Роберт Сальваторе - Король-Дракон

Образ истаял так же внезапно, как и появился. Лютиен взглянул на Беллика, чей коренастый силуэт четко вырисовывался на фоне откинутого полога палатки.

— Итак, волшебник удалился, — сказал гном. — Не сомневаюсь, что по важному делу.

— Бринд Амор никогда бы не оставил нас, не будь в этом необходимости, — согласился Лютиен.

— Возможно, дело в хьюготах, — размышлял Беллик. При мысли о том, что беда могла случиться с Этаном, у Лютиена сжалось сердце. Или, возможно, беда подошла с другой стороны, с запада, где сейчас находились Оливер и Кэтрин.

Лютиен снова уставился на потемневший хрустальный шар. Он напомнил себе, что выражение лица Бринд Амора было бодрым, а вовсе не мрачным.

— Ну, не важно, — продолжил король гномов. — Нам уже приходилось сражаться под предводительством сразу двух полководцев!

Лютиен понимал, что Беллик имел в виду координацию всех сил союзников, и не мог спорить с гномом, который безусловно превосходил его в этом вопросе. Однако была одна вещь, которую Лютиен хотел обсудить с Бринд Амором до начала атаки. В конце предыдущей войны с Эйвоном, когда он хотел двинуться на Карлайл, Лютиен считал, что несчастные подданные Гринспэрроу поддержат их справедливое дело. Однако затем ему пришлось признать, что его надежды были необоснованными. И все равно юноша до сих пор не мог поверить, что народ Эйвона, мужчины и женщины, во многом похожие на эриадорцев, точно так же страдавшие от жестокости Гринспэрроу и его подручных, циклопов, захотят воевать против Эриадора.

Беллик заворчал и повернул к выходу.

— Не можешь ли ты сам сформировать отряды для наступления? — спросил Лютиен. Гном резко повернулся к нему, и, хотя он не мог разглядеть лицо Беллика, Лютиен почувствовал его удивление.

— Ты собираешься отправиться на поиски Бринд Амора? — недоверчиво спросил Беллик.

— Нет, но я надеялся получить разрешение короля Бринд Амора войти в Пипери до рассвета, до битвы, — ответил Лютиен.

Беллик оглянулся через плечо, затем снова вошел в палатку, явно встревоженный.

— Я хочу разведать их оборонительные линии, — немедленно объяснил Лютиен. — В алом плаще меня не унюхает ни один циклоп.

Беллик окинул юного Бедвира долгим взглядом.

— Ты не поэтому хочешь пойти, — заключил гном, потому что за последние несколько недель он не один раз слышал, как Лютиен говорил о народе Эйвона как о потенциальном союзнике.

Лютиен вздохнул.

— Возможно, у нас есть друзья за стенами Пипери, — признался он.

Беллик не ответил.

— Я пришел просить разрешения короля Бринд Амора, — сказал Лютиен, выпрямляясь. — Но его сейчас здесь нет.

— И, следовательно, ты поступишь, как тебе нравится, — проворчал Беллик.

— И, следовательно, я прошу разрешения у короля Беллика дан Бурсо, который по праву возглавляет армию, — возразил Лютиен, и для приосанившегося Беллика эти слова значили очень много.

— Возможно, тебя ожидает горькое разочарование, — предупредил Беллик.

Лютиен пожал плечами.

— Как минимум я разведаю их укрепления, — ответил он.

— А как максимум?

— Я узнаю правду о настроении жителей Эйвона, — без колебаний ответил Лютиен.

— Иди, и побыстрее, — велел ему Беллик. — До рассвета осталось меньше двух часов, а я собираюсь в полдень пообедать в Пипери!

На самом деле Лютиен не имел четкого плана действий, когда под покровом темноты и алой накидки беззвучно перебрался через стену Пипери, представлявшую собой всего-навсего полуразвалившуюся кучу камней.

Он шел от одного темного дома к другому, удивляясь тому, как мало циклопов встречалось ему по дороге. Судя по донесениям разведки и по их последней схватке в предгорьях, Лютиен полагал, что маленький гарнизон увеличился численно и укрепился теми преторианскими гвардейцами, которые смогли убежать после разгрома в горах. Но где же они?

Разгадка пришла тогда, когда Лютиен пересек главную дорогу, на которой виднелись глубокие выбоины после прохода огромного каравана. Караван, судя по всему, направлялся на юг, и не далее, как два дня назад. Перейдя дорогу, молодой Бедвир подошел к городским конюшням, двум зданиям, обнесенным общим длинным забором. Двери конюшен были распахнуты, но оттуда не доносилось ни звука — помещения пустовали. Внутри нашлось лишь несколько лошадиных скелетов — несчастных кляч, похоже, забили на мясо.

Лютиен глубоко вздохнул, отнюдь не вдохновленный горькой реальностью тяжелого военного времени. Он задал себе вопрос, какие еще невзгоды пришлось пережить за последние несколько дней обитателям Пипери, невольным пешкам в крупной игре Гринспэрроу.

Он постарался встряхнуться, напомнив себе, что не имеет права терять ни секунды. Лютиен быстро прошел вдоль главной дороги, прячась в тени, затем вышел к развилке — отсюда дороги шли на юго-запад и на восток — и остановился. Прямо перед ним, в окошке большого строения — по всей вероятности, церкви — горела свеча. С тех пор, как молодой человек вошел в городок, это был первый свет, увиденный им.

Воспрянув духом, Лютиен поспешно перешел дорогу и оказался у стены здания. Он знал, что в Кэр Макдональде Собор всегда и для всех прежде был духовным прибежищем, но проклятый герцог Моркней, подручный короля Гринспэрроу, избрал Собор в качестве своей штаб-квартиры. Может ли действовать та же модель в маленьких городах? Может ли оказаться так, что внутри часовни находится граф или барон, преданный королю Гринспэрроу и держащий все население Пипери в своем железном кулаке?

Быстрый взгляд на восток снова напомнил Лютиену, что у него мало времени. Он скользнул к боковой двери, заглянул в крошечное окошечко, прорезанное в центре ее, и, не увидев поблизости врагов, медленно повернул ручку.

Дверь даже не была заперта, и Лютиен легко открыл ее, четко осознавая, что внутри может оказаться гарнизон циклопов.

К его удивлению и облегчению, помещение оказалось пустым. Он тихо закрыл за собой дверь и оказался в маленькой боковой комнате, жилище местного священника или, возможно, сторожа. Другая дверь, открытая настежь, вела в молитвенный зал. Лютиен поправил плащ, убедился, что тот закрывает его целиком, затем бесшумно подошел к распахнутой двери и заглянул в помещение.

Он увидел одинокую фигуру, стоявшую на коленях в центре церкви, спиной к Лютиену. Белые одежды незнакомца говорили о том, что это священник.

Лютиен кивнул и осторожно вошел, передвигаясь от скамьи к скамье и часто останавливаясь, прижимаясь к стене, когда ему казалось, что человек вот-вот обернется. Приблизившись к центру церкви, он вынул из ножен «Ослепительный», но держал его пока что под плащом.

Теперь он слышал, как священник молится о спасении Пипери. Наиболее интересной показалась Лютиену та часть молитвы, в которой священник просил Бога «оставить маленький Пипери подальше от битв королей».