Сергей Малицкий - Карантин

В этот раз он вооружился собственной болью. Собрал ее в боку, в руке, в уставшем сердце, слепил из нее комок и погнал с левой руки в правую. Но не успокаивая и замедляя, а тяжело, с натугой, с усилием, словно пытался стронуть остановившуюся на пологом склоне тяжелую телегу. Сначала боль пошла трудно, и Павел почувствовал, что голова закружилась и пол, на котором он сидит на коленях, кренится и переворачивается. Но он не разомкнул пальцев, хотя уже был готов упасть и выставлял в сторону локоть. Затем пальцы начали набухать и как будто плавиться. Павел негромко застонал, но не открыл глаз и не разомкнул пальцев, потому что над головой начал раздаваться все тот же противный свист, выстрелы и короткие возгласы Жоры. Наконец, боль стала невыносимой! Павел открыл глаза и увидел взъерошенного Жору, который озирался вокруг с выставленным пистолетом. Откуда-то доносились крики, слышался звон разбитого стекла, оседали хлопья черного пепла и наползали слои сизого дыма, в трех шагах от Павла корчился, исчезая, очередной жнец, но исчезала и Томка!

Она таяла на глазах точно так же, как и серый, и что-то пыталась сказать, что-то кричала Павлу, но он не слышал ни слова! Стоявшая за нею Лариса выпучила глаза, уставившись на точно так же исчезающий в ее руках гарпун, но сама она уже была мертва, обратившись в лед, потому как иней застилал ее лицо. Вот один из жнецов возник у нее за спиной, и Лариса занялась пламенем, а Томка продолжала исчезать, уже обращаясь в тень, и Жора, выстрелив и в этого серого, заорал почти нечленораздельно:

— Открывай же, открывай, сука!

И Павел разорвал спекшиеся, сплавившиеся пальцы, и огненное кольцо, слепленное из боли, замерцало водоворотом прямо на полу вокзала, и Жора нырнул в него, обернувшись перед этим и выстрелив в Павла.

Он открыл глаза через мгновение. Через бесконечно долгое мгновение. К боли в боку добавилась боль в животе, которая тут же принялась скручивать его жгутом. Кольцо продолжало вращаться, хотя уже начинало бледнеть. Ларик осыпалась пеплом. Кто-то кричал за спиной. Павел упал на горячий, раскаленный живот и пополз вперед. Две или три пчелы ужалили его в ноги и спину, но он продолжал ползти и, когда коснулся огненного обруча, удивился только одному: что тот был не горячим, а холодным и скользким.

Он очнулся в пыли. Она пахла маслом, гарью и пластиком.

«Мягкая, — подумал Павел, — потому и не разбился» — и посмотрел на бледно-голубое с зелеными разводами небо, словно рассчитывал увидеть в нем отверстие, из которого выпал, но не разглядел ничего, кроме его цвета, — все плыло перед глазами.

— Жив? — услышал он удивленный голос и попробовал подняться на одной руке.

Томка стояла рядом. И она тоже оказалась расплывающимся силуэтом, только голос был ее. Или не ее. Она словно стала меньше ростом, но оставалась Томкой. За ней так же плыл в струях горячего воздуха или бреда аппарат из сна Павла, только он не был разбит и матово поблескивал гранями и колесами. В отдалении высились какие-то развалины, или целые дома, или скалы.

Возле ног Томки сидел человек. Павел скрипнул зубами, напрягся и разглядел Жору, который изменился. Он не был копией Алексея или Людки, но лоб, подбородок, глаза, скулы — все указывало на их соплеменность. Во лбу у него торчал стержень…

Когда сознание вернулось, Жора уже пылал.

— Значит, жив? — повторил с интонацией Томки сгусток плывущего тумана и присел напротив Павла.

Он не мог говорить. Он едва дышал.

— Это была славная охота. — Туман приблизился, наклонился к его лицу. — Но, к сожалению, почти без трофеев. А я бы прихватила кое-что из картин, что мы с тобой рассматривали в музее. Больше твоему миру похвастаться нечем.

Он молчал и стискивал зубы, пытаясь рассмотреть то, что она держит в руках.

— Ты прав, — поняла она молчание и подняла гарпунное ружье со стержнем в стволе. — Слишком сложное орудие для убийства. Но удобное. Сразу делает экспресс-анализ организма, копирует кое-что. Удается даже уловить кое-какую информацию, которая теряется в других случаях безвозвратно. А ты молодец — все-таки сумел запустить ход. Да и вообще весело было… про кораблик, про Марс. Но ход… Чистая импровизация, достойно восхищения. Я уже не рассчитывала, а то бы досмотрела представление до конца. На всякий случай, чтобы не забивал голову: беременности никакой нет. Совсем никакой.

Павел услышал звук смеха.

— Да и не могло быть. Ты — там, а я — здесь. Какая беременность? Успокойся. Просто жнецы бывают разные. Я не о таких, как майор. Это наемный мусор. И даже не о транспоренах, с которыми ты научился справляться. Я — о настоящих жнецах. Я — настоящий. Операцию провела образцово, включая совпадение по контрольной точке выхода.

— А по контрольному выстрелу? — попытался спросить Павел, но только прохрипел.

Он вновь услышал смех, затем почувствовал прикосновение острого и горячего ко лбу.

— Не бери в голову. Хотя…

Крепкая рука рванула его ворот, сдернула с шеи белый диск.

— Ладно. Я же не бессмысленный убийца, в конце концов. В принципе этот датчик снял всю информацию. К тому же и год был не самым плохим. И мучила я тебя раз в месяц контрольным сканированием, которое не всякий выдержит. Ты держался молодцом. Отблевывался в ванной и выбирался со стиснутыми зубами. Другой бы, глядишь, приказал долго жить. А в остальном-то — неплохо все прошло. Достаточно для земного счастья. Сочувствую, но даже если ты выживешь, что вряд ли, тебе о нем придется забыть.

Коснулась виска, обожгла льдом, сняла головную боль. Выпрямилась. Щелкнула чем-то. Опять наклонилась и приставила острое и горячее к середине груди.

— Работа! — произнесла скучающим тоном, поймала холодными пальцами подбородок и добавила: — Ничего личного. Ничего личного. Ни-че-го лич-но-го!

И выстрелила.

Абиссин, абиссинец— порода кошек.

Австрийская универсальная винтовка— AUG (STG77) (Armee Universal Gewehr — армейская универсальная винтовка) — страйкбольная копия австрийской штурмовой винтовки Steyr AUG. (В страйкбольной классификации тип оружия — привод.)

Агностик, агностицизм(др. — греч. непознаваемый, непознанный) — направление в философии, считающее невозможным объективное познание окружающей действительности посредством собственного опыта.

Алабай(среднеазиатская овчарка) — древняя порода собак, выведенная в Средней Азии. Используется для охранной и караульной служб.

Аутотренинг— самовнушение.

«Ашан»— сеть гипермаркетов.

Биллинг— система, фиксирующая звонки с мобильных телефонов (одно из значений).

Бирту— использовано слово из аккадского языка: Ыг- tu — крепость.