Лин Картер - Черный легион Каллисто

Я не мог сделать меньше для тех, кто так много сделал для меня.

Итак, я спустился в Ямы.

К счастью для меня, их охраняли не очень сильно. Весь дворец в руках Чак Юл, и враг никак не мог проникнуть в это место. Так я по крайней мере объяснил отсутствие сильной охраны Ям. Иначе я не прошел бы так далеко, прежде чем меня остановили.

Я спускался по длинному каменному коридору, шел быстро, сбросив плащ в правого плеча, чтобы он не мешал пользоваться правой рукой, пальцы мои лежали на рукояти меча.

Меня окружали мрачные стены из грубого камня; воздух промозглый и влажный, переполнен зловонием людей, долго содержащихся в заключении при почти полном отсутствии санитарных устройств.

Освещение — очень слабое — исходило от масляных факелов из дерева черной джаруки, которые торчали в ржавых кольцах на стенах. Эти грубые светильники отбрасывали дрожащий оранжевый свет и огромные черные тени. Все мне казалось нереальным. Все как в кино; я чувствовал себя актером в какой-то героической эпической роли; даже одежда, плащ, кожаная обувь, стройная рапира — все прибавляло ощущения нереальности.

Неожиданно я повернул и оказался в большой и почти пустой комнате с каменным полом, покрытым заплесневевшей соломой.

В одном углу комнаты грубый деревянный стол с пятнами вина и эля, изрезанный ножами: поколения скучающих стражников вырезали на нем свои инициалы. Под столом ведро с водой и ковш, а на столе медный подсвечник с тремя свечами. У стола деревянный стул, и на нем дремлет могучий стражник. Только один! Это удача.

В большую комнату выходило несколько камер. С первого взгляда я не мог рассмотреть, кто в них содержится: слишком густые и темные тени. Но даже если моих друзей тут нет, вероятно, дремлющий стражник может мне рассказать, где они.

Охранник — лицо его мне не было видно, он закрывал его руками — ка ма д , как я видел по эмблемам на его кожаной куртке. Это значит, что я не могу использовать свое звание высшего офицера, чтобы требовать ответ. Другими словами, он в том же звании, что и я сам. Но моя служба в свите самого принца Черного Легиона, несомненно, мне поможет: мало кто из офицеров Чак Юл будет настолько глуп, что пожелает ссориться с человеком, который, возможно, достигнет высоких ступеней в Черном Легионе.

— Спим на посту, комад? — резко спросил я, входя в комнату. Мне казалось неплохой мыслью с самого начала поставить этого парня в невыгодное положение; но почти немедленно стало ясно, что идея не такая уж хорошая.

Стражник проснулся и поднял голову, глядя на меня со смесью опасения и гнева. Это был грубый детина с небритыми мощными челюстями и злыми маленькими глазками — эти глазки мгновенно сузились, когда он увидел мое лицо.

Он меня узнал и испустил хриплое проклятие. Злобная улыбка перекосила его лицо, а моя душа ушла в сапоги, потому что я тоже сразу узнал его. И сразу понял, что с этим офицером мне не договориться.

Потому что это был Блуто, тот самый великан задира, которого я так унизил у городских ворот, когда впервые оказался в Шондакоре!

Про себя я проклинал свою злую судьбу. Из всех офицеров Черного Легиона именно в этот час и именно в это место назначили человека, который меньше всего готов пойти мне навстречу.

— А тебе какое дело, малыш? — прохрипел он, вставая и кладя руку на рукоять тяжелой сабли. — Что ты тут делаешь и где твое разрешение?

Я уже рассказывал, что этот грубиян — один из самых рослых людей, каких мне приходилось видеть, и это действительно так. Этот великан возвышался надо мной почти так же, как Коджа. Конечно, он не в лучшей форме, живот перевешивается через пояс, двойной подбородок, мешки под глазами — похож на алкоголика. Но все-таки это гора мышц, и у него преимущество в весе и длине рук. Это опасный противник.

Я коснулся медальона из драгоценного металла на своей перевязи, знака моей принадлежности к свите принца Васпиана.

— Вот все разрешение, которое мне нужно, чтобы осмотреть пленника, ка ма д , — спокойно ответил я. — Мне нужно взглянуть на двоих, приведенных недавно. Один из них к ап ок , другой седовласый чужестранец в черном. Их привел Логур, к ам ад четвертой когорты.

Он ехидно улыбнулся, глядя на меня свысока.

— И что тебе от них нужно?

Я пожал плечами.

— Дело не в том, что нужно мне, Блуто, а в том, что нужно моему патрону принцу. Эти двое будут сражаться в играх после королевского бракосочетания, и он хочет, чтобы я проверил, в какой они форме и хорошо ли накормлены. Если они ранены или с ними плохо обращаются, я должен немедленно сообщить ему об этом. Если ты скажешь, где они, я займусь своим делом…

Он поднял большую руку, останавливая меня.

— У Блуто тоже есть дело, — проворчал он. — И есть приказы! Никто не подойдет к пленникам без разрешения начальника Ям.

— Но принц приказал…

— Никто не пройдет мимо Блуто, — повторил он. Извлек саблю и держал ее наготове, глядя на меня холодными маленькими глазками, погруженными в нездоровые складки жира. Хищное выражение появилось на его лице. Кончиком языка он облизал толстые губы.

Я стоял, пытаясь что-нибудь придумать. Если бы тут был другой стражник, не этот ненавидящий меня задира, может, мне бы удалось с помощью имени принца пройти к пленникам. Но Блуто счастлив отказать мне в том, что мне нужно.

Конечно, я не могу идти к начальнику Ям — так называли старшего офицера в этом подземелье. Он старше меня по званию, и его имя принца не потрясет. Он потребует письменного распоряжения. И даже если я бы смог его уговорить или подкупить, у меня просто нет на это времени. Быстро уходят минута за минутой, и каждая секунда все больше приближает мою любимую женщину к насильственному браку с ухмыляющимся подлецом, которого она ненавидит.

Если я сражусь с Блуто, моя маскировка будет раскрыта. На звуки дуэли могут прибежать другие стражники, и я рискую попасть в тюрьму: дуэли среди воинов Чак Юл строжайше запрещены. А если мне хватит искусства, чтобы справиться с Блуто, как я объясню появление трупа?

Но и в этом деле, как и во многих других случаях, судьба уже приняла решение.

Блуто поднял свое оружие и приставил острие к моему сердцу. Садистская улыбка показалась на его грубом лице, и в хриплом голосе прозвучала угроза.

— Блуто мог бы убить тебя, — прорычал он, — и сказать, что ты пытался прорваться силой. И никто не узнает…

Я рукой отбросил его лезвие.

— Я офицер Чак Юл, — возразил я. — Это было бы предательством.

Он плюнул.

— Предательство? Грязный маленький х ор еб , ты смеешь называть Блуто предателем? Ты выставил Блуто дураком. И не посмел скрестить с Блуто сталь. Дрался руками, как шлюха!