Веда Корнилова - Эрбат. Пленники дорог

Как работать с ранами — в этом, как выяснилось, у меня были и знания, и опыт. Руки, не зависимо от тела, сами делали все необходимое, да и остальное пошло без сучка-задоринки. Да и Койен в своей прошлой жизни с подобными вещами частенько сталкивался, так что лечение парнишки у нас пошло на лад. Теперь мне еще кое к чему привыкать надо…

Кисс тем временем разорвал на ленты пару найденных чистых рубах, и этими лоскутами мы с ним перевязали мальчишку, все еще находящегося в бессознательном состоянии, а затем Кисс перенес ребенка на кровать. А еще раз мысленно прошлась по ране… Вроде все в порядке, хотя есть внутренние кровоизлияния. С этим надо будет еще поработать… А пока я погрузила мальчишку в сон. Сейчас для бедного парня сон — лучшее лекарство.

— Ну, как он?

Кисс интересуется. Да и все остальные четверо мальчишек подошли поближе, смотрят во все глаза. Любопытно им…

— Точно не знаю. Он потерял много крови. И лезвие у ножа было грязное. Похоже, убийца чистил его, втыкая в землю. Так что… Ребята, в доме вода есть?

— Вон, полное ведро…

— Хорошо. А клюква или брусника у вас имеется? Или травы какие? Сейчас вашему брату пить надо побольше, и не просто воду, а брусничные или клюквенные морсы. Или же отвары целебных трав.

— Есть. Только травы в сарайке. Там же, в яме, и туески с прошлогодними клюквой и брусникой — и мальчишка снова захлюпал носам.

Понятно. В сарайке лежит убитый дед, Идти туда страшно. Да пожалуй, и не стоит сейчас никому из нас отсюда выходить в эту темноту за окнами. На всякий случай…

— Ну что ж… — вступил в разговор Кисс. — На всякий случай будем держаться все вместе, и никому не стоит покидать дом. Даже на короткое время. Одному из нас надо сидеть возле раненого, давать ему пить. Пусть даже это будет простая вода. Ближе к утру поглядим, что с вашим братом… Как вы сказали его звать? Арн?

— Ага…

— Хорошо — согласно кивнул головой Кисс. — Доживем до утра, тогда и решим, что будем делать. А сейчас вы меня не отвлекайте.

Своей неслышной мягкой походкой Кисс подошел к связанному мужику и присел возле него на корточки.

— Хватит притворяться, открывай глаза. Ты давно пришел в себя, наши разговоры слушаешь. У тебя веки подрагивают.

— У меня не веки дрожат, а голова раскалывается — похрипел пленник, раскрыв глаза. А по выговору он родом из нашей страны. В голосе ни малейшего оттенка чужой речи. — Должен сказать: рука у твоей подружки…

— Она мне не подружка.

— Да мне по фигу, кто там она тебе Для вас обоих будет лучше, если вы меня сейчас же развяжете и отпустите…

— Отпустим, не сомневайся. Отправим прямо к твоему другу-приятелю на Темные Небеса, где вам обоим самое место. Пойдешь вслед за ним. Если поторопишься, то как раз успеешь догнать товарища на той тропинке, что ведет в самое пекло…

— Не повезло, выходит, мужику… Ну, туда ему и дорога. Гад был еще тот… Развяжи меня, я сказал! Иначе вам же хуже будет!

— Да уж не хуже, чем тебе сейчас. Вы зачем сюда пришли? Для чего руку на людей подняли?

— Может, мы медку захотели! Здесь знатный мед. Советую попробовать. На сладенькое иногда любого потягивает — нагло ухмыльнулся мужик. Судя по всему, он уже пришел в себя.

— Я тебе пока еще добром советую мне рассказать…

— А я тебе тоже сейчас кое-что посоветую. Развяжи меня и отдай пацанов. Хотя бы этих двух, которых мы сейчас забрать хотели. Третьего можешь себе оставить — он все одно сейчас не ходок. И на тех двоих, с которыми вы сбежали, я тоже не претендую. Согласен? Тогда мы миром разойдемся. Думаешь, мы одни сюда пришли? Как же, держи карман шире! Нас ждут в условленном месте. Мы не придем туда с пацанами, то те, кто нас ждет — они придут сюда. И что с вами, голубчиками, сделают — догадываетесь. Так не лучше ли нам с вами разойтись миром и по-доброму? Вы идете своей дорогой, а я — своей. Ну, а язык за зубами можете держать как вы, так и я. Мне тоже лишние разговоры ни к чему… Так что давайте договариваться.

