Элейн Каннингем - Дочь Дроу

Все, видевшие Лириэль Баэнре, поняли значение изменения, и шепотом передавали его смысл прочим собравшимся.

«Мы служим Леди Хаоса», спокойно заметила Сос'Ампту, указывая на златоглазую картину. «Как бы там ни было, Лолт благоволит Лириэль Баэнре. Вспомните слова Матроны Хескен-Фай: те, кто найдут пути распространить власть Лолт будут награждены. Возможно, Лириэль нашла такой путь. Что принесет нам новая магия, пока нельзя судить. Но узрите волю Лолт, объявленную вам, и идите с миром».

Вскоре после объявления Сос'Ампту, собрание завершилось, и жрицы Мензоберранзана растворились в темноту.

Зирит К'Ксорларрин, матрона-мать Дома Ксорларрин, одна из первых покинула крепость Баэнре. Укрывшись за занавесями носилок, она облокотилась на подушки, и только тогда дала волю эмоциям, шипя проклятия Дому Баэнре, и трем поколениям его глупых женщин.

Она пошла на войну за старухой Баэнре, и воспоминания о случившемся в тоннелях под Митриловым Залом все еще бурлили в ней. Ауро'пол, матрона сильного Дома Аграк'Дирр, была убита существом Бездны по приказу бывшей матроны Баэнре. Война сама по себе была катастрофой, но именно смерть Ауро'пол — совершенно точно не благословленная Лолт — убедила Зирит К'Ксорларрин, что первый дом больше не заслуживает своего положения. Триэль Баэнре будет по уши в неприятностях, когда Лолт устанет от мира; в этом Зирит была абсолютно уверена.

А пока были вещи, которые могла сделать Зирит. Она многим рискнула вынося суровый приговор: неформальным тайным альянсом с Домом Баэнре, репутацией честного и беспристрастного дипломата. И в результате проиграла, была повержена, причем весьма впечатляющим образом, что для гордой матроны было невыносимо. Все же, она не проиграла полностью. Новую магию доверят Сорцере, где числилось семь мастеров из числа магов Ксорларрин. Ни один дом Мензоберранзана не обладал такой мощью магии, и любые раскрытые тайны артефакта будут нашептаны на ухо Матроне Зирит прежде, чем о них узнает Правящий Совет.

Возможность мести Дому Баэнре также не была еще потеряна. Пусть ни одна жрица Лолт не может напрямую угрожать жизни юной Лириэль, куда больше дроу пали жертвами отравленных кинжалов и магии, чем от змееголовых бичей высших жриц.

Успокоенная приятными мыслями, Матрона Зирит улыбнулась, и расслабилась на мягких подушках. У нее было задания для дорогого брата Харза-кзада. Ходили слухи, что старый дурак просто без ума от прекрасной юной ученицы.

И почему, размышляла Зирит, только женщины должны нести этот груз — жертвовать теми, кто дороже всего их сердцу?

Громф Баэнре наблюдал из окна кабинета, как город пробуждается к жизни. Когда большинство Мензоберранзана спали, он часто проводил так часы, в одиночестве особняка в Нарбонделлине. Он не спал, — никогда не мог уснуть — и теперь полагался на продлевающую его юность магию, для поддержания жизни без сна. Первые века своей жизни Громф находил облегчение и отдых в глубокой медитации, наследии эльфийских корней. Но уже много десятилетий, несмотря на мастерство сосредоточения необходимое магу, ему не удавалось входить в это полубодрствование-полутранс. Архимаг Мензоберранзана разучился мечтать.

Поэтому он просто сидел один, полный бессильной ярости и бесконечного раздражения, которое давно стало символом его существования. Когда знак Дома запульсировал магическим сигналом, настроение его отнюдь не улучшилось. Похоже, сестричка Триэль наконец возжелала его общества.

Громф ненадолго позволил себе помечтать о том, чтобы просто плюнуть на этот призыв. Но он не смел. Триэль правила Домом Баэнре, в случае ее гнева жизнь его не будет стоить ровно ничего.

Не то, чтобы она сейчас дорого стоила, зло заключил Громф. На сей раз не заботясь о подобающем статусу облачении, архимаг произнес слова, которые отправят его в Дом Баэнре.

Триэль он нашел расхаживающей по семейному храму. Она с дикими глазами прыгнула к нему, и схватила за руки.

«Где она?» потребовала матрона. «Куда ты ее запрятал?»

Громф понял сразу, с первого взгляда на возвышавшееся над головой сестры изображение Лолт, созданное силой его магии. Прекрасная иллюзия улыбалась ему с ехидным весельем в золотистых глазах. Его глазах, как и его весьма изобретательной дочери.

Маг высвободился из хватки матроны. «Нельзя ли поточнее» переспросил он холодно. «Женщин в Мензоберранзане полно».

«Ты знаешь, о ком я!» рявкнула Триэль. «В Арах-Тинилит Лириэль нет. Ты позволил ей уйти, а я из-за тебя опозорилась на весь город. Расскажи мне, почему она ушла, где она, все что она сделала!»

Громф пожал плечами. «Лириэль сказала только, что у нее есть важные личные дела. Не в моих привычках сомневаться в действиях женщин Баэнре».

«Хватит!» завизжала жрица. «Нет времени на эти игры! Где Лириэль, и где артефакт?»

Ошеломленное молчание. «Лириэль не говорила ни слова про артефакт», выдавил Громф.

Триэль поверила ему.

Знакомое завистливое выражение на лице мага убеждало вне всяких сомнений. Артефакты были редки даже в богатом магией Мензоберранзане, и едва ли Громф позволил бы дочери обладать такой вещью, знай он о ее существовании и опасной силе.

«Значит, ты не знаешь, что Лириэль нашла способ взять магию дроу в Земли Света», уточнила она.

Громф медленно покачал головой, больше в изумлении чем отрицая свою причастность. «Я не знал, что у нее есть и что она собиралась делать. Само собой, я бы отобрал его».

«И так ты и должен поступить», приказала Триэль. «Иначе артефакт окажется в Сорцере, а его секреты доступны всем. Найди его, и принеси сюда. Мы с тобой вдвоем разделим его могущество, ради нашей выгоды и славы Дома Баэнре».

«Что с Лириэль?»

Триэль безразлично ответила: «Половина Мензоберранзана разыскивает ее. С твоим участием, или без него, девчонка едва ли переживет этот день. Никто не узнает, чья рука нанесет удар, и лучше пусть ее открытие послужит Дому Баэнре».

«А как же это?» осведомился Громф, указывая на златоглазое изображение Лолт, витавшее над алтарем. «Редко когда Лолт говорит настолько ясно. Глупо будет игнорировать такой знак».

«Посмотри еще разок», спокойно ответила Триэль.

Пока она говорила, изображение сменилось, и глаза вновь засияли обычным красным огнем. Еще мгновение, и они опять стали янтарными.

Громф понял. Леди Хаоса наслаждалась, заставляя своих последователей сражаться друг с другом, и не только ради собственного удовольствия, но полагая, что в такой борьбе выживут сильнейшие. Пусть фавор Лолт сейчас с Лириэль, но это совсем не гарантия долгой счастливой жизни.

Архимаг не колебался. «Будет сделано», согласился он.

«Что, никаких сожалений?» подразнила Триэль.