Диана Джонс - В собачьей шкуре

— Я их видела несколько раз. Я помню, что каждый раз ярко светила Луна, но больше ничего не помню.

Сириус наклонил голову так, чтобы увидеть луну через окно. Луна ярко светила — должно быть, накануне было полнолуние. Сириус видел легкое уплощение на одной стороне лунного диска. Переполненный нетерпением, он соскочил с кровати Кэтлин и спустился вниз. Но толку не было. Все двери были заперты на ночь. Он не мог выбраться на улицу, найти этих холодных псов и заключить договор с несчастным ребенком Земли. Он не мог выбраться из своего собачьего тела. Он был дважды пленником — и все потому, что когда-то доверял холодному, белому маленькому светилу, по сравнению с которым даже Даффи была добрым человеком.

Именно это по-настоящему тревожило Сириуса. Каким же он был дураком. Он в отчаянии бродил по дому, вверх и вниз по лестнице, снова и снова нарезал круги по гостиной. Последние из его зеленых воспоминаний вышли из-за теплого облака собачих мыслей, и Сириус понял, что они не вернулись раньше, потому что он сам этого не хотел. Он их ненавидел. Его Спутница ненавидела его и попыталась от него избавиться, а он не поверил этому даже тогда, когда она обернула против него Зоаи.

Сириус знал, что его Спутница возненавидела его за то, что у нее не было власти над ним. Если она слишком настаивала на своем, он начинал гневаться. Поэтому она решила воспользоваться его гневом и посадить на его место голубое светило из системы Кастора. Сириус был уверен, что Новый Сириус и тот парень, который был главным свидетелем на суде — одно и то же светило. Так Спутница и ее любовник обернули гнев Сириуса против него самого.

А он действительно был в гневе. Его Спутница сначала подговорила юное светило его разозлить. Потом она взяла Зоаи и хладнокровно убила эту молоденькую звезду. Сириус знал, что это сделала она, хотя у него не было доказательств. Он просто нашел ее около трупа с Зоаи в руках. Но она никогда не понимала, как надо обращаться с Зоаи, и воспользовалась им так неумело, что при смерти юного светила его сфера взорвалась. Сириус был на нее очень зол, но сказал себе, что это несчастный случай.

Он твердил про несчастный случай даже тогда, когда она навела Зоаи на него, и оно со свистом полетело в систему Солнца. Потом, не успел ошеломленный Сириус что-либо понять и как-то справиться с ситуацией, как заявилось это голубое светило и начало говорить слова утешения, способные взбесить кого угодно. Он был слишком зол, чтобы думать, даже когда его арестовали — и слишком, слишком доверчив. Сириус не сказал бы ни слова, которое могло бы заставить кого-либо заподозрить в чем-либо его Спутницу — но, конечно, каждое ее слово все больше и больше выставляло его в неприглядном свете. А он по-прежнему не верил, что она его ненавидит, и вместо этого разозлился на Судей. Дурак, дурак, дурак!

— Прекрати ты ходить туда-сюда! — сказал Рем. Той ночью он спрятался от людей, пытавшихся выгнать его на улицу, и теперь хотел как следует выспаться на кухонной полке.

— Извини. — Сириус тактично прошел к дивану и забрался на него. Опустив подбородок на подушки, он принялся огорченно смотреть, как белая линия лунного света, словно спица колеса, медленно движется по полу. У него было такое ощущение, что его зеленая сущность развалилась на куски. Он не думал, что когда-нибудь сможет найти это Зоаи. Когда лунный свет на его глазах немного сместился, Сириус вспомнил, как Земля говорила, что бывают судьбы и похуже, чем умереть собакой. Это его утешило. Земля была мудра. В конце концов, это Земля показала ему, что такое его Спутница. У собачьей сущности имелись свои преимущества, и сегодня утром она определенно спасла ему жизнь.

Сириус уже засыпал, когда со двора послышались какие-то звуки. Он насторожил уши и приподнял голову.

— В чем дело? — сонно спросил Рем через секунду-другую.

— Тише! — Сириус прислушивался.

Задняя тверь тихонько щелкнула и отворилась. В ноздри Сириуса ворвался запах озона и жасмина, а вместе с ним с ним пришел зеленый запах, болезненно знакомый, но со странными голубыми обертонами. Сириус бесшумно соскользнул с дивана с противоположной стороны от двери, ведущей в кухню. Он был совершенно уверен, что пришел его последний час. Его Спутница вернулась. Солнце был с другой стороны Земли, а она привела с собой своего супруга, Нового Сириуса. Всего-то нужно было узнать у миссис Партридж, где он живет. Сириус видел через кухонную дверь ее белый ореол, а также еще один ореол — сине-зеленый.

Рем издал перепуганный вой.

— В этих людях есть что-то странное!

Послышался звук, как будто кто-то резко двинулся, потом так же резко остановился.

— Нет! — сказала Спутница. — Оставь это существо в покое.

Ясно было, что Новый Сириус полностью у нее под каблуком. Он не стал трогать Рема. Сириус представил себе, как Рем стоит на полке, в ужасе изогнув спину. Интересно, подумал он, понял ли бедный кот хоть одно слово из языка светил. Тут Спутница сказала:

— Не трогай никого из них, кроме пса. Только дай Солнцу повод, и он натравит на нас всю Галактику.

— Да пошел он в плазму, этот Солнце! — пробормотал Новый Сириус. Да, это действительно был главный свидетель, Сириус узнал его по голосу. — Что этот Солнце из себя воображает? Он всего лишь звезда малой светимости.

— Солнце, — сказала его Спутница, — грубая, самоуверенная, агрессивная, вспыльчивая, невоспитанная звездулька. Кое-чем он сильно напоминает мне моего бывшего Супруга.

— Хорошо, хорошо, — сказал Новый Сириус. — Где он? Этот пес?

— Совсем близко. Где-то тут, — сказала Спутница.

Парочка двинулась вперед. И тут у Рема не выдержали нервы. Он в панике спрыгнул с полки и с воем бросился прочь. Его вопли слышались за несколько дворов.

Это навело Сириуса на мысль. Если ему предстоит умереть собакой, по крайней мере надо сделать это как полагается — Рем ведь повел себя как нормальный перепуганный кот. Сириус глубоко вдохнул и залаял. Услышав собственный голос, Сириус вздрогнул — он не знал, что умеет лаять так громко. Он напряг все четыре лапы и заревел.

— Оно его порвало! — сказал Новый Сириус.

— Никакого огня! — предупредила его Спутница.

Они появились, две черные фигуры — большая в сине-зеленом ореоле, меньшая — в белом. Сириус почувствовал, что они оба вот-вот ударят по нему, и, не прекращая лаять, бросился бежать вокруг дивана. Диван задрожал и зашипел, его спинка разлетелась на куски. Сириус, все еще отчаянно лая, помчался под обеденный. Удары обрушились на пол за самыми его задними лапами с треском кнутов и электрическими искрами. Он нырнул в лес деревянных ножек — ножек стульев и стола — и продолжал лаять. Под еще одним ударом вспыхнул и развалился надвое стул.