Кисс, чуть сощурив свои светлые глаза, посмотрел на испуганно сжавшихся детей, а затем перевел взгляд на довольно улыбающегося пленника и коротко, но сильно ударил его в челюсть. Глядя на разбитые губы связанного человека, он заговорил с едва слышной насмешкой в голосе:

— Это за то, что ты считаешь меня полным лохом, и за то, что пугаешь детей. Я, к твоему сведению, и сам иногда картами балуюсь и хорошо знаю, что такое блеф. Никто вас неподалеку не ждет, и на подмогу вам сюда никто не заявится. Там, внизу, у твоего хозяина осталось не так много преданных слуг, да и те большей частью сейчас при нем неотлучно сидят. Опасается раненый колдун, что среди тамошнего народишка бунт с недовольством пойдет. Кто ж знал, что так дело повернется? Те из заговорщиков, кто сейчас вынужден обитать в том лесном поселке, и без того находятся далеко не в лучшем расположении духа после провала заговора, а уж после нашего побега среди них должно зреть настоящее недовольство. Люди могут и из повиновения выйти, так? Особенно если учесть, что всесильный колдун, как оказалось, не так уж и неуязвим. Как оказалось, достать можно и его… Так что не до того ему сейчас, чтоб преданными слугами раскидываться. И вас-то двоих послал от себя, скрепя сердце. Выхода у него просто не было.

— С чего это ты решил?

— Да с того, что детишки требуются вашему хозяину — кровососу, чтоб раны залечить и в прежнюю силу войти. А высокородных на такое дело, как отлавливание детей по окрестным селениям, не отправишь. Тут дворянская честь замешана и все такое прочее… Чтоб ребятишек на смерть красть — для этого надо что-то в душе иметь… Или же, наоборот, не иметь… Для подобных дел нужны отморозки, ни во что не ставящие человеческую жизнь. То есть такие, как вы. А за своих преданных слуг колдун сейчас мертвой хваткой держаться будет. Вот только ранен ваш хозяин, здоровье ему надо срочно поправить, оттого и направил вас за детьми. Ты еще скажи, что не знаешь, для чего ему мальчишки понадобились!.. Так что вы пришли сюда только вдвоем, и помощи вам ждать неоткуда.

— На твоем месте я б не был в том столь уверен.

— Я уверен в другом: всем нам, сидящим в этом доме, сегодня особо опасаться нечего.

— Даже если мы не вернемся?

— Даже если вы не вернетесь назад, в Серый Дол, колдун вряд ли пошлет кого на ваши поиски. Не такие вы незаменимые. Ты ж его знаешь не хуже меня, а куда лучше. Он скот ценит куда выше людей. Спишет вас в расход, и уйдет, не оглядываясь…

— Да, успел тебя натаскать Вояр на своей службе…

— При чем тут Вояр? Здесь и так все понятно. Тут не надо быть семи пядей во лбу… Будь я на месте вашего хозяина, то не медля рвал бы отсюда когти. Думаю, именно оттого он и послал вас за детишками, что решил напоследок не таиться. Ведь раньше он не трогал никого из местных, живущих неподалеку от Серого Дола, так? Это только свинья пачкает в своем углу… Сейчас, когда в поселке случился пожар, он сам ранен, а среди неудачливых заговорщиков зреет недовольство, колдуну уже нет смысла блюсти нейтралитет. Отсюда надо уходить, и поскорее. К тому же среди арестованных в столице имеются и те, что знают как об этом поселке, так и о его обитателях. А дознаватели у Вояра толковые, и инквизиторы умелые… Так что через какое-то время в этих местах стоит ожидать появления тайной стражи… Так что не лучше ли тебе рассказать то, что мне интересно.