Вадим - За гранью долга

- Гриб... - не шевеля губами, выдохнул барон.

Телохранитель, стоящий у стены, неторопливо повернул голову, и, увидев взгляд Велсера, мгновенно подобрался:

- Да, ваша милость?

- Передай Майно, что его задача изменилась. Надо заставить дернуться не Орассара, а шевалье Пайка. Пусть немедленно подойдет к черно-желтому и выскажет ему сочувствие. И от него уже не отходит. Потом сходишь к Вагиду и скажешь ему, что стрелять надо не в Орассара, а в того же Пайка. И повтори раза три - он туп, как дерево, и может все испортить. Сигнал к началу действия тот же - постукивание по перилам пальцами правой руки... Для Лопаты план не меняется - сразу после выстрела ему надо убрать Вагида. И сразу же уходить... Ты - контролируешь и того, и другого...

- Понял, ваша милость... - кивнул Гриб и тут же растворился в толпе дворян.

'Кстати, а пока можно использовать Пайка и по-другому...' - подумал Велсер, заметив, что к шевалье направляется Олаф де Лемойр. - 'Великолепный способ взять на заметку тех, кто не боится демонстрировать окружающим свое хорошее отношение к опальному роду Утерсов...'

В течение следующих двадцати минут таких нашлось довольно много. Кроме командующего армией королевства старого вояки де Лемойра, в резкой форме и довольно громко высказавшего свое сомнение в том, что Утерс-младший мог нарушить Уложение, к сотнику подошли еще Бальдр Тиррер, де Майно и десятка полтора друзей Логирда Неустрашимого. И не просто подошли: вся эта компания, встав рядом с шевалье Пайком, принялась угрюмо оглядывать появляющихся на балконе дворян и по-хамски усмехаться над теми, кто слишком явно выражал свой страх. И над теми, кто предпочитал искать место подальше...

- Простите, господин барон... - церемонно поклонившись и стараясь не шевелить губами, негромко прошептал 'совершенно случайно' остановившийся неподалеку граф Брейль. - А как он прошел в ложу?

- Двигая ногами... А если серьезно, то я только что слышал, кажется, от де Миллза, что тот видел, как сотник несколько минут о чем-то беседовал с графом Орассаром. Кажется, в Желтом коридоре. И сюда шевалье Пайка проводили люди графа. Значит, скорее всего, он зачем-то понадобился его величеству Вильфорду Четвертому. Поэтому удивляться и возмущаться мы будем, но только про себя...'

- Мда... Мне кажется, что это как-то неправильно, баро-... - заметив, что сотник Пайк перевел на него взгляд, граф мгновенно замолчал.

- Да не дергайтесь вы так, ваша светлость... - фыркнул начальник тайной службы. - Он только смотрит...

- Я не дергаюсь... - сделав каменное лицо, прошипел граф. - Просто...

- Просто дуэль - это не то, о чем вы сейчас мечтаете... - барон не удержался от завуалированного хамства. И, заметив, как побагровело лицо его собеседника, слегка сместил акценты: - Кстати, я тоже. Ибо каждый из вассалов его величества должен понимать, что сейчас не время для междоусобиц. Наш сюзерен, трагически потерявший уже второго сына, в эти дни как никогда нуждается в нашей поддержке. И, вместо того, чтобы отвлекаться на мелкие, никому не нужные дрязги и выяснения отношений, мы обязаны сплотиться вокруг него. И сделать все необходимое для того, чтобы Элирея преодолела этот кризис без каких-либо серьезных последствий...

Немного подумав над этими словами, и решив, что под таким углом зрения его поведение выглядит вполне достойно, граф согласно кивнул. Однако в глубине его глаз промелькнуло довольно неприятное выражение...

'О, какие мы гордые! Как же, потомственные графы!!!' - мысленно усмехнулся барон. - 'А ведь гордиться-то осталось совсем недолго. Скоро вам станет не до меня...'

- Кстати, барон, а вам не кажется, что гибель принца Ротиза всего через месяц и два дня после смерти его брата Корбена - не случайность, а нечто большее? - решив сменить тему, чуть громче, чем надо, поинтересовался граф Брейль. Видимо, чтобы не выглядеть очень уж испуганным.

'Вот оно...' - радостно подумал Велсер. - 'Еще один подарок! Надо же, дождался!' И, 'не замечая' взглядов прислушивающихся к их разговору соседей, 'холодно' поинтересовался:

- А кто вам сказал, что мы возобновили расследование по факту гибели принца Корбена?

- Н-ну... я бы предпочел не распространяться про свои источники информации... - мгновенно заглотив наживку, многозначительно усмехнулся граф. - В наше время информация - дороже золота, которым за нее платишь...

Велсер угрюмо посмотрел на собеседника:

- Мне казалось, что среди моих подчиненных продажных нет...

- Конечно же нет, барон! - расхохотался Брейль. А потом, сообразив, что смех сейчас неуместен, сделал скорбное лицо и добавил: - Как и везде, у вас служат исключительно честные люди. Просто некоторые из них иногда начинают страшно нуждаться в деньгах... Так, значит, принц Корбен действительно погиб не случайно?

- Я этого не говорил...

- Ну, иногда можно обойтись и без слов... - самодовольно улыбнувшись, заключил граф. И, галантно поклонившись, удалился...

'Иди, мыслитель...' - хмуро глядя вслед страшно довольному своей 'догадкой' графу, удовлетворенно подумал Велсер. - 'Если бы ты знал, как помог мне своим дурацким вопросом - вряд ли чувствовал бы себя таким счастливым...'

...Через полчаса обе новости обсуждали все, кому не лень. Вернее, все, за исключением самого барона и окружения сотника Пайка - эти продолжали угрюмо молчать. И с презрением поглядывать на придворных, занимающихся любимым делом. Обсуждением последних сплетен...

...Появившись на балконе, его величество мгновенно выхватил из толпы кланяющихся дворян лицо шевалье Пайка и заиграл желваками. А потом, сжав кулаки, принялся выискивать в толпе начальника Внутренней стражи.

'Как обычно, где-то шарахается, сир...' - мысленно прокомментировал барон. - 'Да! Именно тогда, когда он вам так нужен...'

Судя по выражению лица, Вильфорд Бервер пришел к тому же мнению. И, раздраженно приказав церемониймейстеру заткнуть музыкантов, быстрым шагом дошел до трона. А потом, поднявшись по ступенькам, рухнул на сидение.

По рядам придворных тут же пробежал шепоток:

- Черные круги под глазами...

- Глаза воспалены...

- Кажется, трясутся руки...

'Черные круги под глазами?' - вспомнив вечерний доклад одного из постельничих монарха, подумал барон. - 'А что удивительного? За месяц с небольшим гибнет уже второй сын... Любой на месте короля заперся бы в кабинете и рубил мебель. Естественно, ему сейчас не до королевы и ее обмороков... Кстати, о королеве... Надо узнать, чем ее отпаивали. И подумать, можно ли ее на это как-нибудь подсадить...'

Тем временем церемониймейстер, увидев повелительный жест монарха, поднял над головой золотой жезл, и на площади мгновенно воцарилась тишина...

Вставать на ноги Вильфорд не стал. И перечислять свои титулы - тоже. Вместо долгих разглагольствований о справедливости, чести и долге народ услышал только тяжелый вздох и один-единственный вопрос: