Ольга Найдич - Охота на белочку

Народу в «Колизее» почти не было. В углу храпел какой-то алкоголик неопределенного возраста, за одним столиком хихикали две студенточки, а на скамье у стены темноволосый парень с лицом падшего ангела перебирал струны гитары и что-то неразборчиво напевал. Под ногами у него валялись три пустые бутылки из-под водки.

— Шел бы ты домой, — убеждал его высокий мужчина в спортивном костюме, которого Лара тут же узнала по голосу — это был хозяин «Колизея». — Который день работу пропускаешь?

— Да пошли они, — махнул рукой юноша, откладывая гитару. — Все равно делать там нечего. Разливай, водка остывает.

Мужчина крякнул, протянул руку к полупустой бутылке и аккуратно разлил водку в пластиковые стаканчики. Парень молча опрокинул в себя огненную воду, запил пепси-колой и вновь взялся за гитару.

При виде Лары с Тиром у хозяина заведения отвисла челюсть.

— Э… а… у… это…

— Здравствуйте, — ехидно сказала Лара.

— Здра… а чо… Федь, а как же…

— Вы его узнаете?

— Ну дык… эта… он же того…

— Ха! Боже ты мой, Федька! — изумленно воскликнул юноша с гитарой. — Живой!

— Вы его знаете? — переключилась на новую жертву Лара.

— Ну конечно, он здесь постоянно бывает, — парень поднялся и подошел к ним, протягивая руку Тираелю. — Здорово, дядя. А мы уже подумали, что ты умер.

Тир осторожно пожал ему руку, и парень повернулся к Ларе.

— Мираж.

— Что? — Лара оглянулась. — Где мираж?

Юноша усмехнулся.

— Да нет, зовут меня так. Дмитрий Мираженко, просто Мираж.

— А-а, — Лара смутилась. — Лара. Вы знаете, где он живет?

На лице у Миража отразилось недоумение.

— Ну да…

— Понимаете, у Федора временная амнезия. Надо отвести его домой, а я не знаю, где он живет.

— Господи, да не вопрос. Пойдемте, я вас провожу, — он аккуратно зачехлил гитару и закинул ее за плечо. — А это у него серьезно?

Лара пожала плечами.

— Не знаю. Он вообще какой-то странный. Говорит, что его зовут Тираель, не помнит адреса, несет какую-то чушь.

— А, ну это он и раньше такой был. Особенно когда напьется. Направо.

Тираель покорно плелся за Ларой и странным молодым человеком, не вмешиваясь в их разговор. Он понял только одно — что юноша со странным именем знает, где жил хозяин его тела, и теперь ведет их с Ларой туда.

При виде избы Лара невольно ахнула.

— Ничего себе!

— Между прочим, он ее сам срубил. Золотые руки! — Мираж распахнул дверь, держащуюся на хлипком крючочке. — Проходите, будьте как дома…

— Но не забывайте, что вы в гостях, — пробурчала Лара, поворачиваясь к Тиру. Тот с любопытством осматривался. Ну конечно! Именно здесь он пришел в себя, когда попал на Землю. — Твой дом?

— Ага, — кивнул Тираель.

— Значит, тебя все-таки зовут Федей.

Тир вздохнул.

— Может быть. Но лучше все-таки Тиром, — ему самому страшно понравилась идея сокращать имена. Внезапно Лара расхохоталась.

— Господи, так ты бы сразу сказал, что это прозвище! А я-то голову ломаю, что за имя чудное такое.

— Точно, — обрадованно подтвердил Тираель. — Прозвище.

— Ну так что, господа? — высунул голову из соседней комнаты Мираж. — Пить будем?

На улице было темно, холодно, шел снег и лаяла собака. Фонарь, давно оставивший попытки освещать улицу, тихо сходил с ума, видимо, воображая себя светлячком. Вдоль улицы, уходя куда-то в заснеженную бесконечность, тянулся забор. Что было за забором, было неведомо.

Петрович, потирая свой вечно красный нос, философствовал. Он всегда философствовал, когда был пьян или пытался что-то спереть у соседей. На этот раз он совмещал оба состояния. После долгих попыток он все-таки влез в салон соседского «Запорожца» и, комфортно усевшись за руль, принялся деловито выламывать радиоприемник. Вообще-то, надо было бы ему находиться за пару километров отсюда и охранять склад, где он работал ночным сторожем, но его это ничуть не заботило — в первую очередь по причине выпитого самогона. Если честно, одного Петрович все-таки боялся — он боялся белочки. Больше всего он боялся её поймать. Нет-нет, не живую хвостатую бестию, а ту, которая именуется иначе «белая горячка.»

На часах должно было быть 2 часа 27 минут, но Петрович свои давно уже пропил. Внезапно вокруг что-то изменилось. Сторож вздрогнул… и через миг понял: перестал идти снег. Грязно выругавшись, он попытался выбраться из машины, но случившееся вслед за этим помешало ему. Небо словно надломилось, во всяком случае, так ему показалось, оттуда ударила молния, и не одна, а сотни молний. Грома, как ни странно, не было. А потом случилось событие, изменившее всю жизнь Петровича: откуда-то сверху на улицу свалился мужик, весь в белом и, как уверял потом сторож, в перьях. Человек этот, полежав пяток секунд в снегу, встал, отряхнулся, а потом вдруг взглянул в сторону Петровича странными каменными глазами и спросил:

— Я похож на человека, мудрейший?

…. — Его нашли в чужой машине, без сознания. Вот такой бред он нес… и еще бормочет что-то про молнию и постоянно повторяет, что будет молится, не будет пить и воровать.

— Лейтенант… Коля, скажи честно: почему я ему верю, а?

— Не знаю, товарищ майор… Но вообще-то, в том месте действительно была молния, столб спалило почти дотла. Наверное, остальное — бред, связанный с шоком…

— Возможно. Соседи, видя состояние этого бедолаги, не хотят возбуждать дело.

— Тем лучше.

Майор кивнул, но тут же едва заметно пожал плечами — мол, странное это дело…

— А здесь уютно, — заметила Джелайя. — Вот только женской руки не хватает.

Азель чуть заметно улыбнулся.

— Ребята, а он вполне прилично рисует, — присвистнул Граель, разглядывая висящие на стенах картины. — Никаких черепов, пятен краски и ломаных линий. Реалист, чтоб его… Вау, ну ни фига себе!

— Что там такое? — заинтересовались черти, мигом подлетая поближе к мольберту, возле которого стоял Граель. При виде картины у Азеля непроизвольно загорелись глаза, а Джелайя потупила взгляд, тщетно пытаясь скрыть смущение. Скорее всего, обнаженную девушку Федя писал, основываясь исключительно на своих фантазиях, ибо подобных форм в природе просто не существовало. Граель еще немного полюбовался на соблазнительное видение и лишь затем перешел к следующей картине.

— Извращенец, — тихонько пробурчала Джелайя.

— Ну что ты, детка. Нормальный мужик.

Фыркнув, чертовка отошла к окну и села по широкий подоконник, подтянув колени к груди и положив на них голову. Дурацкая зима… Почему их не послали на Землю в другое время года? Она чуть повернула голову, наблюдая за троими людьми, сидящими за столом. Их подопечный старательно пел под аккомпанемент гитары, на которой играл молодой парень с каким-то глючным именем. Голос у него был вполне приличным, но почему-то создавалось такое ощущение, что он не до конца понимает, о чем поет. «Должны же коты, пес возьми, во что-нибудь верить…» Джелайя тоже не совсем понимала, зачем котам во что-то верить, но песня была хорошая. Женщина, которая в последнее время сопровождала художника, сидела рядом с ним и внимательно слушала. На столе стояла бутылка водки и три стакана, но пил в основном парень — художник только пригубил один раз, поморщился и отставил стакан в сторону, а женщина не пила вообще.