Вадим Климовской - Марш Обреченных. Финал

"Только не спеши задирать носа, пока ты заслужил розги по голой заднице, понял?"

Молчание.

"Бунт! Бунт на корабле! Безмозглые браши взбунтовались!"

"Как?!"

"Ты это у меня спрашиваешь? Хорошенький вопрос! То же самое я спросил на Совете Круга, они ответили мне дебильными гримасами и "не знаем"! Уму не постижимо, и за что их Эльрих держал при дворе?" — Великий комбинатор помолчал, затем вновь продолжил: — "Надеюсь, ты понял? Разворачиваешь всю группу и сюда, ясно? Будешь командовать внешним штатом эльфар, пока тропы до барьера блокированы. В лес Эльфрана не соваться, браши неугомонны и непредсказуемы!"

"Поня-ал" — тихо согласился Грилл.

"Ну, если понял, тогда выполняй, вперед!" — отец попрощался с ним без теплоты, как и пристало монарху с поданными.

Грилл поберег свои нервы и здоровье.

Он молниеносно достучался до сознаний высших эльфар и скомандовал привал, Готьенн с лучницами и следопытами гнали без оглядки, естественно, Готьенн-отступник знал, чего теряет.

"Фраульд, останови следопытов и прикажи лучницам… открыть огонь по Готьенну" — увидев пристальные взоры магиков, поспешил объяснить, хотя и не следовало. — "Этот эльф не только мой кровный враг, но и еще государственный преступник, не выполнивший отданного мною приказа. Выполняйте приговор! Блокируйте его источники! Отсеките ментальную связь! Живее!!"

Их группа к обеду оставила Улья Грез и перешла в холмистую местность, именно здесь Грилл Сульян приглядел удобное местечко для вендетты.

Уже на вершине холма старший эльфар ощутил жуткое одиночество и обреченность. Застыл на полушаге и медленно развернулся. Лучницы стояли в первых рядах, за ними — следопыты и эльфары. Грилл прятался за многочисленными спинами. На лице Готьенна расплылась горькая ухмылка — страшная и безобразная. После столкновения с Себастьяном и подмастерьем его физиономия опухла и раздалась. На правой щеке красовался рубец шрама, глаза воспалены.

— Ты ведь дал мне слово?..

Сородичи молчали.

— Я, верно, служил Общине…

Презрительное отрешение.

Как так можно? Ведь он эльф? Эльфар?! Старший эльфар?!

Он с вызовом сделал шаг вперед, скатываясь с холма, но…

— Огонь!!! — Жестоко и яростно.

Готьенн даже не подумал закрыться, он не успел осмыслить всю чудовищность создавшегося положения, а смерть пришла стремительно и с налета…

Эльфийки не промазали, они редко ошибались и упускали цели.

Наконечники стрел пробили его грудь. Легкое. Сердце. Одна из стрел погрузилась в живот. Смерть!!!

Готьенн захрипел, с расширенными в предсмертном безумии глазищами скатился кубарем к подножию холма, к ногам лучниц, которые затравлено и остолбенело, пялились на хладеющий труп.

— Возвращаемся в Эльфран!

Безоговорочное повиновение — судьбу Готьенна никто не рискнул разделить.

В глазах Алхона стояли слезы. Он не верил в происходящее. Он не верил своим глазам.

И никто не обернулся, чтобы проститься с телом Готьенна…

С остывающим телом бывшего инструктора Волчонка-Себастьяна.

— Все!!!

В этом слове казалось, сказано было действительно ВСЕ!

Себастьян Харуш на этот раз замер на полушаге надолго, устремив взор на пройденный путь. Впереди — полоса тракта и пятно Встречного леса, маячили прямо по курсу. Спасение? Долгожданное спасение! Столько вымучить и выстрадать! Ужас! И на тебе — ВСЕ!

— Что-о все?? — переспросил, шокировано Шост.

— Они перестали нас преследовать.

Радость переполнила эмоции. Слезы полились из глаз.

— Они… они… поняли…

— Ничего они не поняли! Что-то случилось, и они были вынуждены вернуться. Я… не понимаю что?..

— Да какая разница! Главное…

Полукровка развернулся и засеменил к тракту, без слов и объяснений. В глазах печаль и тоска. И с чем тут, посмотришь, расставаться? За кого печалиться и тосковать? За приемного отца? Советника Желина Харуша? Он не пропадет!..

— Что дальше?

Полуэльф не соизволил сразу ответить, брал курс на полосу леса.

— Не знаю.

Может, знали Ирвин Альвинская? Оливия Хорвут или Шост? Но очевидно одно — Себастьян в землях людей, что рыба на суше…

— Я не знаю… — буркнул он себе под нос.

Его светлость герцог Альвинский подслеповато вчитывался в предъявленный секретарем Судейской главы отчет. Слуга склонился перед ним в почтительном поклоне и, получив от владыки Королевством разрешения, поспешно удалился из Красной галереи прочь, под рассеянные взгляды мейдринской элиты. Тихое покашливание и сопение. Сморкание и чихание. Кто-то в задних рядах правительственного стола позволял себе позевывать, интересно узнать, случаем не из церкви святого Аллона? Но сводка из судейского ведомства его в край побеспокоила и заинтересовала. Впрочем, не помешает некоторым в зале понервничать и прочувствовать на своей шкуре, кто в государстве хозяин, а кто, даже будучи вельможей, всего лишь — верноподданный слуга. Умные и хитрые лисы. На каждый вопрос у них постоянно заготовлено по сотню ответов. К ним достучаться, легче попасть на аудиенцию к королю Эльсдину. Живут, казалось под боком, а за столь высоченными стенами, что не пробьешься и с ордой наемников. И это касается, тех же отцов Царства Аллона. Великое чудо, за столькие годы удалось-таки достучаться до Академии Магов, Торговой Ассоциации и руководства Объединенных Гильдий — эти фрукты словно королевские особы, вечно чем-то заняты, и вечно решают архиважные великие дела. Спасают свои миры? Наверное, тот факт, что его светлость, герцог Альвинский пару недель назад находился на краю гибели, и внесло в положение дел серьезные кардинальные вмешательства, затронуло донельзя черствые сердца комбинаторов и сплотило вместе в этот день и в этом зале, перед сложно решаемыми событиями в государстве. Важич прекрасно сознавал, не только у него имелись смутные и невеселые новости совету, но в целом, каждое "общество" и управление, инстанция за существенный период времени собрали немаловажные сведения и информацию со всех частей страны и континента в целом. Важич поразмыслив, пришел к выводу: пора открывать заседание и приступать к делу.

— Представителей храма Хизельмаш и в этот раз нет?.. — в полголоса осведомился он, исподлоба окидывая всю залу.

Ряды мелко колыхнулись, замечание и полувопрос не произвел должного внимания, правда, никто не осмелился на себя взять ответ, и герцог вновь нарушил легкий шум и шорох одежд, чуть приглушенным голосом:

— Майор Радонский, дальнокрыл в Откосые горы отправлен? Герцогская канцелярия меня уведомила, что именно вы, лично, взяли на себя ответственность известить старейшин о совещании сегодняшним днем… С храма приходил ответ?

Заместитель Сермена Коршуна поднялся на ноги и, поклонившись его светлости, поведал: