз'ри. Ее клан, Дом Миззрим, был знаменит своей торговлей, привычкой вести дела с не-дроу, и любовью к предательству и двойной игре. Сейчас красные глаза матроны отблескивали удовольствием, от предвкушения отрывающихся восхитительных возможностей.

«С этой вещичкой, если так ее называть», повела она речь, «мы можем выйти в Земли Света вооруженные как никогда раньше. Кто сможет противостоять нашим торговцам — или нашим воинам? Подумайте, сколько можно с этого получить! Новый артефакт, это всего лишь инструмент, как и любой другой. Он у нас есть, и мы должны его использовать».

Поднялась Кирнилл Кенафин. Ее дом сейчас был десятым, но надменная манера держаться и жестокие багровые глаза соответствовали ее тираническому характеру. В Доме Кенафин жрицы правили безраздельно, и с наслаждением издевались над мужчинами.

«Все разговоры о простолюдинах, мужчинах и магах, владеющих такой вещью — полная чушь! Разве они посмеют взять в руки змееголовый бич высшей жрицы? Конечно нет! И если жрицы Лолт объявят эту новую вещь своей собственностью, — как и копии, которые создадут по нашему приказу — кто осмелится противоречить нам?» Кирнилл подчеркнула последний вопрос горделивой улыбкой.

«Я бы хотела знать», начала Кер Хорлбар, одна из двух правящих матрон Дома Хорлбар, «почему вообще было выдвинуто обвинение против Дома Баэнре, противореча миру Лолт?»

Некоторые жрицы обменялись понимающими взглядами. Власть и положение клана Хорлбар зависело от сельского хозяйства, и их главным соперником был Дом Ханзрин. Пусть Лолт и объявила перемирие, но ее служительницы найдут способы бороться друг с другом.

«Я не обвиняю первый дом», запротестовала Шакти, вновь вскакивая с места. «Это открытие важнее амбиций любого дроу. Возможно, даже важнее чем усиление Дома Хорлбар».

Укол вызвал взрыв издевательского смеха, кое-кто зааплодировал. Даже некоторые из жриц, нахмурившихся когда Шакти заговорила в первый раз, посылали ей одобрительные кивки и оценивающие взгляды. Девушка еще не была высшей жрицей, и не являлась наследницей своей матери в Доме Ханзрин. В Мензоберранзане, власть не давалась — ее брали. Любая женщина, желающая и способная так поступать была достойна серьезного внимания.

Споры длились еще довольно долго. Триэль слушала выступающих жриц, но ответ к ней все не приходил. Даже не будь замешан ее собственный дом, эта находка содержала слишком глубокие возможности, слишком много слоев опасностей и трудностей, чтобы даже дроу могла сориентироваться в них так быстро.

В конце концов, она обратилась к Зирит К'Ксорларрин, известной своим дипломатическим мастерством; к ее услугам посредника нередко обращались в случаях споров между домами. Даже сейчас, среди хаоса, Зирит сохраняла спокойствие и выдержку. Но происходящее наверняка подвергнет суровому испытанию и ее знаменитую рассудительность.

«Что скажешь ты, Матрона Зирит?», осведомилась Триэль. Она была уверена, что матрона, при видимой беспристрастности своего суждения, наверняка учтет давний союз домов Ксорларрин и Баэнре. «Говори, и мы примем твой совет, как если бы он исходил из уст самой Лолт».

Матрона встала. «В первую очередь, нам надо узнать больше об этом человеческом артефакте. Раз речь идет о волшебстве, предлагаю доверить его на совместное исследование мастеров Сорцере. Только у школы магии есть ресурсы для изучения и дальнейшего воспроизведения такого предмета. Естественно, они будут работать под внимательным присмотром Правящего Совета. До вынесения решения, мы должны утаить эту информацию от горожан. Предлагаю, чтобы любая жрица, которая расскажет об амулете за пределами этой комнаты, кроме как мастерам Сорцере, была наказана Правящим Советом, с потерей ранга и положения, и дальнейшим наказанием после окончания мира Лолт».

Большинство дроу кивнули в безмолвном одобрении речи Матроны Зирит.

«Теперь что касается молодой ученицы, послужившей причиной случившегося», неожиданно продолжила Зирит. Согласно указу Лолт, жрицы не убивают друг друга. Но поскольку Лириэль Баэнре не достигла еще статуса жрицы, это не служит ей защитой. Более того, Лириэль Баэнре показав себя волшебницей значительной силы, тем не менее, не прошла проверки мыслей на лояльность Лолт. За названные два преступления, я призываю к ее смерти. Таково мое решение, и, по слову Матроны Триэль, такова воля Лолт».

Вердикт, столь необычно жесткий для тонкой, склонной к компромиссам матроны Ксорларрин, вызвал волну перешептываний.

«Нет».

Единственное слово восстановило молчание. Сос'Ампту Баэнре, молчаливая хранительница храма Баэнре, прошла в центр зала. Она встала перед алтарем, уверенно глядя в лица собравшихся. «Нет», повторила она. «Лолт не желает этого».

Триэль, дрожа от бешенства, поднялась с трона. Приговор Зирит ее не радовал, но она перед всеми обещала подчиниться совету матроны Ксорларрин. Ее авторитет и так немало пострадал в связи со всем происшедшим, и неожиданно воспротивившаяся Сос'Ампту была уже большим, чем могла вынести молодая матрона.

«Ты мне перечишь?», взорвалась она, выплескивая злость на младшую сестру. «Что, Паучья Королева говорит с тобой, а не с твоей собственной матроной-матерью?»

«Лолт обращается ко всем нам», упрямо возразила Сос'Ампту. Жрица повернулась, и указала на волшебное изображение Лолт, изменяющего облик паука, витавшего над алтарем. Подождав, пока иллюзия примет вид дроу, она добавила: «Взгляните на ее лицо».

Впервые Триэль обратила внимание на удивительное сходство иллюзии с ее негодной племянницей. Теперь его нельзя было не заметить, поскольку глаза женщины больше не горели обычным для дроу красным свечением. Они были необычного, отличительного оттенка янтаря. И губы магической картины изогнулись в насмешливой улыбке.