Роджер Желязны - Лорд Демон

– Ты поднял настоящую заваруху, Крапивник.

– Я? Я полагал, что меня в эту заваруху втянули.

– Возможно. А возможно, все это – одно и то же. Иллюзии привязывают нас к Колесу.

Я офигел. Неужели слухи оказались правдивы, и этот замшелый демон впал в старческое слабоумие, а заодно и в буддизм? Да, странные вещи творятся вокруг, если присмотреться. Посмотреть хоть на Ночную Невесту и ей подобных юнцов, предпочитающих не видеть, что легенды о нашей злобности создали мы сами!

Лучшим ответом на эти слова было молчание, и потому я промолчал. Через некоторое время Тот переступил с ноги на ногу и пристукнул посохом, возможно, выражая тем самым свое нетерпение.

– Господин, я расследую обстоятельства гибели моего слуги, Оливера О'Кифа.

– Я же уже сказал, что ты устраиваешь заваруху.

– И я…

Я в мгновение ока изложил Тому цепочку ассоциаций, заставившую меня предположить, что кто-то воспользовался его обликом. Почтенный демон устремил на меня изучающий взгляд своих человеческих глаз.

– Мой облик? А откуда тебе известно, что это был не я?

Я даже не знал, что на это ответить. Ведь и вправду, я просто предположил, что демон, обладающий такой силой и репутацией, как Тот, из Башен Света, никогда не станет обращаться к уличной рвани… Но прежде, чем я смог хоть что-то пролепетать, Тот, из Башен Света, продолжил:

– Впрочем, это и вправду был не я.

– Я не думал, что вы можете иметь какие-то дела с этими глупыми созданиями, – сказал я.

– Твоя логика хромает, Крапивник. Ты в равной мере подвержен невежеству и самонадеянности. Это позволяет другим использовать тебя.

Вот теперь я разозлился! Но пульсация окружающей ци помогла мне сохранить благоразумие. Я чисто рефлекторно уже пытался зачерпнуть ее и обнаружил, что могу использовать не более одной десятой процента вздымавшейся вокруг меня энергии. И я ничуть не сомневался, что Тот может использовать ее в полной мере.

– Кай Крапивник, ты художник, воин, мечтатель, но ты всегда уклонялся от политики.

– Ну да…

– Если учесть твои таланты и твою репутацию, можно предположить, что с твоей стороны это было не самым мудрым решением.

– Но демоны по природе своей одиночки!

– Полагаю, это не так. Я думаю, ты просто предпочитаешь в это верить. Поразмысли хотя бы, о чем свидетельствует твой опыт последних месяцев. Ты приобрел целую группу друзей, союзников, учителей и учеников. Мы не можем жить скученно, как люди, но мы – общительный народ.

– Ну, если вы так говорите…

– Да, я так говорю, и я прав.

Я уже узнал то, за чем пришел. Так что я вовсе не нуждался в том, чтобы торчать здесь и выслушивать насмешки спятившего старого простака. И все-таки я остался. Я по-прежнему слишком многого не знал.

– Пойдем куда-нибудь в более удобное место, Крапивник. Думаю, нам нужно поговорить.

Это было в порядке вещей, и потому я подчинился, но неохотно. Позднее у меня появились причины стыдиться своей неучтивости.

Тот, из Башен Света, провел меня в комнату, больше всего напоминающую сосульку изнутри, насколько тут вообще были уместны хоть какие-то земные аналогии. Хозяин дома жестом предложил мне устраиваться на диване, обтянутом иссиня-белой тканью. На языке демонов такая ткань называлась фэйлисс. Мне стало любопытно, действительно ли это настоящая фэйлисс – ее изготавливают из волокон стручков небольшого кустарника, произрастающего в Изначальном измерении, – или всего лишь синтетика.

Но задавать подобный вопрос было как-то невежливо, поскольку он автоматически подразумевал, что Тот поддерживает коммерческие отношения с территорией, ныне принадлежащей нашим врагам. Вместо этого я издал некое междометие, выражая благодарность, и принялся ждать, когда Тот перейдет к делу, о котором, по его мнению, нам следовало поговорить.

– Спокойствие, – произнес Тот, когда в руках у нас оказались чаши с шафрановым ликером, – сильно переоценивают. Тебе уже случалось это обнаружить, Крапивник?

Я тщательно обдумал ответ.

– Я доволен своим спокойствием, о достопочтенный. Оно дает мне время для искусства, для досуга, для размышления о великих тайнах. Я полагаю, что эти занятия приятнее той же, скажем, войны.

– Не все твои союзники согласились бы с тобой, Крапивник. Война – это самый быстрый способ нарушить статус-кво.

Я нахмурился.

– Мои союзники? Что вы имеете в виду, почтенный?

Тот издал невнятный звук, явно выражающий неудовольствие. Под его взглядом я почувствовал себя маленьким ребенком, вдруг обнаружившим, что его поведением недовольны. Не могу сказать, что мне понравилось это ощущение.

– Кай Крапивник, зачем ты пришел сюда?

– Чтобы задать вам вопрос, господин.

– И ты доволен полученным ответом?

– Да, господин.

– Почему? Я мог солгать тебе. Как ни странно, но мне это даже в голову не пришло.

– И вы солгали, господин?

– Нет. Ты мне веришь?

Я использовал небольшое количество собственной ци и попытался почувствовать правду. Тот не предпринял ни малейшей попытки закрыться, и по узору его ауры я понял, что он действительно не лжет.

– Да, господин.

– Но на этот раз ты приложил некое усилие, чтобы удостовериться в моей правдивости.

– Да.

– Пользовался ли ты этой предосторожностью во время своего расследования?

Будь я в человеческом облике, я бы побагровел. А так я сделался темно-синим.

– Нет, господин.

– А почему?

– Меня называют лордом Демоном, почтенный, – честно ответил я. – Я знаю, что являюсь весьма опасным существом, и те, с кем я разговаривал, тоже об этом знают. И попытка одурачить меня чревата такими последствиями, что никто не может относиться к этому легкомысленно.

– А что, если они относятся к этому не легкомысленно?

– Простите?

– Что, если ставки настолько велики, что определенную степень риска, касающуюся, скажем, твоей реакции, сочли приемлемой?

Мне не нравилось направление, которое приняла наша беседа, но в то же время мне очень хотелось услышать, что еще скажет Тот.

– Вы имеете в виду что-нибудь вроде покушения, которое предпринял Рабла-йу?

– Да. Хотя, возможно, даже здесь все не так просто, как ты считаешь, – Тот с нарочитой медлительностью поставил чашу. – Или как тебя заставили считать.

– Заставили?

– Кто разговаривал с тобой после смерти Рабла-йу?

– Множество демонов, господин. Полагаю, я даже обменялся несколькими словами с вами.

– Но кто заговорил с тобой первым?

– Висс Злой Язык. Я был… ну, можно сказать, в шоке после схватки с Рабла-йу… и, возможно, после выстрела из теронического оружия, который произошел совсем рядом со мной.

Тот улыбнулся, но улыбка была невеселой.

– Да, кстати, тероническое оружие. Оно что-то сделалось чересчур распространенным для оружия, объявленного вне закона. Скажи-ка мне честно. Крапивник: в Собрании ходил слух, будто это оружие принес Рабла-йу, а ты просто сумел обратить его против врага. Это правда?