Клиомена Mr.Light? - Аннотация:

– Сигноми* Зевс, я не знал, – с горечью прошептал он.

– Не ври. Хотя все это было так давно…

– Пожалуйста, Зевс, помоги! Я предлагаю тебе обмен.

– Что ты хочешь? Что есть у такого слабака, как я? – встрепенулся бывший царь.

– Ты должен снять свое проклятие с потомков Лилит.

– Род Лилит существует и доныне?

– Да. Я предлагаю тебе открыть Портал, а ты снимешь свое проклятие.

– Что-то поздно ты спохватился. Тебя не волновала судьба Лилит и ее ребенка… твоего ребенка.

– Я не знал, что у нее… что у меня… – плечи гордого Князя Тьмы поникли. – Зевс, разве я мало предлагаю… взамен.

Рокот пронесся среди толпящихся вокруг силуэтов. Бывший царь богов окинул взглядом зал. Сколько раз в мечтах воображение рисовало, что придет некто и освободит их. Но он не мог помыслить, что это будет Люцифер.

– Я не могу… – тихо ответил он.

Люцифер раздраженно отвернулся, приспуская силовой щит. Призрачные руки тут же потянулись к нему.

– Его мстительность будет держать вас вечно в этом месте, – воскликнул он.

– Ты никогда не умел слушать, – эхом прозвучал тяжелый вздох Громовержца. – Я не могу отменить проклятие, но в состоянии положить ему конец. Дочь ныне живущей Лилит будет свободна от него. Так сказано – так будет.

– А мать?

– Если она уже была с мужчиной – я бессилен. Ух, как ты побледнел! – воскликнул Зевс. – Что тебе до нее?

– Она – моя! – разлетелся по залу громогласный рев Люцифера.

Тени бывших властителей Олимпа отпрянули, уязвленные могуществом сородича.

– Красавец Люц влюбился, – раздался через пару мгновений хохот за его спиной.

Люцифер обернулся. К нему плавно приблизилась Афродита. Почему-то ему вспомнилось, как много раз пыталась она увлечь его в свои сети.

– И что же такого она умеет делать своим ртом? – ехидно ухмыльнулась бывшая богиня любви.

– Внутри нее не пена, а в голове не ракушки, – огрызнулся он.

Афродита обиженно вздохнула и отошла.

– Зевс, – вплотную подходя к брату и опаляя того жаром своей мощи, прорычал Князь Тьмы. – Ты должен исторгнуть из нее мою кровь.

– Твой аппетит просто ненасытен сегодня, Люцифер, – процедил Громовержец, отступая от лучащегося могуществом брата.

– Повторюсь Зевс: я открою для вас Портал, и вы сможете уйти.

Бывший царь Олимпа некоторое время пристально всматривался в Люцифера.

– Хорошо, – наконец-то сухо проговорил он.

Одобрительный гул пронесся по залу. Зевс порылся в складках своей мантии и протянул Люциферу перстень с острым прозрачным кристаллом.

– С его помощью ты заберешь у нее свою кровь. Прямо из сердца. Потом сразу же приходи к нам. Мы устали томиться в Переходе.

Сказав это, Зевс отвернулся и направился вглубь зала. Люцифер, потрясенный предстоящим, пару минут стоял в нерешительности.

Два силуэта приблизились к нему. Аид с Персефоной.

– Ты должен знать, адэрфос**, что открыв Портал, окажешься в опасности.

– Аид, о чем ты?

– Подумай…

Персефона неслышно оказалась с другой стороны.

– Ты что по-настоящему влюбился, Люц? – как обычно она бесцеремонно перебила своего супруга. Аид же по-прежнему любовно одарил ее улыбкой.

"Вот это любовь! Даже бессилие Перехода не остудило ее", – подумал Люцифер и коротко кивнул.

– Тогда скажи ему, Аид. Пусть Зевс останется с носом.

– Ты не сможешь остаться в Переходе. Подумай, ведь он рассчитан на прохождение в одну сторону. Тебя утянет вместе со всеми нами.

Руки Люцифера сжались в кулаки.

– Ах, он подлый…

– Не стоит. Люцифер, у меня есть идея, как помочь и тебе, и нам. Воспользуйся перстнем Зевса, но не возвращай кровь себе. Принеси перстень мне. Мощи твоей крови будет достаточно, чтобы я смог открыть Портал, но уже после того, как ты окажешься в безопасности.

– – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – - – -

*сигноми – греч. извини

** адэрфос – греч. брат

Вернувшись в свой дом, Люциан помедлил в холле. Надеялся, что найдет Лилиан здесь, и одновременно боялся встречи. Перстень, лежащий в кармане пиджака, весил, казалось пуд. Нервная дрожь прошлась по спине Князя Тьмы.

– Трясусь, как что твой Ромео под балконом! – насмешливо проворчал он и начал подниматься вверх по лестнице. Благодаря своему мысленному взору Люциан знал, что девушка в его спальне.

– Ты решил воспользоваться дверью? – Лилиан выгнула дугой бровь, услышав, как он вошел. Старалась сохранять спокойствие, но он заметил, как тонкие пальчики впились в подлокотники кресла.

– Калисфера, сладкая Лили.

– А ты уверен? Когда ты рядом я сомневаюсь в "доброте" того, что может приключиться со мной в следующий миг. Ты разложил мой мир на атомы, и сложил из них нечто такое, к чему еще долго придется привыкать.

Люциан присел у ее ног.

– В этом отношении, глика, мы – квиты.

– Нет, ну гляньте, он еще меня смеет в чем-то обвинять!

– Если бы тебя не занесло в мой бар…

– Если бы обезьяна не слезла с дерева…

Люцифер улыбнулся и положил голову ей на колени.

– Скажи-ка мне другое, милый, – растягивая это "милый", проговорила Лилиан, – ты все это время знал о нашем так сказать родстве? Как после такого…

– Нет, сладкая, я не знал до недавнего времени, и о твоем проклятии тоже, – признался он.

– До сколь недавнего? О каком еще проклятии?

– Один небожитель поведал мне, торгуясь за твою душу, что ты прямой потомок Лилит. Понимаешь, я по неведению увел ее из-под…хм, носа… у Зевса. А он возьми да втихую прокляни весь ее род: дочь Лилит могла познать мужчину только раз, после чего производила на свет младенца женского пола и утрачивала всякую привлекательность в глазах всех мужчин. Жила в одиночестве без мужской любви и ласки. И так из поколения в поколение, – Люциан слово в слово передал глубоко врезавшуюся в его память речь Рамиила.

Брови девушки полезли на лоб, а руки вцепились в подлокотники так, что обшивка прорвалась.

– Я всегда знала, что со мной что-то не так. Мой сон. Мне много лет снился один кошмар – рыжую девушку с ребенком ударяет жезлом какой-то…- пробормотала она, а потом ошарашено уставилась на свой живот. – Так что ты теперь я стану его непосредственной участницей!?

Проследив за ее реакцией, Люциан поспешил успокоить возлюбленную.

– Нет, нет, глика. Со мной твое проклятье не сработало, верней, сработало немного по-другому. А сон – генетическая память. У моей Лилит были восхитительно-рыжие локоны…

– Ты не забыл о ней за столько веков?

– Ревнуешь? Се латрево, Лили, – прошептал он, прижимаясь губами к ее обнаженному короткой юбкой колену.

Молчание легло меж ними, и каждый опасался продолжать.

– Скажи, ты сможешь освоиться в новой модели нашего мира? – спросил наконец-то Князь.