Юлия Боровинская - Лисьи листы

— Но Лао же говорил, что рассеянный солнечный свет, тот, что из-за горизонта, никакой опасности не представляет…

— Ага. Только мне потом очень не хотелось бы слышать: «Извините, ошибся»!

— Ладно, ладно, не в четыре, а в три часа ночи начнем место для дневки искать — это тебя устроит?

Откровенно говоря, больше всего меня устроил бы Хитч, сидящий дома перед телевизором, но снова говорить об этом я не стала — просто вздохнула.

Уже когда мы стояли перед дверью, и я рылась в сумке в поисках ключей, которые, как обычно никак не хотели попадаться в ищущую руку, Хитч неожиданно заявил:

— Вот что: ты давай, ложись досыпать, до заката у нас еще уйма времени, а я пока что пойду.

— Куда?

— Мотоцикл куплю.

— Интересно, это на какие же деньги?! — на мгновение проснулся во мне хозяйственный инстинкт, обычно пребывающий в глубокой коме.

— На казенные. Мы его потом на фирму оформим.

— Кстати об оформлении. Там же номера надо будет получать, кучу бумаг каких-то… Ты уверен, что за полдня успеешь?

Хитч глянул на меня, как на больного ребенка:

— А даже если и не успею, то что? Сяо, до двери — 10 минут езды, а за дверью — зачем тебе документы?

Нет, было, конечно, несколько случаев, когда мне удавалось моего сожителя переспорить. Только за каждый из них впору орден выдавать, а в сонном состоянии я на такое геройство решительно не способна.

Вернулся Хитч часам к шести, когда я успела и вздремнуть, и найти наши с ним всепогодные походные куртки и даже сбегать в магазин за фонариками (как-то внезапно меня осенило, что на свет уличных фонарей нам в заброшенном городе рассчитывать не придется).

— Я всё узнал, — с порога заявил он, — Заход солнца сегодня на нашей широте в 20.15, восход — в 5.25. Как минимум, восемь часов в нашем распоряжении есть. Должны успеть.

Мы поужинали, неторопливо попили кофе, причем я в приливе вдохновения еще и термос наполнила, еще раз тщательно изучили маршрут по выданной Лао карте и часов в восемь вечера вышли, наконец, на улицу.

Что приятно, гараж у нас прямо рядом с домом. Правда, о том, каких трудов нам стоило выкупить его у прежнего владельца, хранившего в нем полуразложившиеся «Жигули», я лучше говорить не стану. Отдельная это история, причем довольно нудная. Зато теперь было, куда поставить и старенький джип, презентованный мне стариком еще в самом начале нашего с ним сотрудничества, и новое приобретение.

Должна заметить, с первого взгляда мотоцикл меня разочаровал. Моё-то буйное воображение рисовало нечто мощное и грандиозное, типа «Харлея», в то время, как выведенный Хитчем из гаража транспорт выглядел, конечно, повнушительней велосипеда, но всё равно каким-то узеньким и ненадежным. Да еще и вместительная проволочная корзина была зачем-то прикреплена у него к багажнику.

— Пирожковоз какой-то! — фыркнула я, — Может, хоть корзинку снимешь?

— А зачем бы я ее тогда полчаса прикручивал? — откликнулся мой сожитель, — Это же, можно сказать, самая главная часть мотоцикла — твоё посадочное место!

Повисла зловещая пауза.

— Сдурел? — наконец выдавила из себя я, — Это как же, интересно, я туда помещусь?

И тут же заткнулась, потому что поняла, как именно мне удастся вместиться в эту клетку.

— А что? — с невинным видом заявил Хитч, — так спокойнее всего будет — и тебе, и мне. Ты ведь на мотоцикле никогда раньше не ездила?

— Нет.

— А из этой корзины ты точно не выпадешь. И страшно не будет. Я, кстати, и одеяло тебе туда на дно постелил. Так что пошли назад в подъезд.

— Зачем?

— А ты что, на глазах у всего двора в лисицу превращаться собираешься?

Я настолько опешила, что даже не возражала. Может, действительно какая-то сермяжная правда в этом и есть? По крайней мере орать от ужаса водителю в самое ухо не буду…

Ехать в корзинке и впрямь оказалось совсем не страшно… особенно если глаза закрыть. Стенки высокие — не вывалишься. Трясет, конечно, но всё равно не настолько, чтобы на асфальт вылететь. Тем более, что когтями я всё-таки постаралась о прутья зацепиться.

Словом, до нужного места мы добрались без лишних приключений. Конечно, клетка с лисой, притороченная к мотоциклу — не самое обычное зрелище, но толпа зевак за нами всё-таки не бежала. Да и вряд ли бы догнала.

Заглушив нещадно тарахтящий мотор, Хитч бережно поднял меня на руки и опустил на землю. Переулок был идеально пуст, но я на всякий случай всё же юркнула за ближайший киоск и только там обернулась человеком.

— Ну, пошли? — окликнул меня мой напарник.

— Подожди, я вначале сама сунусь, — ответила я и привычным движением потянула вбок призрачную занавеску — дверь между измерениями.

В саду шел дождь. Листья деревьев вздрагивали от крупных капель, поверхность декоративного пруда рябила, мох на камнях казался неестественно живым и ярким, а в сером, сплошь затянутом тучами небе краснела единственная длинная полоска — последний привет от закатившегося за горизонт солнца.

— Может, дождемся, когда окончательно стемнеет? — дрогнувшим голосом спросила я.

— И начнем спотыкаться обо все камни подряд? — усмехнулся Хитч, — Нет уж, давай сейчас. И не бойся — ничего со мной не случится. В конце концов… я же не совсем обычный человек.

— Капюшон надень — там дождик, — предупредила я и крепко сжала его ладонь.

Свободной рукой он без видимого усилия подхватил мотоцикл (силен всё-таки муженек! И откуда что берется? Худой ведь — одни жилы…), и мы шагнули вперед. В мир мантикор.

Впрочем, мантикор в поле зрения не оказалось. Да и напарник к моему величайшему облегчению вовсе не собирался превращаться в живую иллюстрацию к средневековому бестиарию. Вот и славно!

Слева от нас срывался с каменной горки ручей, образуя небольшой живописный водопадик, справа — мокла под ливнем белая ажурная беседка, наводящая на мысли скорее о маврах, нежели о китайцах, а впереди — буквально шагов пятнадцать — виднелась невысокая каменная ограда с приветливо распахнутыми деревянными воротцами.

— Значит так, — сверился с картой Хитч, — Сразу за выходом из парка — улица. Едем направо один квартал, сворачиваем на проспект и — по нему практически до конца.

Мы провели мотоцикл по серому влажному песку дорожки, уже возле самых ворот я привычно обернулась лисицей, дождалась, пока бережные руки переместят меня в корзинку и — поехали.

На этот раз глаза закрывать я не стала — наоборот, с интересом крутила головой по сторонам, благо сумерки сгущались медленно, пока что позволяя разглядывать опустевший город. Впрочем, выглядел он довольно обыденно: ни руин, ни развалин, да и мусора на улицах не больше, чем у нас. И ни одной мантикоры — ни бодрствующей, ни уснувшей, нигде. «Может, они в какие-нибудь особые места собираются на ночь? — мелькнула у меня мысль, — Вот и хорошо. А мы-то боялись, что из-за спящих туш проехать тяжело будет…»